Дэвид Герролд - Сезон бойни

Гм. Это мысль.

Но неверная.

Я знал, кто я такой. У меня есть имя, удостоверение личности, работа, проблемы. Даже самка. Моя личность ясна без песен. Я могу быть глухим как пень и сохранять свою личность. Нет. Песни – что-то иное.

– Янки Дудль приехал в Лондон верхом на пони…

И я тоже приехал. Придется вопросам погулять еще немного без ответов.

Коридор закончился платформой таких размеров, что на ней поместился бы дом. Часть платформы была открыта… и внизу медленно проплывала земля. Отверстие было достаточно большим, чтобы принять на борт или выгрузить самолет, и действительно, на кронштейнах висел легкий боевой разведывательный самолет «Бэтуинг-9». Несколько человек в желтых комбинезонах заводили его на платформу. Они едва глянули на меня.

Как только люк под самолетом закрылся, бригадир решительными шагами направился ко мне. Это был еще один желтый комбинезон с затаившейся угрозой во взгляде.

– Маккарти? Я кивнул.

– Сюда, пожалуйста. – Он подвел меня к дальнему краю платформы, под хвост самолета, к плите, которая ничем не отличалась от остального пола. Он не сделал ничего, что бы я мог заметить, но панель отъехала в сторону и открыла узкую лесенку, ведущую вниз. Желтый комбинезон отступил в сторону, освобождая мне дорогу. Было ясно, что меня приглашают спуститься. Я было решил пошутить насчет того, какой неудобный у них винный погреб, но, немного подумав, просто пожал плечами и шагнул вниз, в темноту. Плита быстро закрылась надо мной.

Пуховики также переносят на себе семена и споры других видов, преимущественно хторранских, конечно.

Механизм прост: когда шары «сахарной ваты» катятся по земле, они задевают растения и животных. Самые мелкие захватываются клейкими нитями пуховиков и уносятся ими.

Таким способом манна обеспечивает расселение не только себя, но и большой части хторранской микроэкологии.

«Красная книга» (Выпуск 22. 19А)

8 ЧЕСТЬ ПРОВОДНИКА

Ветераны не умирают. Умирают новобранцы.

Через секунду зажегся свет. Я огляделся… – Смирно!

Зигель, Марано, Лопец, Валада, Навроцки и еще семеро закаленных в боях ветеранов застыли в напряженном ожидании. По армейским меркам, это помещение было чересчур шикарным, по стандартам «Босха»… соответствующим. Двенадцать солдат, расположившиеся здесь, занимали его почти целиком.

– Вольно, – – автоматически скомандовал я и пробежал взглядом по лицам.

Это была та команда, которую я первоначально отобрал для экспедиции – почти та. Не было Рейли, Уиллиг и Локи, а теперь не будет и меня. Довольно большие потери. Новеньких я не знал, но узнавал жесткое выражение лиц, и этого было достаточно.

Вперед гордо выступил Зигель и отдал честь.

– Докладывает лейтенант Зигель, сэр!

– Да брось ты эту ерунду… Ты сказал «лейтенант»?

– Вы отдадите мне честь, сэр? – Он застыл словно изваяние.

– Поздравляю с повышением! Отличная работа, Курт. Но, э… а, черт. – Я отдал ему честь, и он расслабился. – Но я больше не твой капитан. Я уволился из армии.

Надо было видеть выражение его лица.

– Вы что?..

Остальные, нарушив строй, сгрудились вокруг и недоверчиво загомонили: – О чем вы говорите?

– Башку оторву этому сукину сыну Данненфелзеру…

– Теперь ты здесь командир. – Я с размаху хлопнул Зи-геля по плечу. – Меня освободили от всей ответственности.

– Мы еще поборемся!

– Нет, не поборетесь. Я никогда не чувствовал себя так счастливо. К тому же я собираюсь жениться.

– Жениться!.. – взвизгнула Валада. Навроцки ухмыльнулся.

– Браво! – Лопец влепила мне в губы сочный поцелуй.

– Лопец! Ты меня удивляешь!

– Это вы меня удивляете, дохлый гринго!

– Но как же с нами?.. – Гордое выражение на лице Зигеля исчезало на глазах. Я испортил его большой сюрприз. – Мы же рассчитывали на вас!

– Хорошо, хорошо, – сказал я, начиная чувствовать себя виноватым. Своей непосредственностью они напоминали детей, которым только что сказали, что отец уходит из семьи. – Послушайте. Теперь я вольнонаемный специалист. Официально я ваш индейский проводник.

– А? Что это означает?

– Это означает поздравления! – крикнула Лопец. – Наконец-то вам платят за то, чтобы вы думали.

– Это означает, что я не могу отдавать приказы, – объяснил я. – Только советовать.

Говоря это, я в упор смотрел на Зигеля. Он нахмурился.

– Это означает, что теперь я старше вас по званию?

– Правильно, – сказал я. – Вы все – старше. Я полностью вне всяких званий. И так этому рал, что вы и представить себе не можете.

– Гм. – Зигель, казалось, смутился окончательно. – Послушайте, капитан, я чувствую, здесь что-то не так. Вы понимаете в нашем деле больше, чем кто-нибудь другой. Я хочу сказать, что если нам придется иметь дело с червями, то лучше бы приказы отдавали вы.

– Простите, лейтенант, но я не могу это делать, даже если бы хотел. А вас отдадут под трибунал, если вы позволите мне это. Уклонение от командования. Поверь мне, Курт, ты справишься. Я не рекомендовал бы тебя, если бы не был в тебе уверен.

– Вы рекомендовали меня?

– Да, я. После того дела в Марине.

– А? Так это же была ерунда.

– Я думаю иначе, – возразил я. – И с моим мнением посчитались.

Семья медузосвиней поселилась на вокзале в Сосалито и угрожала подрыть целый квартал своими подземными ходами. Из-за множества важных зданий наверху мы не могли использовать огнеметы или нефть, а репродуктивное поведение медузосвиней исключало использование любой взрывчатки, даже холодной. В конечном итоге туда послали тигров с емкостями жидкого азота. Идея принадлежала Зигелю, его отделение программировало, а потом обеспечивало операцию. После этого я заполнил рекомендацию на премирование всей команды, но параллельно направил отдельный рапорт, в котором отметил организаторские способности Зигеля. Я рекомендовал Уиллиг и Рейли тоже…

Зигель покачал головой, словно поверил еще не до конца.

– Ну, тогда мне, наверное, надо поблагодарить вас… Он протянул руку.

Мне хотелось сказать ему: «Не благодари меня. Ты еще не знаешь, что получил в наследство». Но это было бы нечестно по отношению к нему. Он по-прежнему светился энтузиазмом. Я взял руку и крепко пожал ее.

– Отойдем-ка, нам надо поговорить.

Я отвел его в угол комнаты, повернул спиной к остальным. Он вопросительно смотрел на меня.

– Я буду помогать чем смогу, любым советом, но никогда в присутствии других. Что бы ты ни делал, что бы ни говорил, ты никогда не должен выглядеть неуверенным. Не бойся спрашивать у подчиненных, что они думают о ситуации, но никогда не спрашивай, что они хотели бы сделать. Ты уловил разницу?