Евгений Филенко - Бумеранг на один бросок

— Вся группа летит с Гранд-Лисса, а я специально вызван с Конкорда, из Института планетарного орогенеза. Мы должны были встретиться на Земле… или здесь… Они не смогут ждать меня на Арфионии пять дней, там начинается сезон барстеров, и они уйдут в горы без меня.

— Вы сможете догнать их на гравитре, — без большой уверенности предположил диспетчер.

— На Арфионии — гравитры — не летают, — с отчаянием продекламировал я. — В особенности в сезон барстеров!

Это была истинная правда. Воздушные потоки, которые там по праву назывались «реками», играли любым воздушным судном как пушинкой. В долинах и лугах Арфионии, по берегам полноводных рек текла обычная, пусть и не слишком кипучая, жизнь, а в затянутых свинцовыми тучами небесах шла непрестанная война стихий. Когда над этим миром, условно относимым к «голубому ряду», гуляли барстеры — ветры ураганной силы, возникавшие из ниоткуда и точно так же улетавшие в никуда, — немногочисленные поселенцы запирались в своих жилищах, устроенных прямо в земле или в пещерах, а кто страдал клаустрофобией, загодя откочевывал в горы.

Между тем, вокруг меня уже собирались люди. Кто-то высказывал сочувствие, кто-то предлагал помощь. Например, устроить мне экскурсию по историческим местам Титанума. Или тому подобный бред.

«Нгаара, вряд ли вам удастся быть совершенно незаметным. Вы рослый, вы непохожи на окружающих, и вы не профессионал конспирации. Но вы ни в коем случае не должны привлекать к себе внимания более необходимого. Потому что скоро вас станут искать, и тем легче найдут, чем больше вы оставите о себе напоминаний. Вы же не хотите быть найденным прежде, чем сами того пожелаете?»

— Не надо мне экскурсий, — сказал я мрачно. — Просто помогите мне улететь на Арфионию, вот и все…

— «Бандикут», — проронил кто-то.

Слово было сказано.

Диспетчер сморщился, как будто хлебнул неразбавленного лимонного сока.

— Это плохая мысль, — сказал он. — Приличный молодой человек. Ученый с Конкорда. Ему не нужны неприятности. Ему нужно только догнать своих.

— Какие неприятности? — возмутился кто-то. — Понаслушались этих баек… да они, если угодно, сами их о себе распространяют в рекламных целях! Это такой же мир Федерации, как и Титанум, как Земля, как та же Арфиония… «Бандикут» улетает через час. Завтра юноша будет на месте. Ему даже не понадобится покидать космопорт, который там, в самом растленном уголке Галактики, вы не поверите, работает! В то время как здесь…

— Все равно, — сказал диспетчер. — Мне эта идея не нравится. У меня внуки, как этот юный ученый с Конкорда. И я ни за что бы не отпустил их…

— Что такое «Бандикут»? — спросил я тусклым голосом.

— Это чартерный галатрамп, — сказал диспетчер. — Как следует из названия, он выполняет нерегулярные рейсы по маршруту Титанум — Тайкун. Тайкун, если вы не знаете…

— Я бывал на Тайкуне, — сказал я.

— Как, уже? — растерянно спросил диспетчер.

— Угу, — кивнул я. — Можно сказать, я там родился.

— Тогда это меняет дело, — проронил он, хотя в его голосе не слышно было энтузиазма. — Что ж, пойдемте…

Диспетчер вернулся на свой пост, а я — к своей сумке.

— «Бандикут», — сказал он веско, — не такое комфортабельное судно, как лайнеры компании «Энергема Галактика». Подозреваю, что там вы не сможете даже уснуть по-человечески. Там нет кают…

— Не нужна мне каюта!

— …лететь же придется не менее двенадцати часов. — Диспетчер выждал, не задам ли я какой-нибудь вопрос, и, не дождавшись, сделал это сам: — Вы могли бы удивиться, что так скоро до такой далекой планеты, как Тайкун. Если бы компания «Энергема Галактика» имела постоянное сообщение с Тайкуном, ординарный рейсовый лайнер совершил бы аналогичное путешествие минимально за семь дней. Но «Бандикут» — легкое скоростное судно, менее всего приспособленное для комфортабельного времяпрепровождения. Вы готовы к такому испытанию?

— Я готовлюсь идти в горы Арфионии в сезон барстеров, — буркнул я, и сам уже почти верил в собственную ложь.

Никогда в жизни не доводилось мне так обильно и вдохновенно врать, как сегодня. Да еще стараться при этом не краснеть и не бегать глазами!..

