Станислав Родионов - Искатель. 2009. Выпуск №07

— Алле, — нажав на зеленую кнопку, сказал Атапин. — Мама! Алле, ну говори, это я. — Он отнял телефон от уха и посмотрел на табло. — Ты мне уже звонила? Тут у меня один твой неотвеченный вызов. Я трубку взять не мог — на переговорах был. Алле! Мама! Я ничего не слышу. Алле. Мам, я перезвоню. Слышишь?

Он дал отбой, взял с заднего сиденья газету, закатал в нее ломик, положил его на переднее пассажирское сиденье, себе под правую руку. Затем подумал и сунул его еще в темный полиэтиленовый пакет с ручками; вновь сел ровно и стал беспокойно оглядываться: «БМВ» скрылся из виду. Впрочем, довольно быстро черная машина вновь обнаружилась — Клепанов уже двигался по крайней левой полосе; их разделяли три ряда автомобилей. Следовало поторапливаться: было ясно, что Петр Леонидович, перестроившись в этом месте в левый ряд, собирается либо свернуть под эстакадой налево, на Олимпийский проспект, либо хочет вообще развернуться и двинуть по Садовому кольцу в сторону Триумфальной площади.

…Спустя два часа Николай Алексеевич остановил свой «Форд» на Пятницкой, у кафе «Грабли», сразу, как пересек Климентовский переулок. Вся правая полоса у тротуара была занята автомобилями, среди которых, метрах в пятидесяти впереди, был и «БМВ» Клепанова. Петру Леонидовичу повезло найти место для стоянки, едва он подъехал. Атапину же припарковаться было негде. Так и встав во втором ряду, он включил аварийные огни и, слегка пригнувшись, стал наблюдать за «БМВ». Петр Леонидович вышел из машины, надел пиджак, взял с заднего сиденья букет бордовых роз, неспешно, прогулочным шагом удалился в направлении станции метро «Новокузнецкая». Назад, в сторону «Форда», он и не взглянул.

Атапин тоже вышел из автомобиля, но не пошел вслед за Клепановым, а остался рядом со своей машиной. За два минувших часа это была уже третья их остановка (точнее, четвертая, если учесть минутный визит Петра Леонидовича в магазин «Цветы», где и был куплен букет роз). В первый раз Клепанов остановился в одном из переулков между Тверской и Малой Дмитровкой. Там он нырнул в отделение банка, причем из зала для посетителей, который весь был как на ладони виден с улицы через огромные окна, Петр Леонидович как-то незаметно шмыгнул в дверь с доступом только для сотрудников. Атапин чуть не попался ему на глаза, когда подобрался ближе, чтобы разведать, куда делся Петр Леонидович, который вот только что вроде был в зале, а потом вдруг исчез. Увидев выходящего из банка Клепанова (на нем был серебристый, как прежде, но уже свежий, без пятен, костюм, белая сорочка и белый в серебряную полоску галстук), Николай Алексеевич в смятении еле успел отвернуться и шагнуть за фонарный столб. При этом он налетел на какого-то старичка и едва не сбил его с ног. Николай Алексеевич извинился. Старичок с ворчанием поплелся дальше. А подводник Атапин, увидев себя в этот момент в зеркальной витрине соседствующего с банком магазина, похоже, проникся к себе презрением — во всяком случае, когда он смотрел на свое отражение, глаза в глаза, мина тревоги и суетливости на его лице сменилась гримасой отвращения.

Вторая остановка случилась в одном из Кисловских переулков. Петр Леонидович остановил машину напротив обнесенного строительным забором особнячка. Николай Алексеевич, не рассчитав дистанции, припарковался очень близко от черного «БМВ», но Клепанов вроде бы не обратил внимания на его «Форд». Атапин, захватив с собой пакет с болтающимся в нем ломиком, вылез из машины и пошел вслед за Петром Леонидовичем вдоль забора, за которым громыхала бетономешалка, слышались крики гастарбайтеров и раздавались прочие звуки строительства.

