Сергей Калашников - Странный мир

– Понимаю, будем делать прямо сейчас? – Славка обнял свою женщину.

– Это еще не вся проблема. Наши с тобой дети все окажутся братьями и сестрами. Браки между ними приведут к быстрому вырождению. Потомство будет слабым и больным.

– Это мы изучали в школе. Законы Менделя, перекрестное опыление. Ты планируешь забеременеть от Марковича?

– Года через два, сначала рожу от тебя. Он-то еще не скоро будет готов… к полноценной жизни. А вот Вере медлить не следует. Ее репродуктивного срока хватит максимум на три беременности. А может, и на одну. Ей уже сорок. Так что ступай, жеребец, и сделай все как следует. Она в курсе. Ждет тебя около того места, где мы шапки плели. И, это самое, не ластись ко мне, пока не доведете дело до успеха. Я ведь не железная.

Женщина ждала его на расстеленном спальнике. Вот ведь как, причесалась, губки накрасила. Славка жутко стеснялся и сомневался, что у него получится, но она была ласкова, и все сработало как часы. А потом они купались в парной воде залива, отсеченного от реки песчаной косой, где и закрепили достигнутый успех.

– Ты, Слава, если что, не стесняйся, – добила она его окончательно, – я тебе всегда рада. Даже если и не ради продолжения рода человеческого.

Женщины заготавливали огромное количество лозняка, связывая его в вязанки. Маркович сделал формы для кирпичей разного вида. Не только обычные, кирпичеобразные, но и в форме клиньев, чтобы удобнее было выкладывать свод. Обсуждая устройство будущей печки, мужики долго перебирали варианты, продумывали конструкцию колосников, поддувала, крышку топочного отделения и, самое сложное – плиту. Ну никак у них это из металла не выходило. Ничего подходящего для этих элементов в джипе не наблюдалось. Оставалось придумывать из керамики, в которой оба участника дискуссии были тоже – ни петь, ни читать.

Еще «лежачий мастер» мараковал насчет будущих окон, примеряясь к паре завалявшихся в «Ниве» пластиковых бутылок и крошечной белой канистрочке из-под «Тосола», стенки которой немного пропускали свет.

А Славка сделал-таки косу длиной в полторы ладони. Ерундовая, конечно, но, когда приловчился, косить потихоньку удавалось. Собственно этим он и занялся на месте будущей стройки, куда отправился на этот раз с Верой. Получилось то, что надо. Разметили углы будущего строения, сняли плодородный слой, набили кольев и сплели стены. Материалы подвозила на лодке Рипа.

Потом так же поставили вторую стену и принялись засыпать в пространство между плетнями сухую глину, перекладывая ее высохшей травой. Увлажняли слегка и трамбовали. А вот сами плетни обмазали той же самой глиной, хорошо промешанной с рубленой травой. По оси постройки – балка на столбах. Потолок – одни сплошные часто расположенные балки. К счастью – всего трехметровые. Славка, пока наготовил, да наобтесывал, думал, свихнется. Протесываешь девять метров, а в результате перекрывается участок пролета шириной в три пальца.

Период стройки отличался такой хлопотностью и загруженностью, что все три его активных участника просто отключались с наступлением темноты. Сохли кирпичи и доставлялись дрова для их обжига, сохли будущие стропила и срезался тростник для кровли Начисто притесывались элементы потолка, и глина носилась, насыпалась, трамбовалась. И опять – носилась, насыпалась, трамбовалась. Связывалась обрешетка, устанавливалась дверная коробка. А трубу нужно было выкладывать толстостенную – этакую колонну, прочную и несокрушимую.

В это кошмарное по своей напряженности время переезд из поймы в балку прошел как бы сам по себе. Перевозка балагана и его содержимого произошла между доставкой жердей и замесом глины для кладки печи. Маркович к этому времени уже ходил, но ничего тяжелее топорика Рипа ему брать в руки не позволяла.

– Если сорвете спину, то вдвое дольше придется лежать, – объясняла она. И ведь слушался.

Теплый дом размером шесть на шесть метров имел с северной стороны четырехметровую холодную пристройку с плетеными стенами, обмазанными глиной. Туда вела толстая дверь из жилой комнаты, а вторая, легкая, выходила наружу. С южной стороны, где расположен парадный вход, – сооружен таких же размеров навес. По паре окон, снабженных наружными ставнями, смотрели на восток и на запад. Крыша над всем этим была общая, хотя потолок имелся только над основным помещением.

Печка получилась с первого раза. Сколько уж будет от нее тепла в холода – это станет ясно зимой. Но при приготовлении на ней пищи в доме делается невыносимо жарко. Поэтому во дворе сложили печурку попроще, для которой пришлось соорудить навес, окружить его плетеными стенами и обмазать.

А еще кирпича хватило на печку со сводом, где остающийся на «легком» труде Маркович обжигал горшки. Дрова и глину ему притаскивали, привозили песочек с большой реки, а с остальным он справлялся. Женщины каждый день ходили в степь «трясти колоски». Им для этого сделали удобные сумочки. Славка пробовал подключиться, но такое количество наклонов выдержать не смог. Иначе у мужиков суставы устроены, не так гибко, как у женщин. Зато голова сразу сработала и придумала удобные приспособления – совочек и метелку. Килограмм-другой зерна каждый день прибывало.

Как только переехали на новое место, заметили, что ночи стали прохладными, а дни укоротились. Пожалели, что сразу не провели мало-мальских астрономических наблюдений, и неутомимый Маркович принялся за оборудование простейшей обсерватории. Посчитали дни, и получилось, что в этом мире они уже полтора месяца, и что почти две трети этого срока заняла стройка.

Славка и Рипа сидят на песке у основания той самой косы, на которую выплыли в момент появления в этом мире. Они только что погрузили в лодку последние связки ивовых прутьев, обошли место бывшего становища, проверяя, не забыто ли чего, и сняли с закидушек нескольких судачков.

– Знаешь, я уже привыкла к мысли, что замужем за двоеженцем. – Она, как обычно, обращена лицом в другую сторону, контролируя «заднюю полусферу». И наготове у нее копье, которое они всегда держат если не в руке, то рядом. Нет, нападений зверей не было, но встреч – сколько угодно. – И, знаешь, Вера просто расцвела на глазах. А я скучаю. Напрасно я так резко отказала тебе в ласке, пока ты с ней. Вообще-то это правильно с медицинской точки зрения, чтобы твой юный неокрепший организм не перенапрягся.

Cлавка обнимает ее.

– Постой, смотри, собака.

Оглядывается.

– Я этого волчонка уже встречал. Кажется, он хромает. Точно, приходит к тому месту, куда обычно выбрасывают рыбьи потроха.

– Думаешь, прикормился? А мы ведь уже сколько дней, как не здесь готовим. И вот еще, он выглядит не совсем как волк. Есть в нем что-то от сеттера, хотя уши стоячие. Дам ему одну рыбку.