— Да, конечно, — сказал диспетчер и вздохнул. — Я зарезервировал вам самое лучшее место, какое только оставалось. Мой вам совет: ни с кем не заговаривайте, ничего не предпринимайте. Просто сидите в своем уголке и думайте о приятном. Да хотя бы о тех же барстерах.

— Неужели все так плохо? — удивился я.

— Постарайтесь не покидать территорию орбитального космопорта, — продолжал он свои рацеи. — Такому приличному молодому человеку это совершенно ни к чему… Если верить информации тамошнего диспетчерского когитра, завтра вечером ожидается рейс на Арфионию. Очень надеюсь, что он не вводит нас с вами в заблуждение… А теперь поспешите. Третий восточный тоннель. Хотя на вашем месте я бы задержался на пять дней. У нас здесь есть на что посмотреть и совершенно нечего опасаться.

Я поблагодарил, забрал маршрутную карточку и вприпрыжку отправился в сторону третьего восточного тоннеля. Обернувшись на ходу, я увидел, что пожилой диспетчер стоит навытяжку и скорбно глядит мне вслед, будто провожает в последний путь.

Мне вдруг пришло в голову, что он, может быть, не так уж и далек от истины.

3. Титанум — Тайкун

Внутри галатрамп «Бандикут» напоминал консервную банку, а на что он походил снаружи, можно было только гадать. Пассажиры в своих креслах располагались по окружности означенной банки лицом внутрь, в качестве развлечения рассматривая свои глумливо искаженные физиономии на зеркальной поверхности трубы, поднимавшейся снизу, из грузовых отсеков, и терявшейся среди непонятного назначения ферм под сферическим потолком. Перед самым стартом в означенной поверхности образовалась овальная дверь, из-за которой появился свирепого вида hombre в мятом комбинезоне и еще более мятой кепке, молча окинул мрачным взором внутренность салона и так же молча скрылся. Возможно, он всех пересчитал по головам.

Я пристроил сумку под сиденье и вытянул ноги в проход. Было тесно и жестко. Кресла по большей части пустовали. Напротив меня сидела маленькая сестра-тифанитка с живым обезьяньим личиком, в черной пелерине со стоячим белым воротничком, в черном же беретике с помпоном, на коленях у нее лежал толстый мемограф в черном, в тон одеянию, корпусе, и можно было поручиться, что на его экране начертаны были письмена «Речений Марии-Тифании». Мама рассказывала: за все время пребывания во Вселенском приюте она не видела, чтобы кто-то там читал иное… В некотором отдалении от тифанитки размещалась странноватая компания: три колоритных типа неопределенного возраста, которые смахивали на Джорджа Мерри и его шайку как раз перед вручением «черной метки» Долговязому Джону Сильверу,[32] то есть держались вызывающе и в то же время без большой уверенности, а также молодой мужчина, одетый подчеркнуто экстравагантно — клетчатый сюртук, белоснежная сорочка, у шеи перехваченная ядовито-зеленым платком, кремовые брюки в дудочку, не хватало только шляпы-цилиндра! — которого я сразу же мысленно окрестил «Франтом». Несмотря на то, что он годился любому из пиратов в сыновья, в этом сообществе он явно был за главного. Едва только пол галатрампа знакомо дрогнул и на мгновение ушел из-под ног (автоинформатор никак на это событие не отреагировал; вполне возможно, его и не было вовсе), как пираты воспрянули духом, будто с их плеч разом свалился некий тяжкий гнет, вылезли из кресел и, устроившись прямо на полу, шумно затеяли какую-то азартную игру с тремя наборами костей и пластиковыми картами. Тифанитка взирала на них с неодобрением. Франт адресовал ей извиняющуюся улыбку: мол, что с них взять — дикари-с… Далее тихо, не привлекая к себе никакого внимания, располагались: молодая пара, едва ли намного старше меня, юнец, в джинсовом комбинезоне поверх толстого серого свитера, с не очень чистыми русыми локонами до плеч, имел на щеках неаккуратную редкую поросль, на длинном носу — уродливое старинное пенсне и выглядел малопривлекательно, а его младая спутница, в бесформенном пестром балахоне, была беременна, что сообщало ее лицу особенное, просветленное выражение и делало ее похожей на маленькую неопрятную мадонну; два крупных мужика, лица обветренны, жесты скупы, голоса негромки — эти летели на Тайкун никак не отдыхать; кто же находился по ту сторону зеркальной стены, я не видел.