Сохраняющая машина - Филип Киндред Дик
— А вот один раз, — сказал он хрипло, — они схватят ее и утащат. Она хочет к ним. Ждет не дождется этого дня.
— Вот видишь? — повернулась Сильвия к Рику. — И он тоже ничего не понимает. — Она выключила кофеварку и наполнила чашки. — А ты будешь кофе?
— Нет, — покачал головой Эверетт.
— Сильвия, — вразумительно, как маленькому ребенку, сказал Рик, — ты же понимаешь, что, уйдя с ними, ты не сможешь больше вернуться сюда, к нам.
— Нам всем предстоит переправа, раньше или позже, это часть нашей жизни.
— Но ведь тебе всего девятнадцать лет, — настаивал Рик. — Ты юная, здоровая, красивая. И мы хотим пожениться — об этом ты подумала? Сильвия, — полупривстал он из-за стола, — ты должна все это прекратить.
— Я не могу прекратить. Мне было семь лет, когда я увидела их впервые.
Глаза Сильвии приобрели зачарованное, отсутствующее выражение; машинально сжимая ручку кофеварки, она застыла у раковины.
— Помнишь, папа? Мы тогда жили в Чикаго. Это было зимой. Я упала по пути из школы. Видишь этот шрам? — Она вытянула руку. — Я поскользнулась на слякоти, упала и ободралась о щебенку. Я шла домой и плакала, падал мокрый снег, ветер завывал, было холодно. Из руки текла кровь, вся перчатка намокла в крови. А потом я подняла глаза и увидела их. — Сильвия смолкла.
— Они хотят тебя, — нарушил наступившую тишину Эверетт. Сейчас он выглядел совершенно несчастным. — Они же как мухи, толстые зеленые мухи, которые крутятся вокруг тебя. Зовут тебя к себе.
— А почему и нет? — Серые глаза Сильвии сияли, сейчас вся она светилась радостью и предвосхищением. — Ты же видел их, папа. Ты знаешь, что это такое. Преображение — из праха в богов.
Рик вышел из кухни. В гостиной сестры Сильвии так и стояли бок о бок, на их лицах было любопытство, смешанное со страхом. Миссис Эверетт стояла поодаль, глаза ее, прикрытые очками в стальной оправе, смотрели мрачно, лицо закаменело. Когда Рик проходил мимо, она отвернулась.
— А что там было? — громким шепотом спросила Бетти Лу, пятнадцатилетняя девочка, костлявая и довольно некрасивая, с маленьким худым личиком и жидкими, белесыми волосами. — Сильвия никогда не берет нас с собой и не разрешает ходить.
— Ничего не было, — ответил Рик.
— Неправда! — Унылое, безрадостное лицо девочки загорелось злостью. — Это неправда. Вы с ней ходили в сад, в темноту, и…
— Не разговаривай с ним, — оборвала ее мать. Отдернув обеих девочек в сторону, она бросила на Рика взгляд, полный боли и ненависти. А потом быстро отвернулась.
Рик открыл дверь подвала, включил свет и начал медленно спускаться в помещение с бетонными стенами, сырое, холодное и грязное, уныло освещенное тусклой лампочкой, свисающей с потолка на покрытом толстым слоем пыли проводе.
В одном углу подвала вздымалась отопительная печь с толстыми, как слоновьи ноги, воздушными трубами. Рядом — нагреватель воды, кипы какого-то барахла, коробки с книгами, пачки газет, старая мебель — все покрытое пылью и паутиной.
В дальнем конце — стиральная машина и сушильная центрифуга. А также хозяйство Сильвии, насос и охладительная система.
Пошарив на верстаке, Рик выбрал молоток и два массивных разводных ключа. Он уже направился к хитросплетению баков и труб, когда на верхней ступеньке неожиданно появилась Сильвия с кофейной чашкой в руке.
— Что ты здесь делаешь? — Серые глаза смотрели напряженно, с подозрением. — Для чего тебе молоток и гаечные ключи?
— Я думал разрешить этот вопрос здесь, раз и навсегда. — Рик бросил инструменты назад на верстак.
— А я думала, что ты понимаешь. Они всегда были частью моей жизни. Когда я первый раз взяла тебя с собой, мне показалось, что ты…
— Я не хочу отдавать тебя, — резко сказал Рик, — кому бы то ни было и чему бы то ни было — хоть из этого мира, хоть из какого другого. Я не намерен тебя отдавать.
— И вот таким, значит, образом ты меня не отдашь? — Ее глаза сузились. — Ты пришел сюда, чтобы все сломать и уничтожить. И как только я отойду, ты разобьешь все это, так что ли?
— Именно так.
Теперь злость на ее лице сменилась страхом.
— Неужели ты хочешь, чтобы я была здесь прикована? Мне нужно двигаться дальше, эта часть пути для меня закончена. Я пробыла здесь достаточно долго.
— Ты что, подождать не можешь?! — почти выкрикнул Рик, в его голосе звучало с трудом сдерживаемое отчаяние. — Ведь и так это будет скоро, чересчур скоро.
— А ты хотел бы так и остаться червяком? — Пожав плечами, Сильвия отвернулась; ее руки были сложены на груди, яркие красные губы плотно сжаты. — Червяком. Маленькой, мохнатой, ползающей в пыли гусеницей.
— Я хочу тебя.
— А ты не можешь иметь меня, — в ярости повернулась она. — У меня не так много времени, чтобы попусту его тратить.
— Ну конечно же, — чуть не с ненавистью сказал Рик. — У нас на уме одни высокие материи.
— Конечно, — уже более спокойно ответила Сильвия. — Прости меня, пожалуйста. Рик, ты же помнишь про Икара? Ведь ты тоже хочешь летать, я знаю.
— Всему свое время.
— А почему не прямо сейчас? Зачем ждать? Ты просто боишься. — Сильвия гибко скользнула в сторону, на ее губах появилась лукавая усмешка. — Рик, я хочу тебе что-то показать. Только ты обещай, что никому не скажешь.
— А что это?
— Обещаешь? — Она приложила ладонь к его рту. — Мне нужно быть очень осторожной. Это стоило уйму денег. И никто об этом не знает. Так делают в Китае — ведь все идет к этому. — Интересно, — сказал Рик. В нем шевельнулось какое-то неясное, неприятное чувство. — Покажи.
Дрожащая от возбуждения Сильвия исчезла за огромным холодильником, в темноте и путанице заиндевевших змеевиков. Рик услышал скребущие, скрежещущие звуки — она волокла по полу что-то тяжелое и громоздкое.
— Видишь? — выдохнула Сильвия. — Помоги мне, Рик. Он очень тяжелый. Дуб и латунь, и внутри еще металлическая прокладка. Дерево мореное, ручная полировка. А резьба, ты только посмотри на резьбу! Красиво, правда?
— И что это такое? — Рик еле сдерживал ужас.
— Мой кокон, — невинно объяснила Сильвия. Со счастливым выражением лица она опустилась на пол и прислонила голову к полированной крышке дубового гроба.
Схватив девушку за руку, Рик одним рывком поставил ее на ноги.
— Ты что еще придумала, сидеть рядом с этим гробом здесь, в подвале, где… — он осекся. — В чем дело?
Лицо Сильвии было искажено болью. Отшатнувшись от Рика, она сунула в рот палец.
— Я поцарапалась о гвоздь или еще обо что. Это когда ты меня поднял.
По руке Сильвии бежала тоненькая струйка
