Стас Ас - Тени прошлого - тени будущего (СИ)

– Но коррекции отчетных данных не возможны. Доступ к этим разделам памяти закрыт.

– Откроешь.

– Мне не даны коды доступа. И я не имею никакой возможности подобрать их до блокировки

памяти, неизбежной при агрессивном внедрении, командир.

– Сделаешь это без обычных кодов и без обычного доступа. Не сотрешь нужный отрывок

памяти, как положено, – испортишь его помехами.

– Командир, мне ничего об этом не известно…

– Это поправимо. Ты ничего особого с ошейником делать не будешь. Ты войдешь в его память

обычным путем – через просмотр данных. И войдешь, не отключая при этом функции записи.

Дашь ему сигнал для записи точно тем кодом, который был записан прежде, – дашь ему этим

сигналом информацию о событиях, которые были и прошли. Он запишет эту информацию в другом

– прошедшем – времени, которое не сможет отличить от идущего. Потом ты уберешь ненужные

фрагменты памяти с программной границы. Ты изменишь прошлое время через настоящее. Понял?

– Никак нет.

– Ошейник не поймет, что одновременно загруженные в его оперативную память сходные

данные загружены параллельно. Ошейник не отличит данных прошлого и настоящего времени,

стоит им только получить полный стык по коду. Он будет запоминать данные настоящего времени с

наслоением на неотличимые от них данные прошлого. Ясно? Считай, что это перемещение во

времени – только виртуальное. Ты как бы попадешь обратно в прошлое… И это прошлое как бы

опять пойдет как настоящее… И ты изменишь его – перепишешь.

– Я не смогу…

– Сможешь! Ты точно вспомнишь все, что было прежде, и четко стыкуешь коды сигналов с

прежними – и ошейник их не различит! Ты пошлешь сигнал для записи прямиком назад –

обратным путем! И ты изменишь прошлое! Ошейник перепишет его! И как только он будет

напрочь скреплен с тобой этой единой безвременной памятью, проходящей через настоящее время,

– ты пошлешь ему помеху! Один резкий посыл, одно искажение – и прошлое будет перекрыто!

После этого – перезагрузишь ошейник! И еще… О том, что ты “стер” информацию, не узнают без

тщательного дознания, стоит тебе точно заполнишь пробел другой памятью прошедшего времени.

Ты просто изменишь прошлое на виртуальном поле – таким образом дефект памяти будет устранен

и, считай, не виден никому другому.

– Ошейник… Его можно обмануть?..

– Как и его программистов. Пока технику программируют люди – ей нельзя доверять больше,

чем им. Ошейник – дополнение к твоему разуму. Ошейник хранит твою память. Он подчинен тебе,

и ты управляешь им. Но ты способен управлять его памятью только с той точностью, с какой

управляешь своей памятью. Помни, все зависит от того, как точно помнишь ты. Ошибешься, он

проведет проверку повреждений и блокировку.

– Так точно… Но есть и моя неизменная память… Это я изменить не могу…

– Искажение памяти… О таких вещах думать не следует. Нет памяти – нет и тебя, нет личности.

Поддельная память – это поддельная личность. Мы видим подделки по ментальному фону. И стоит

нам определить в чьем-то фоне чужой сигнал – мы просканируем его жесткую память и обнаружим

ошибки. Мы уничтожим чужого, как врага. Учись думать. Многие бойцы страдают заблуждением,

что им мозги вообще не нужны, – так вот что, если бы они вам нужны не были – вам бы их и не

делали.

– Так точно, командир.

178

Айнер сбавил обороты… Передо мной суровый, сдержанный офицер S9… без тени короткого

замыкания на спокойном лице. Может, его и замыкает, но не бесконтрольно… Его натиск точно

рассчитан и направлен четко на цель.

– Пошли, Герф.

Не спрашиваю, куда мы идем. Лучше сейчас об этом не думать… Я и без этого уже начал

бояться быть рядом с Айнером… Он мой командир, но он… Нет, не преступник, но… Ему ничего

не стоит обмануть людей, технику, систему… Он делает это, не сходя с какой-то невидимой никому

иному грани, но он делает это… И втягивает меня… Может быть, он и способен помочь всем нам,

но способен и нанести нам всем вред… Что в итоге выйдет, я точно не знаю… Я ничего не знаю

точно. Держаться поближе к нему в бою и подальше от него после боя… Так медбрат в Штраубе

сказал. Но в бою Айнер поступает не иначе, чем после боя, – разницы нет, его поступки опасны в

равной степени и до, и после, и во время сражений. В его покалеченных руках постоянно зажат

энергоблок, готовый рвануть… И от мощного взрыва нас всех отделяет лишь короткое

замедление… А на какую цель он замахнется и по какой цели им будет нанесен удар – одному

черту известно… Не доверять ему – это просто бесполезно… Но доверять – опасно. Такому

офицеру нельзя доверить ничего, что работает исправно, – он сломает. Но то, что сломано и не

работает, он починит… Он починит и то, что не способен починить кто-то иной… Разгром и

крушение – здесь ему мое доверие будет безграничным… Но сейчас еще не тот случай…

Мы вышли на транспортную стоянку…

– Перегнали… Ищи 400-04 – не окликай ни один, пока не найдешь. Как найдешь, дай мне

сигнал.

Иду между рядами транспортов, “спящих” на ждущем режиме. Неужто это продолжение

“охоты” на сахар?.. Неужели, брошенная нами добыча еще там?.. Похоже на то… Айнер подозвал

меня коротким сигналом… Мы разбудили машину и забрались внутрь погреться… Из-под сидений

хрупкому свету был явлен наш тайный груз… Айнер передал мне сахарные блоки с пометкой того

склада в Штраубе… и еще что-то… и пустой стакан… Но стакан он вырвал тут же… и вернул мне

его уже полным черной кофейной горечи… Белый пар клубится в холодном воздухе вместе с

тонкими изломанными струйками дыма от только что запаленных сигарет… Прозрачный стакан не

обжигает рук, но густая темень, которой он полон до краев, парит жаром… От усталости все это

кажется замедленным и отстраненным… Мне еще не до конца ясно, что произошло… От

удивления я открыл рот, но вопросы будто застряли в горле или в голове… Я так и не успел ничего

спросить – вместе с вопросами в моих зубах зажат теперь бутерброд… Айнер, отерев о рукав

боевой клинок от вражеской “крови”, настругал толстыми ломтями колбасу… Ломоть колбасы еще

отдает каким-то чужим химикатом – вражеской “кровью”… Радость заполняет меня вместе с