Нэт Прикли - Подводник

— Если ты выпрыгнешь за борт и начнешь погружаться, затаив дыхание, тебя вскоре раздавит внешним давлением. Море переломает тебе ребра и выдавит из легких весь воздух.

— Я могу сразу вдохнуть обогащенную кислородом воду, — Найл усмехнулся. — Наполню, так сказать, внутренние полости несжимаемой жидкостью.

— При слишком быстром погружении на большую глубину ты все равно неминуемо погибнешь, — Стигмастер задумчиво пригладил бороду, и принялся перечислять: — В твоих костях и черепе есть большое количество полостей. При сверхвысоких давлениях, которые существуют на трехметровой глубине, эти кости неминуемо раздавит. Необходим большой период времени и постепенное наращивание давления, чтобы уравнять внутриполостное давление с наружным. При высоких давлениях нарушаются физические свойства жидкостей, в том числе крови, внутриклеточных жидкостей, лимфы. У них меняется вязкость, насыщенность примесями, состав. Из-за этого организм может просто оказаться неспособным к жизнедеятельности.

— То есть, я просто умру?

— Да. Чтобы избежать фатальных последствий, производить погружение следует медленно, с длительными остановками для привыкания к давлению. Оптимально — на протяжении двух-трех недель.

— Ох, ничего себе! — вздрогнул Найл. — Три недели на паутине под брюхом корабля болтаться? Да-а, проще пешком по дну дойти.

— Но куда больший риск несет быстрое всплытие, — продолжил Стигмастер. — Поскольку при повышении давления в жидкости растворяется значительно большее количество газов, с началом всплытия они начинают выделяться в виде пузырьков и могут закупорить вены и артерии. Это тоже смертельно опасно, и при всплытии необходимо делать длительные остановки для декомпрессии. С глубины трех километров подниматься необходимо никак не меньше трех-четырех недель.

— Повтори, что ты сказал? — с недоумением переспросил Найл.

— Поскольку при повышении давления в жидкости растворяется значительно большее количество газов…

— Повтори, что ты сказал! — снова потребовал Посланник Богини.

— При повышении давления в жидкости растворяется значительно большее количество…

— Но ведь всего несколько минут назад ты сам же утверждал, что это не так! — по-настоящему вспылил правитель. — Ты говорил, что с изменением давления, количество кислорода в воде не увеличивается!

— Не увеличивается объем, — попытался оправдаться Стииг. — Количество растворенного газа увеличивается, но несопоставимо по сравнению с воздухом.

— Может быть, — вскинул указательные пальцы обеих рук Найл. — Может быть, и несопоставимо. Но мы попадем на глубины не десять или двадцать, и даже не сто метров. Мы погрузимся на два-три километра. Там будет давление в сотни атмосфер! А потому ответь мне, Стигмастер: хватит ли растворенного в воде при давлении в сотню атмосфер кислорода, чтобы ею можно было дышать?

Старец задрожал, покрылся крупными радужными кубиками и исчез, оставив Найла наедине с древними устройствами. Посланник Богини окинул их взглядом, отошел к стене, любуясь сквозь защитное поле своим городом. Прошло несколько долгих минут, прежде чем за его спиной послышались шаркающие шаги. Найл оглянулся через плечо, вопросительно приподнял брови.

— В моих базах данных подобной информации нет, — развел руками старик.

Все произошло так быстро, что Найл, хотя и принимал сам нужные решения, внутренне не успел толком подготовиться к началу нового путешествия. Еще утром он напутствовал в Тронном зале Шабра, отпуская его в дальний переход с охраной из десяти молодых пауков:

— Передай Магине, что она должна взять с собой полсотни своих водолазов. Пусть со мной идут ее воины. Они привычнее к пребыванию под водой, это будет безопаснее. Если не согласится, возвращайся.

— Да, Посланник Богини, — ответил старый смертоносец импульсом согласия.

— Ты уверен, что хочешь уйти в Серые горы? — неожиданно переспросил правитель. — Может, предпочтешь остаться? Я не стану таить на тебя обиды.

Паук ответил эмоциональной волной, в которой сплелось все: и необходимость выполнить свой долг перед Великой Богиней, и свою любовь к острову детей и его маленьким обитателям, которых он приучает к жизни, и воспоминание о своих давних исследованиях при Смертоносце-Повелителе. Тогда он не просто растил — он выводил новые породы двуногих. Магиня давала ему возможность вернуться к любимому увлечению…

— Не беспокойся, Посланник Богини, — уже более внятно добавил он. — У меня на острове нашлось много учеников. Они знают свое дело.

— Тогда ступай, — резко взмахнул рукой Найл.

— Ступай! Иди.

— Прощай, Посланник Богини, — с неожиданным теплом прислал импульс сожаления Шабр. — Я был рад нашему пребыванию рядом.

— Прощай, — кивнул правитель. — Мне будет приятно вспоминать о наших встречах. Прощай.

Смертоносец выбежал в окно — была у восьмилапого ученого такая привычка, и цоканье коготков по камню вскоре затихло.

— Последний, — прошептал Найл.

— Что? — не поняла Ямисса.

— Остался последний из смертоносцев, — повернулся к ней Посланник Богини. — Когда я начал жить в этом городе, у меня появилось пятеро друзей среди восьмилапых. Из всех них рядом теперь остался только Дравиг.

— А куда делись остальные?

— Они мертвы.

— Прости, — положила жена руку ему на плечо.

— Я не знала.

— Постой… — Посланник Богини закрутил головой, в поисках источника знакомого запаха — запаха можжевельника. — Мерлью? Ты здесь?

— Твой посланец не торопится, Найл, — из сумрака за колоннадой появилась фигура в темном балахоне и поплыла вдоль перил. — Он придет ко мне во дворец только через полтора месяца. Зато в точности передаст все требования.

Магиня остановилась и, видимо, поленившись обходить весь зал, легко взмыла в воздух и опустилась перед троном.

— Не беспокойся так за паука, Найл, — из темноты глубоко надвинутого капюшона послышался тихий смешок. — Не забывай, что Шабр не только твой, но и мой давний друг. Правда, от меня ему так и не удалось добиться желаемого.

— Чего? — возможно, Ямисса и не обладала ментальными способностями, но интуиция у нее была развита прекрасно.

— Неужели это ты, девочка? — повернулась Магиня к ней. — Надо же, какая красавица! В поселке ты выглядела куда более жалкой.

— Я правительница Южных Песков и единственная дочь князя Граничного! — гордо вскинув подбородок, отчеканила княжна. — Попрошу не разговаривать со мной таким тоном.

— Спокойнее, девочка, — капюшон слегка качнулся из стороны в сторону, — не то я предскажу смерть всех твоих друзей и отца, расскажу как и где они умрут, когда умрешь ты. А потом оставлю тебя существовать с этим знанием и бессильной что-либо изменить.