Вадим Проскурин - Пламя Деметры

Якадзуно одним прыжком взлетел на подоконник и прыгнул наружу. Он успел заметить, что пальцы правой ноги сильно порезаны осколками стекла, но едва эта мысль промелькнула в его голове, как ее сразу же вытеснила другая. Он камнем падал вниз, до земли оставалось метров сорок, а поверхность, на которую предстояло упасть, была усеяна острыми камнями. Якадзуно потянулся к тому месту, где должен быть пульт управления ранцем, но пульта не было. Неведомая сила перевернула пространство, и теперь Якадзуно падал вверх, нет, уже вбок… Желудок содрогнулся в жесточайшем спазме, и, если бы там была хоть крошка пищи, дурацкая жизнь Якадзуно на этом бы и закончилась. Когда быстро летишь без шлема, открывать рот категорически не рекомендуется. А если тебя, не дай бог, стошнило, смерть неизбежна — набегающий воздушный поток загоняет исторгаемую пищу в трахею, и этому никак нельзя воспрепятствовать.

Глаза слезились, кожа на лице, да и на всем теле, моментально обветрилась, Якадзуно казалось, что ее колют миллионы микроскопических булавок, очень острых и очень холодных. Было очень холодно. Якадзуно понимал, что это субъективное ощущение, вокруг может стоять тропическая жара, но когда ты летишь со скоростью не менее ста километров в час, а из одежды на тебе только антигравитационный ранец да пистолет в руке… Нет, пистолет он уже потерял… Короче, в данной ситуации окружающая температура не важна, тело в любом случае переохлаждается в считанные минуты.

Что-то загрохотало, Якадзуно попытался определить, где и что, но стоило ему повернуть голову, как порыв ураганного ветра ударил в левое ухо, оглушил и заставил вернуть голову в прежнее положение. А потом мир принялся танцевать рок-н-ролл и Якадзуно потерял сознание.

Фокус был прост. Многие знают, что в экстренных случаях человек, прошедший трансформацию класса Е или выше, может отключить все функции биологической жизнедеятельности и полностью положиться на свой встроенный процессор. Но ни один нормальный человек так не сделает, не потому, что эта процедура весьма неприятна (те, кого подвергают трансформации высокого уровня, умеют терпеть боль), а потому, что вероятность летального исхода после такого фокуса составляет около десяти процентов. Только тогда, когда другого выхода не остается, высококлассный боец, один из тех, кого несведущие обыватели называют киборгами или терминаторами, может превратить себя в самого настоящего киборга не только по названию, но и по сути.

Всегда, когда терминатор попадает в виртуальность, специальные функции процессора перестают работать. Бесчувственная железка, спрятанная в черепе, не поддается никаким иллюзиям виртуальной реальности, и потому ее отключают, любой виртуальный терминал содержит специальный код, заставляющий мозговой процессор клиента временно заснуть.

Но все ли функции процессора подавлены в виртуальности? Анатолий задался этим вопросом, когда виртуальная имитация Полины, грязно ругаясь, выбралась из-под него и убежала, не разбирая дороги. Он задумался, просто задумался, не о чем-то конкретном, а вообще, он просто инициировал режим глубокого размышления и был поражен, когда эвристический блок проинформировал о полной готовности.

Принято считать, что виртуальность подавляет все функции мозгового процессора, но эвристический блок по-прежнему работал. Анатолий немного подумал и понял, что давить абсолютно все функции смысла нет, ведь, собственно, почему производится подавление процессора? Если клиент, сражающийся в виртуальном мире, вдруг включит мускульные усилители, они сработают в реальном мире (потому что процессор невосприимчив к виртуальным иллюзиям) и превратят виртуальное ложе в гору искореженного металла, а самого клиента — в кататоника, навсегда потерявшего связь с реальностью. Нет, это не обязательно закончится так фатально, но опасность слишком велика, чтобы ею пренебрегать. А вот эвристический блок — совсем другое дело, он не имеет внешних выходов, подключенных к мышцам и другим внешним устройствам, он просто помогает мозгу думать. От его использования в виртуальности нет никакого вреда, и потому он не отключается. Любой кибернетик знает, что корректно написанные функции, не содержащие внешних вызовов, не нарушают реентерабельность системы.

И в этот момент Анатолий понял, что у него есть крохотный шанс. Что делают с зависшим компьютером, впавшим в аутизм и не видящим внешнего мира? Его перезагружают. Если операционная система понимает, что ее функциональность необратимо нарушена, она перезагружается сама. Так почему бы не перезагрузить тот компьютер, в который ycилиями кибергенетиков превращена душа Анатолия? Да, есть шанс, что система никогда не оживет, но раз альтернатив не видно, почему бы не попробовать?

Анатолий попробовал. Он проверил доступность функции перехода в нужный режим. Функция была доступна. Анатолию стало очень страшно, он понимал, что играет в русскую рулетку. Однажды ему повезло и, вполне возможно, повезет еще раз, но все равно было страшно.

И последнее — Анатолий не хотел оставлять в виртуальной тюрьме своего друга. Он боялся, что Якадзуно не поймет, о чем говорит Анатолий, или что те, кто их подслушивает, поймут это быстрее, чем Якадзуно, но Якадзуно сразу согласился на все, и их шансы на успех еще чуть-чуть отодвинулись от нуля.

Дальше все пошло как по маслу. Русская рулетка сработала наилучшим образом — револьвер щелкнул, но пуля из ствола не вылетела. Сознание вернулось к Анатолию и он узнал, что отчаянная попытка не просто удалась, она прошла настолько удачно, что это превзошло все ожидания. Тело Якадзуно находилось не на другом континенте и даже не в соседнем здании, а совсем рядом, на соседней койке. Комнату, в которой хранились бесчувственные тела Анатолия и Якадзуно, охраняли не бойцы класса С, неспособные управляться с нормальным боевым оружием, и не бойцы класса Е, с которыми Анатолию не справиться. Те двое несчастных, чьи жизни оборвал Анатолий, имели трансформацию класса D, дающую право хранить, носить и применять боевое оружие и больше почти ничего. У них были мускульные усилители, их периферическая нервная система подверглась кое-каким усовершенствованиям, но против машины смерти по имени Анатолий Ратников у них не было никаких шансов. К тому же он напал внезапно.

Якадзуно повел себя лучше, чем можно было ожидать. Он, конечно, впал в ступор, но, по крайней мере, не мешал. И не испугался пробежать босыми ногами по битому стеклу и прыгнуть в открытое окно.

Анатолий разбежался и прыгнул вслед за Якадзуно. Время стало течь медленнее, так всегда бывает в критической ситуации. На мгновение загрузка процессора достигла ста процентов, а затем Анатолий увидел внутренним зрением предполагаемый маршрут отхода. Курс, выбранный процессором, вполне устраивал, и потому Анатолий сосредоточился на других задачах.