Владимир Тищенко - Проект 22/17

— Но ведь для тестирования на людях нужно получать разрешения и в любом случае о таких тестах стало бы известно заинтересованным личностям.

— Есть множество людей, у которых по ряду причин выбор очень не велик и они согласны почти на все.

— Но ведь это не честно!

— Все честно, им нужна была помощь, я предложил им ее в обмен на согласие принять участие в тестировании. Большинство из принявших участие в проекте умирали от разных болезней, при чем медленно и мучительно. А мне удалось при помощи проекта спасти жизни 35 % из них. Как по мне это вполне честно.

— Ну не знаю, все равно это как-то неправильно. — Все еще пыталась возразить Алиса, хоть по ее лицу и было заметно, что она согласна с доводами Ильи.

— Если хочешь, мы как-нибудь потом вернемся к этой теме, а сейчас нужно ввести вас в курс дела. Как правильно, заметил Руден хоть и чересчур эмоционально, этот проект является прорывом сразу в ряде областей. На данный момент наниты могут выполнять целый ряд полезных действий, таких как: реанимацию и лечение носителя, укрепление и омолаживание организма, увеличение сопротивляемости иммунной системы, исправление различных врожденных патологий. И еще одним побочным, но немаловажным их свойством является то, что зная параметры, можно отследить место положения носителя.

— Не слабо, очень не слабо. — Потирая руки, проговорил Руден. Он вскочил и стал расхаживать по кабинету. — Но к выпуску в серию такого продукта надо очень серьезно подготовиться. Это же просто бомба. Акции всех фармацевтических компаний очень сильно просядут и они вряд ли этому обрадуются.

— Исключено! Этот проект никогда не получит широкого распространения. Он предназначен только для внутрикорпоративного использования и то далеко не всеми.

— Илья, но ведь это может вылечить миллионы людей! — Теперь настало время Алисы вскакивать и ходить по кабинету. — Мы можем избавить их от многих страшных болезней.

— Нет, Алис, не сможем. Даже если не принимать во внимание ту ожесточенную борьбу, которая разразится за обладание этой технологией, все равно остается один очень важный момент. Производство каждой колонии нанитов очень затратное удовольствие и занимает много времени. Например, эти три колонии, предназначенные для вас, в сумме стоят 511 миллионов долларов и растил я их три месяца. Технологический процесс таков, что нельзя вырастить колонию, которая подойдет любому человеку. Они все индивидуальные и создаются под конкретного носителя.

— Выходит что у нас есть потенциальное лекарство от всех болезней, но вылечить мы никого не можем? — Спросила Алиса, печально опустив плечи и усевшись обратно в кресло.

— Выходит что так, но не нужно грустить, проект только начат и все еще впереди. Но хватит рассуждений, пора делать инъекции. Кто будет первым?

— Давайте я. — Вызвался Ярослав. — Я пусть и не старик, но пожил побольше остальных присутствующих.

— Это излишне, еще раз повторюсь, без 100 % уверенности я не стал бы предлагать вам их использовать. Поэтому вставляй капсулу с твоим именем в пистолет и делай укол в шею.

— Ну что же была не была. — И с этими словами Ярослав смело взял капсулу, зарядил ее в пистолет, приставили к шее и сделал укол. — Ухх, не очень приятно однако. И что теперь? Я не ничего особого не ощущаю.

— Это только в кино бывает все и сразу. Нанитам потребуется два дня только на то, чтобы довести колонию до нужного числа и распространиться по всем важным участкам организма носителя. Еще дня три они будут создавать несколько связанных в единую сеть управляющих узлов. И дня три вся получившаяся система будет проходить тестирование.

— Как то это звучит слишком уж по компьютерному. Я в киборга какого-то не превращусь потом?

— Смотря что ты под этим понимаешь. Если тебя волнует не заменят ли они твои органы и скелет на металлические аналоги, то это из разряда сказок. Они вообще довольно ограничены в области изменения носителя. Во-первых, для таких задач у контрольных ухлов будет просто не достаточно вычислительных мощностей, а во-вторых, это слишком большой риск.

— Жаль, а я думал что смогу останавливать пули голыми руками или как какой-нибудь избранный уворачиваться от них.

— Этого я не обещаю, но зато ты сможешь выжить даже при попадание в сердце. Не скажу что сразу вскачешь и побежишь, более того первые пару суток будешь мало чем от трупа отличаться, но в конечном итоге жить будешь. А вот при разрушении головного мозга наступит полный конец. Всмысле, тело-то конечно не умрет, но сам понимаешь толку от этого тела уже будет мало.

— Ясно, значит бестолковку следует беречь как прежде. А как насчет вечной молодости?

— С этим тоже облом. Продолжительность жизни должна увеличиться, но не очень кординально. Самые оптимистические расчеты пока дают прирост всего лет в 30–40 к естественной продолжительности жизни.

— Хочешь сказать, что я только что помолодел как минимум на тридцатник?

— Да, примерно так.

— Вот это подарочек! — Обрадовался Ярослав. — И ты прав, ради такого будут убивать и не просто каких-то отдельных людей, а целые народы, если потребуется.

— О чем и речь. Ладно, давайте заканчивать с инъекциями. — Больше не споря и не задавая вопросов, Алиса и Руден по очереди сделали себе инъекции.

— Ну вот, с этим закончили. — Константировал Ярослав. — Что дальше?

— Думаю для вас троих не станет откровением если я скажу, что у меня как у главы корпорации есть свои люди во многих учреждениях разных стран.

— И не у тебя одного. — Согласно кивнул Руден — У меня и Ярослава тоже, поскольку иначе мы бы просто не смогли выполнять нашу работу. Насчет Алисы не знаю.

— У меня тоже имеются определенные связи, но все они в основном касаются научных сфер. — В свою очередь ответила она.

— Это бесспорно, вот только мои люди находятся на значительно более серьезных должностях чем ваши и вхожи в очень узкие круги. А самое важное то, что большинство из этих людей даже не подозревает что вообще на кого-то работает. Так вот от них мне и поступает самая оперативная информация.

— Что тебе удалось узнать? — Спросил глава безопасности.

— Наш Мексиканский проект наделал очень много шума и во многих заинтересованных структурах сейчас идут обсуждения о возможности экспроприации прототипа. Обсуждаются различные сценарии, при чем ни один из них не предусматривает покупку.