Циклы "Антимир-Восточный конвой-отдельные романы.Компиляция.Книги 15. Романы-16 - Владимир Дмитриевич Михайлов

Спутник неслышно скользил по своей орбите, изображение его на экранах все вырастало. Сенцов включил рули, и ракета изменила направление движения так плавно, что никто почти не почувствовал ускорения. Да, Сенцов был артист — это все знали. Калве уже рассчитал точку встречи. Маленькая планетка догоняла корабль…

Сенцов чуть увеличил ход, чтобы скорость сближения уменьшилась до предела. Цилиндры амортизаторов медленно двинулись. Тела заметно отяжелели. Чья-то парившая под потолком тетрадь бабочкой метнулась в сторону…

В нескольких километрах от Деймоса, когда скорости корабля и спутника почти сравнялись, Сенцов выключил двигатель. Откинулся на спинку кресла и, глядя в потолок, сказал:

— Ну, вот. Теперь полчасика посидим и…

* * *

Потом, когда они пытались вспомнить, как это случилось, все признались, что подумалось им в эту минуту одно и то же: Деймосу надоело смотреть на бегущий перед ним корабль, и он решил взять его в руки и рассмотреть поближе. Впрочем, сомнительно, что именно так представлялись им события в тот момент, когда, словно притянутый могучим механизмом, корабль стремительно рванулся кормой вперед — к спутнику. Все вздрогнули в креслах. Сенцов неуловимо-быстрым движением снова включил двигатель. Но Деймос надвигался все ближе и ближе, и гораздо скорее, чем хотелось бы любому из них. На экране промелькнули какие-то блестящие вершины, странные призрачные уступы…

Тогда Сенцов, чисто инстинктивно, стремясь ускользнуть в сторону от орбиты спутника, тронул рули. Но темная громада была уже рядом.

Тряхнуло так, что взвизгнули амортизаторы. Скрежет, треск… Казалось, ракету волоком тащили по острым камням… Сенцов рывком выключил рули, и скрежет затих. Неожиданно погас экран заднего обзора. Ракета замерла на месте.

Сенцов медленно закреплял предохранители — слишком медленно, как казалось всем. На каждом из космонавтов посадка отозвалась тяжело. Наступила странная слабость, трудно было поднять руку, хотелось закрыть глаза и уснуть. Непонятная психическая реакция — каждому казалось, что он лежит на спине, а вовсе не сидит в кресле. На спине? А стена рубки, где дверь в коридор — под ними? Бред… Но ведь когда-то они находились именно в таком положении! Когда же это было? Нет, не было… Надо вспомнить. Да, было, перед стартом, когда ракета стояла вертикально, и земное притяжение ясно указывало — где низ. Или это им кажется? Что же — пусть, спать все равно удобнее на спине. Значит — будем спать…

— Не спать! — голос Сенцова прозвучал резко и даже чуть угрожающе.

Первым с усилием открыл глаза Раин. В ушах шумело. Отхлынувшая было кровь вновь приливала к мозгу, мысли прояснялись. Сенцов чуть наклонился в сторону — вращающееся кресло повернулось вокруг оси, и он неожиданно для самого себя вывалился, повис на ремнях, неуклюже болтая ногами. Значит, понятие низа действительно существовало… Глаза его уперлись в дверь — на ней лежала та самая порхавшая по рубке тетрадка.

— Всем фиксировать кресла, не то выпадете! — спокойно приказал Сенцов.

— Тяжесть! — сказал Раин. — Это — гравитация… — И, внезапно перейдя на крик: — Откуда здесь такая тяжесть?!

Внезапно ракета снова дрогнула, стала медленно наклоняться, опуская нос — казалось, кто-то подталкивал космонавтов в спину, чтобы они вместе с креслами приняли нормальное — вертикальное положение. Никто не произнес ни слова — расставив локти, чтобы не швыряло в креслах, не мигая, космонавты смотрели на экраны, словно оттуда и должно было прийти что-то — спасение или гибель…

Сенцов поднял было руку, крикнул: «Держись!..» Калве подумалось — сейчас ракету швырнет куда-то в пропасть. Он хотел закрыть глаза, чтобы не видеть последней минуты. Но даже на это не осталось сил…

3

Ничего страшного не произошло: наклонившись, ракета остановилась — замерла под углом градусов в шестьдесят к уже явно ощутимой теперь горизонтали. Все медленно приходили в себя; Калве неудержимо зевал, Азаров потирал ушибленный локоть.

Сенцов расстегнул ремни (на которых висел, вывалившись из кресла), тяжело шлепнулся на косой пол, медленно съехал к стене и там осторожно поднялся на ноги.

— Где мы? — спросил Калве. — Это Марс?

— Нет, — медленно ответил Сенцов. — Это не Марс.

— Да, но гравитация! Откуда гравитация? — снова сердито закричал Раин. — Этого же не может быть! Я выводил на Деймос! Куда мы сели? Мы ведь не взлетим!

После длительной невесомости ему, как и остальным членам экипажа, казалось, что такой тяжести они не испытывали даже в тяжелейшие моменты ускорения. Только Сенцов, уже стоявший на ногах, мог, хотя и с трудом, оценить действительное напряжение поля тяготения.

— Сели… — проворчал Сенцов. Он вскарабкался к креслу, повернул его, уселся, облегченно вздохнул.

— Действительно, гравитация — больше земной, — безразличным голосом сказал Азаров.

— Это только нам кажется, — тотчас же возразил Коробов. — Одна пятая земной, — он кивнул в сторону гравиметра. — Мы просто привыкли к легкой жизни…

Калве вежливо улыбнулся, показывая, что тяжесть не лишила его способности оценить каламбур. Остальные хмуро промолчали.

— Легкая жизнь… — протянул Раин. — Отсюда — самочувствие… Но надо же установить причину? Командир!

— Здесь мы ее не установим, — мрачно и как будто бы даже нерешительно ответил Сенцов. — Придется выходить… Садился я на Деймос — это все, что могу пока сказать.

— Такое напряжение гравитации… — пробормотал Калве.

— Смейтесь, как хотите, — сказал Коробов, — но не искусственный ли это спутник?

Все действительно засмеялись. Искусственный спутник — это из аксессуаров фантастики, а здесь — явная реальность. Да и сам Коробов сказал это как бы в шутку, хотя глаза его при этом оставались серьезными и чувствовалось, что где-то в глубине души он готов поверить в свою версию.

— Стойте! — Азаров поднял руку. — Я понял! Деймос состоит не из обычного вещества. Нарушенные электронные оболочки, колоссальная плотность — вот где источник… Помните — звезда Ван Манена и все прочие…

— Помним… — буркнул Раин. — Вы думаете, если бы это было так, то не было бы замечено раньше? Тогда Деймос и Марс вращались бы вокруг общего центра тяжести системы… Я уж скорей допущу, что эта сверхплотная громада — вовсе и не Деймос. Она могла только что приблизиться к Марсу, ведь бывают всякие совпадения, и оказалась на орбите Деймоса… Хотя — это место Деймоса… Словом, не знаю.

— Что ж, — сказал Сенцов, — принимаем предположение Азарова как рабочую гипотезу. Конечно, не исключено, что найдется и другое решение. Но найдем мы его, вернее всего, уже на поверхности спутника, а вовсе не в рубке.

Раин пожал плечами, промолчал. Сенцов подвел итоги предположениям:

— Ну, сегодня переживаний, кажется