Виталий Забирко - Тени сна (сборник)

— Двое из наряда, который я послал за Таксоном, убиты… Двое ведут бой…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Спустя минуту после введения глюкозы поползла вверх кривая кровяного давления. Чуть позже давление застабилизировалось инъекцией раунатина.

Стенокардию Меркстейн унаследовал от матери.

Все утро Таксон собирал из старых деталей, добытых на барахолке, компьютерную приставку. Дело шло туго: электричество в дневное время отключали, поэтому паяльник приходилось греть на масляной горелке, отчего его жало постоянно покрывалось копотью, и припой приставал с трудом. Работа отнимала все внимание, и чувство тревоги Таксон ощутил только тогда, когда в аппаратной включился интерком.

— Та'сон, — сказал в интерком Андрик. — С'есть д'а цен'ура…

— Минутку, — буркнул Таксон, откладывая паяльник и пытаясь уловить, что привело сюда центуров. Особой угрозы от них не исходило, но видеть Таксона они хотели непременно.

Он встал и открыл дверь.

Посреди прихожей стояли два центура в форме патрульных. Рядовой и срежант. За столом в напряженной позе сидел Андрик и не сводил с них глаз. Центуров он не переносил органически.

— В чем дело?

— Вы хозяин пункта?

— Хозяин уехал на неделю в Станполь за кассетами. Я за него.

— У вас работает некто Таксон. Можно его видеть?

Таксон промолчал, внимательно вглядываясь в лица центуров.

Видно, заикание Андрика помешало им понять, кого он вызывает по интеркому. Опасностью от них не веяло. Наоборот — от них исходило любопытство. Но чувство тревоги не исчезало, гнездилось маленькой свербящей точкой в глубине сознания.

— Я Таксон.

Центуры переглянулись.

— В таком случае, просим проехать с нами в центурию.

— По какому вопросу?

— Там вам объяснят.

Центуры действительно ничего не знали. Вот откуда их странное любопытство.

— У меня срочная работа, — попытался выгадать время Таксон. — Я подъеду через час.

Центуры как по команде расцвели ухмылками. Их забавляла наивность Таксона.

— Нам придется настоять на своем предложении, — ехидно хмыкнул срежант.

«Так вот откуда чувство опасности, — понял Таксон. — Им приказано разыскать меня и немедленно доставить в центурию. Хотя, судя по их поведению, ничего предосудительного за мной не числится».

— А если я откажусь?

Срежант осклабился еще больше.

— Тогда мы будем вынуждены прибегнуть к силе.

Он кивнул рядовому. Тот отстегнул от ремня наручники и шагнул к Таксону.

— Нет! — крикнул Таксон Андрику, но не успел его остановить. Крик слился с двумя пистолетными выстрелами.

— Болван! — прошипел Таксон, подхватывая падающее на него тело центура. — К двери, быстро!

Он «увидел», как из стоявшей во дворе патрульной машины выскакивают двое центуров с автоматами и прячутся за ее корпусом.

Андрик рванул на себя дверь и тут же захлопнул. Автоматная очередь прошлась по двери дробящей щепу строчкой.

— Черт… — впервые не заикаясь, произнес Андрик и стал сползать по филенке. И было в этом медленном движении что-то несуразное, неестественное для порывистого и резкого Андрика. Он развернулся и сел на пол у стены. На груди быстро расплывалось кровавое пятно.

— Все… — выдохнул он и уронил голову на грудь.

Из машинного зала в прихожую ворвался Никифр и застыл, пораженный увиденным.

— Гранатомет мне! — свистящим шепотом приказал Таксон, и Никифр исчез.

Таксон вынул из кобуры убитого срежанта пистолет и, пригибаясь, сделал шаг к окну. Упреждая его, прогрохотала очередь, осколки стекла разлетелись по прихожей.

— Эй, там, в котельной! — донеслось со двора. — Сдавайтесь! Выходите по одному с поднятыми руками!

Таксон снова «увидел» патрульную машину и прячущихся за ней центуров. Один держал на прицеле выход из котельной, второй что-то быстро говорил в радиотелефон.

Сзади, хрустя стеклом, на четвереньках подполз Никифр, волоча за собой гранатомет и комплект боезапаса.

— Уходи черным ходом, — принимая гранатомет, сказал Таксон и отдал Никифру пистолет центура. — Предупреди наших.

Он увидел, что лицо у Никифра бледное и растерянное, и ободряюще хлопнул его по плечу.

— Давай.

Никифр кивнул и так же на четвереньках быстро уполз.

«Только бы успел», — подумал Таксон. Он оттащил труп Андрика на середину комнаты, сел на его место и стал заряжать гранатомет.

Из разбитого окна донесся приближающийся вой сирен.

«Быстро, парни», — подумал Таксон, уперся ногой в выступающий косяк неплотно прикрытой двери и толкнул ее. И пока центуры решетили дверь из автоматов, прыгнул к окну и всадил в машину гранату. Машина взорвалась огненным клубком, но выскочить в дверь Таксон не успел.

Во дворе стремительно разворачивались два гвардейских броневика. Таксон подбил один, но затем плотный заградительный огонь заставил его пригнуться и ретироваться в машинный зал. Он задраил за собой люк и бросился к черному ходу. Но и здесь не успел. Напротив входа стоял третий броневик, из которого выпрыгивали гвардейцы и быстро рассредоточивались у здания котельной. Никифра нигде не было. Похоже, ему удалось проскользнуть.

Едва Таксон захлопнул люк и завернул штурвал, как по железу загрохотали пули.

«Поздно, парни, поздно», — усмехнулся Таксон и стал неспешно готовиться к обороне. Его сознание словно раздвоилось. Одна половина по-прежнему продолжала управлять телом: чисто механически он открыл люк среднего котла, в котором хранилось оружие, и стал минировать его, одновременно «наблюдая», как гвардейцы снаружи забрасывают прихожую капсулами со слезоточивым газом, а затем проникают туда в противогазах. Вторая половина сознания воскресила память Таксона. Впервые с того времени, когда он очнулся в заброшенном доме под присмотром Костана, Таксон ясно, четко, со щемящей грустью вспомнил свою жизнь в доперелицовочном времени. Когда дома не превращались в развалины, а наоборот — строились, когда по улицам ходили веселые, хорошо одетые люди без оружия, когда не приходилось ожидать выстрела из-за угла, когда не грабили днем посреди улицы и даже ночью можно было спокойно гулять в хорошо освещенном парке. Когда все были обеспечены работой, в будущее смотрели с оптимизмом и не думали о куске хлеба. Голод тогда представлялся чем-то нереальным, невозможным, а уж войны между губерниями из-за стертых границ или на основе межнациональной розни дикостью.

Таксон прикручивал провода к взрывателю противопехотной мины и «видел», как гвардейцы врываются в аппаратную, и как под пулями вдребезги разлетаются монитор и компьютерная приставка, которую он так и не успел собрать. Во двор вкатила штабная машина, и оттуда выбрались рыхлый растерянный центур в форме каптейна и подтянутый хмурый парень в цивильной одежде. Каптейн сразу бросился разыскивать командира гвардейцев, каждому офицеру твердя: «Живым! Живым брать!», а хмурый парень остался стоять на месте, с неприкрытой неприязнью наблюдая, как гвардейцы готовятся к штурму котельной. Почему-то этот парень вызвал у Таксона симпатию.