Великие научно-фантастические рассказы. 1939 год - Кэтрин Л. Мур
– Дейв, – прошептала она.
– Да, золотце?
– Никто и никогда не узнает об этом. Но прежде, чем я покину тебя навсегда, могли бы мы вновь соприкоснуться губами?
И так Мег наконец гордо прошествовала к Земле богов, храня в душе волнующие воспоминания об объятиях Дейва.
Это было глухое, заброшенное место. Вокруг возвышались песчаные холмы, где торчали трухлявые пни и росли редкие сорняки, которые совсем скупо цвели в этом темном, сыром месте. Земля под ногами была твердой и соленой, не слышно было ни одной вечерней трели птиц в этой унылой глуши. Вдалеке дикий пес пронзил небо одиноким зовом. Огромные холмы отозвались на этот крик печальным эхом.
Один большой холм возвышался над остальными. К нему Мег и направилась уверенным шагом. Она не знала, что ее ждет. Возможно, ее встретит хоровод поющих дев; они проводят ее к скрытому алтарю, перед которым Мег преклонит колени и узнает ту последнюю тайну. Возможно, сами богини господствуют там, и она падет в благоговении перед пышными юбками суровой Джарги, чтобы из уст самой богини узнать тайну, ради которой проделала столь долгий путь.
Что бы ей ни открылось, Мег была готова ко всему. Другие приходили к этим землям и выживали. Она не боялась смерти. Но погибнуть при жизни? Прийти в Землю богов с сердцем, полным ереси? С воспоминаниями о мужских губах, касающихся ее собственных… На секунду Мег испугалась. Она предала путь жрицы. Ее тело было неприкосновенно, но разве боги не рассмотрят ее душу и не узнают, что ее сердце позабыло Закон; что она спарилась с мужчиной?
Но если смерть будет ее уделом, значит, так тому и быть. Она продолжила путь.
Мег свернула на извилистую тропинку, ведущую вниз между двумя крутыми расщелинами скалы, и пришла, наконец, к Землям богов. Нельзя было подобрать лучшего момента, чтобы наконец дойти до этого места. Солнечный шар уже коснулся горизонта на западе.
Все еще было светло. И глаза Мег искали свет. Искали и увидели! И затем, с благоговением в сердце, Мег упала на колени. Она мельком взглянула на то, на что нельзя смотреть! Сами богини в своем всемогущем величии стояли на вершине возвышающейся скалы. Несколько трепетных мгновений Мег стояла на коленях, шепча ритуальную молитву об успокоении. В любой момент она была готова услышать грохочущий голос Тедхи или почувствовать на своем плече могучую руку Джарги. Но вокруг было тихо, был слышен только бешеный стук ее сердца, тихий шелест пожухлой травы и ветра, который бился о мрачные скалы. Она подняла голову и взглянула снова…
Это были они! Воспоминания племени, более глубокие и достоверные, чем ее собственная человеческая память, сразу же подсказали ей, что она не ошиблась. Это действительно была Земля богов. И богини, повстречавшиеся ей, были непримиримыми, стойкими, вечными. Высеченные в вековой скале руками тех, кто покинул этот мир уже давно, вот они, здесь, Великая Четверка: Джарга и Таамуз, чьи пышные локоны обрамляли стойкие могучие лица, печальная Ибрим со впалыми щеками и пустыми глазами и прозорливая Тедхи, чьи глаза были скрыты за огромными стеклами, чьи губы даже сейчас раскрыты так, будто готовы разразиться громогласным смехом.
Но что с тайной? Однако, когда этот вопрос промелькнул в ее мыслях, у нее уже был ответ на него. Вдруг Мег осознала, что здесь никто не снизойдет до нее. Здесь не будет поющего хоровода дев, не будет разговора с тем величественным каменным ртом. Тайна, о которой ей говорила Мать… Тайна, о которой женщины племени никогда не должны узнать… была тем секретом, который раскрыл ей Дейв во время их долгого паломнического пути.
Боги были мужчинами!
Они были не такие, как Жак или Ральф, чьи бледные слабые тела были лишь инструментами для оплодотворения! И не такими мужскими особями, как Дикие. Они были мужчинами, подобными Дейву! С суровой и крепкой челюстью, сильными мышцами, выносливым телом.
Даже локоны не могли скрыть присущей Джаргу и Таамуз маскулинности. И губы Тедхи были покрыты мужскими волосами, ясно очерченными и щетинистыми над его счастливым ртом. И щеки Ибрим были покрыты волосами, как и щеки Дейва однажды; тогда с помощью острого ножа он сотворил срезающую магию своего племени.
Богами, правителями, вожаками Древних были мужчины. Все было так, как и рассказывал Дейв: много лет назад женщины восстали. И до сих пор они продолжают свой холодный, лишенный любви путь везде, кроме земель, подобных земле Кирки, где все еще следовали древним обычаям.
Это было одновременно великой и горькой правдой. Теперь Мег поняла, почему участь Матери так печальна. Потому что только Мать знала, насколько искусственна эта новая жизнь. Как скоро Дикие вымрут окончательно и плененные мужчины вместе с ними? Когда придет этот день, на свете уже не останется молодых. Ни мужчин, ни женщин. Не будет больше человеческой цивилизации…
Боги знали это. Вот почему они стоят здесь, среди темных холмов Коты, печальные, оставленные и забытые. Умирающие боги умирающего человечества. Из-за необдуманного возмездия род человеческий медленно уничтожал сам себя.
Не было никакой надежды. Теперь, зная эту тайну, Мег должна была вернуться к своему племени и держать рот на замке, так, как поступила Мать до нее. Она должна с затаенным ужасом наблюдать за медленным сокращением их ничтожной численности… смотреть, как слабые и ничтожные остатки мужчин вымирают. Пока наконец…
Но надежда еще была! Мать заблуждалась. Ей не посчастливилось, подобно Мег, в ее паломничестве. Она ведь даже не знает, что где-то в мире все еще остались земли, где мужчины сумели остаться подобными Древним, подобными богам. Но она, Мег, знала! Это знание поставило ее перед величайшим выбором, который только может быть дан женщине.
Впереди была долина, через которую лежал обратный путь к племени, где она станет Матерью и будет всю жизнь направлять и охранять свой народ. Она будет всезнающей, всесильной, всезначимой. Но она останется девственницей до самой смерти. Останется непорочной ради святости традиции.
Она могла бы поступить так. Однако перед ней был и другой путь. И Мег вскинула руки к небу, взывая к богам, чтобы они услышали и разрешили ее сомнения.
Боги остались безмолвны. Их торжественные черты, отягощенные грузом лет, остались неподвижными и глухими к возгласам Мег. Но, пока она отчаянно искала в их лицах ответ, ей вспомнилось кое-что другое. Это был отрывок из молитвы Ибрим. И как только она произнесла вслух слова молитвы, ей показалось, будто гаснущие лучи солнца остановились на изможденном лице Ибрим, и огромные каменные глаза на мгновение