Клепанов свернул в арку, которая вела, как увидел поспешивший за ним Николай Алексеевич, в маленький пустынный дворик. Еще на подходе к этой глубокой арке Атапин, держа пакет в левой руке, запустил в него правую руку и ухватил завернутый в газету ломик. Шум стройки заглушал и шуршание пакета, и шаги Николая Алексеевича, так что он смог приблизиться к Клепанову незамеченным. В полумраке арки Атапин вынул ломик из пакета, когда всего-то шага три отделяли его от Петра Леонидовича. Но тут из дворика им навстречу в арку вошла молодая женщина с детской коляской. Николай Алексеевич резко развернулся, помедлил несколько секунд, обернулся и, поняв, что Клепанов ускользнул, пошел к своей машине. Там он и дождался возвращения Петра Леонидовича.

Еще была короткая остановка в самом начале Моховой. Петр Леонидович удалился в недра расположенного здесь бизнесцентра «Деловой дом», а Николай Алексеевич на сей раз остался в салоне машины. Петр Леонидович вернулся довольно быстро, и они двинулись по Москве дальше.

Вспомнив эти этапы слежки за Клепановым, Атапин поморщился, затем бросил взгляд на наручные часы и стал осматриваться, не освободилось ли место для парковки хотя бы на противоположной стороне Пятницкой. Кофейня, ресторан «Шеш-Беш», «Винный погребок» — компанию разного рода закусочных заведений разбавлял лишь магазин «Ювелирный», рядом с заведениями — муравейник людей, а вдоль — сплошной ряд автомашин. В это время к Атапину подошел мужчина, владелец маленького уродца «Clio Symbol», рядом с которым, бок о бок, стоял его «Форд», и попросил «сдвинуться», чтобы ему можно было отъехать от тротуара. Местечко для остановки, таким образом, нашлось само собой.

— Интересно, я хотя бы задом сюда впишусь? — спросил Николай Алексеевич.

— Ну как-то, наверно, да, — неуверенно ответил водитель «Рено».

Атапин сел за руль и переместил свой автомобиль немного вперед. Владелец «СИо» минут пять все никак не решался встроиться в движение, наконец кто-то из потока сжалился над ним, притормозил, и он медленно-медленно двинулся, так что пропустивший его водитель успел пожалеть о своем великодушии и закатить глаза к небу, а потом уже и крикнуть в окно: «Ты бы снялся, что ли, с ручника-то!» — и только тогда «Рено» кое-как выполз и поехал.

Николай Алексеевич, наблюдавший за этой сценкой со своего водительского места, усмехнулся и уже собрался было сдать назад и пришвартоваться к тротуару, как вдруг на освободившееся место влетела иномарка. Атапин только успел заметить, что машина была бордовая, с черной крышей. Она не могла уместиться здесь во всю свою недюжинную длину, но водителя это, очевидно, не смущало — он поставил автомобиль чуть ли не под прямым углом к тротуару, оставив заднюю часть далеко торчащей из ряда. Атапин вышел из машины и, поворачиваясь к наглецу, сказал:

— Послушай, дружок, ты кого-нибудь, кроме себя, видишь? — И тут он осекся: из-за руля бордового автомобиля поднялась молодая эффектная брюнетка. Ухоженная, лощеная — воплощение девушки с обложки. Ну, или пусть не с обложки (это была не знаменитость), но уж точно из красивого журнала, из рубрики «Светская хроника». На девушке было белое простое по крою, но очень стильное платье, на ногах — босоножки на высоких каблуках. Босоножки, как и маленькая сумочка в руке, были бордовыми. В ее сжатых пухлых губках, во всем ее облике сквозило надменное безразличие к окружающему миру. Она молча вымерила Николая Алексеевича пренебрежительным взглядом, захлопнула дверцу автомобиля движением, как бы иллюстрирующим ее мнение насчет того, что Атапин должен сделать со своим ртом, и пошла в сторону станции метро.