Спейсер Кацай - Тарназариум Архимеда

Руслане тоже не нравилось то, что, по мере приближения к комплексу, окружающий хаос принимал характер психического припадка. Кроме того, Барбикен все больше и больше беспокоил тихий, но постоянно усиливающийся звон, наполняющий все вокруг и уже двое суток отдающийся в ее ушах. Руслана относила это явление к усталости и переживаниям последних дней, но от тихого, звенящего звука ее тревога шла по нарастающей. В конце концов, она не выдержала и спросила, у спины, маячащей впереди:

— Виктор, ты ничего не слышишь?

Юноша резко остановился и оглянулся. Лицо его было сосредоточенно-отрешенным. Барбикен даже показалось, что он не видит ее.

— Что?..

— Звон какой-то… Это у меня в голове или…

— Звон?! Ах, звон! Так это же Луна звенит. Так всегда тут бывает после ударов. Где-нибудь на обратной стороне молотком стукнешь, а в "Архимеде" слышно. А после последних шуточек "Республики", — он обвел широким жестом нагромождение камней, — сама понимаешь. — Арданьян на мгновение замолчал, явно прислушиваясь к себе. — Меня это не волнует. Меня сейчас другое волнует. Через несколько минут мы встретимся с "Лунной Республикой". Где, не знаю. Но, судя по короткому сроку, это произойдет где-то здесь.

Барбикен бросила обеспокоенный взгляд на черное мутное небо, ограниченное, вставшими на дыбы, глыбами. Никакого движения в нем не наблюдалось.

— С "Республикой"? — переспросила. И иронически ухмыльнулась: — Что, времечко завоняло?

Арданьян ничего не ответил, прищурив глаза и полностью уйдя в себя. По еле слышному стрекотанью — как она его слышала, было еще одной загадкой — Руслана поняла, что он связывается с такотаном.

Согласно кивнув кому-то невидимому, Виктор снял с плеча плазмер и в упор взглянул на Барбикен:

— Останься здесь. Я сейчас определюсь и вернусь.

Руслана напряглась:

— С чем "определюсь"?

Виктор переступил с ноги на ногу:

— Мученья наши, кажется, окончились, но "Республика" меня беспокоит…

— В каком смысле окончились?

Виктор неопределенно махнул рукой в сторону узкого ущелья, в котором перед их остановкой исчез такотан:

— Там начинается ровное пространство. До самого комплекса. И я не знаю, что лучше: оставаться пока тут или выйти на равнину.

— Я пойду с тобой.

Арданьян хотел было возразить, но, взглянув на закушенную губу Русланы, только пожал плечами:

— Пошли.

Ущелье, из которого они вышли, действительно вырывалось на памятную плоскую и волнистую равнину, вздыбившуюся через несколько километров стенами кратера. Прямо напротив них стена изгибалась знакомой впадиной и в ней можно было различить несколько окон комплекса. Окна светились ярким насыщенным светом. Менее насыщенное свечение сползало с гор на равнину, укрывая ее мерцающей дымкой. Она сходила на нет и полностью исчезала невдалеке от такотана, замершего метров в двадцати от Русланы и Виктора.

Барбикен оглянулась. Картина сзади поражала. Создавалось впечатление, что миллионотонный каменный поток, ринувшийся на комплекс, внезапно был остановлен непреодолимой преградой и вздыбился, в последнем усилии, указывая на нее многометровыми корявыми пальцами.

"Боже! — мелькнуло у Русланы. — Неужели мы выбрались оттуда?" И пожала плечами, поворачиваясь назад к комплексу: вопрос был чисто риторическим. В голосе, внезапно ворвавшемся в селайтовую оболочку, риторические нотки отсутствовали напрочь.

— Арданьян! Барбикен! Если вы меня слышите — а я почему-то уверен, что это так — не делайте резких движений. Медленно, очень медленно, повернитесь и посмотрите на утесы слева от себя.

Руслана оцепенела. Виктор тоже не сделал ни одного движения. Но его такотан юлой крутнулся на месте, вскинул руки, и два зеленых луча метнулись над головами лунных путешественников по направлению к застывшему каменному потоку.

Все последующее пронеслось с такой скоростью, что Руслана еле успела воспринять разрозненные обрывки произошедшего. Вспышка. Две шаровые молнии, возникшие в месте соприкосновения лучей, летящих навстречу друг другу. И мягкий хлопок дрожащих сфер, рассыпавшихся фейерверком разноцветных искр.

Удар световых потоков был настолько силен, что такотана его отдачею отбросило назад, прямо в сгущающуюся дымку селайтового поля комплекса. У двух фигурок в гибких зеленоватых скафандрах, замерших на вершинах утесов, той же отдачею выбило из рук их плазмеры. Медленно кувыркаясь, они полетели во тьму, уплотняющуюся за спинами зеленых скафандров. Самих их бросило из стороны в сторону, но они удержались на верхушках скал.

А Виктор уже разворачивался и брал их под прицел своего оружия. Такотан, так и не достигший в своем падении лунного грунта, вдруг начал стремительно краснеть и вот уже огромным раскаленным углем вылетел из селайтовой дымки, отброшенный ею прямо к подножиям скал, на которых еще отчаянно балансировали зеленые скафандры. Ударился изо всех сил об угловатую поверхность и замер в россыпи камней, поблескивая там остывающим слитком металла.

Виктор качнул стволом плазмера и крикнул:

— Маккольн! Я советую вам прекратить ваши игры! Я думаю, что мой плазмер — довольно весомый аргумент против вашей обезоруженности.

— Ошибаешься, Арданьян! Поскольку твоя ртутная кукла выведена из строя, наши шансы сравнялись. Кстати, ты не знаешь, почему ее отшвырнуло от родного порога? Но, в любом случае… Чжан, бери на прицел девку и стреляй при первой же попытке нашего юного друга нарушить паритет.

— Дэн! — ворвался в эфир знакомый — такой знакомый! — Руслане голос. — Ты же мне обещал!

— Олег! — тихо ахнула она, лихорадочно переводя взгляд с одной зеленый фигуры на другую: которая?

Впрочем, это стало понятным уже через несколько секунд, когда один из скафандров, полыхнув малиновым пламенем ранцевого двигателя, сорвался со скалы и начал стремительно приближаться к ним.

— Командир? — вопросительно всколыхнулся эфир чуть хрипловатым голосом.

"Чжан", — понял Виктор, давно уже заметивший в тени ущелья, из которого они вышли на равнину, очертания третьей фигуры в зеленом костюме. В руках у нее угадывался плазмер. И было непонятно, каким образом у "Республики" началось размножение экипажа.

— Отставить! — громыхнул Маккольн в ответ на вопросительные интонации эфира. — Пусть его. Девку держи под прицелом.

А "девка" уже бежала навстречу зеркальноголовой ящерице, зависшей в десятке сантиметров от лунного грунта.

Внимание Виктора раздвоилось. Кроме того, он ощущал, что поток времени начинает разбегаться на несколько ручейков. И в пенистом веществе только одного из них не было отвратительного привкуса смерти.