Роберт Хайнлайн - Марсианка Подкейн. Космический патруль

— Нет корабля? — Берк выглядел потрясенным. Оскар коротко рассказал ему о том, что произошло сразу после посадки. На лице Берка отразилось изумление и ужасное разочарование.

— Надо же было мне встретиться с такими идиотами! Я забираю обратно свое предложение — вы не можете за него расплатиться.

— А мы и не принимали его. Думаю, что это лучше и для тебя самого. Мне только хотелось бы напомнить тебе, что мы не рискнули бы совершить посадку в джунглях, если бы такой кретин, как ты, не запросил помощь. И все-таки я надеюсь вытащить шаттл из болота, если мне удастся загладить твое преступление, а это, поверь мне, будет совсем не просто.

— Вот как? Если вам удастся уладить неприятности и вытащить корабль, мое предложение сохраняет силу.

— Я еще не кончил. Ты знаешь, как действуют офицеры Патрульной Службы. Находясь в отдаленных местах Системы и не имея возможности установить связь с Департаментом, офицер должен полагаться на законы и свой здравый смысл, выполняя порученное ему задание. Поэтому мне нужно кое-что узнать от тебя. Скажи, Маленький Народ встречался с Землянами до встречи с тобой?

— Ну… разумеется, они слышали о людях. И здесь побывал Стивенс.

— Кто этот Стивенс?

— Геолог, работает в компании, принадлежащей моему отцу. Это он провел здесь короткое обследование и проинформировал отца о трансурановых рудах. Вместе с ним был и пилот его разведывательного корабля.

— Ты считаешь, это были те люди, с которыми встречались туземцы до прилета «Гэри»?

— Да, насколько я знаю.

— Ты и твой отец потревожили осиное гнездо. После того как новости, касающиеся месторождения ценных руд, распространятся по планетам Солнечной системы, сюда начнут прилетать экспедиции. Ты продемонстрировал туземцам, что ждет их после появления людей, поэтому отношения будут ухудшаться до тех пор, пока здесь не начнется партизанская война между людьми и местным населением. Волнения могут охватить всю планету, вплоть до полюсов. Задача Патрульной Службы — не допустить подобного развития событий, уладить трения еще до того, как они перейдут допустимые границы. Я считаю, что в этом и состоит наша миссия, а вовсе не в том, чтобы спасти Берка, виновного в происшедшем. Мне придется пойти к местной повелительнице и попытаться сгладить первое неблагоприятное впечатление, оставшееся у нее от встречи с людьми.

— Давай, Йенсен. Ты можешь даже сделать вид, что арестовал меня. Между прочим, отличная мысль! Я не буду возражать, лишь бы спастись отсюда.

— Я могу арестовать тебя, если она пожелает, — покачал головой Оскар. — Не хочу, однако, вселять в тебя напрасные надежды: ты совершил преступление, нарушил местные законы и подлежишь не мнимому, а настоящему аресту.

— Перестань болтать!

— Я не болтаю, а информирую тебя о положении вещей. Ты сам признался в преступлении, за которое должен понести ответственность по законам любой планеты. Если ей все равно, тебя будут судить на Терре. Но для меня это не имеет значения. Наказание преступников — не дело Патрульной Службы.

— Но ведь ты не оставишь меня здесь?

— Лейтенант Турлов может очнуться в любую минуту, и ты сможешь обсудить с ним эти проблемы. Что касается меня, то я не собираюсь подвергать опасности задачу, поставленную передо мной, только ради того, чтобы спасти тебя от наказания за убийство, да-да, ты сам признался в этом.

— Но… — Берк оглянулся по сторонам, ища поддержку. — Текс! Мэтт! Неужели вы позволите ему встать на сторону этого жабьего народца? Оставите в беде человека?

Мэтт промолчал, не сводя с Берка холодного взгляда.

— Заткнись, Вонючка, — ответил Текс.

— Совершенно верно, — кивнул Оскар, — и ложись спать. У меня болит рука и нет желания больше разговаривать с тобой.

В комнате сразу наступила тишина, хотя никто из них не заснул сразу. Мэтт лежал и думал о том, сможет ли Оскар убедить «мать многих» в честности их намерений, и в который раз винил себя за то, что не сумел предотвратить катастрофу с шаттлом. Наконец уснул и он.

Громкий стон разбудил его. Мэтт вскочил и подбежал к лейтенанту.

— Где пузырь с водой? Нужно дать командиру напиться, — Мэтт приложил сосок пузыря к губам лейтенанта, тот напился и сразу погрузился в сон.

— Вот что, ребята, — заметил Оскар. — Вы спите, а я постараюсь поговорить с охранником, когда он снова принесет нам пищу. Нужно договориться о встрече с «матерью многих». Кроме того, присмотрю за лейтенантом.

— Хочешь, Оскар, я подежурю, — предложил Мэтт.

— Нет, лучше отдохни, Мэтт. Я все равно не смогу уснуть. Рука чешется, и это сводит меня с ума.

— Ладно.

Мэтт еще не успел заснуть, как раздались шаги и чья-то рука откинула в сторону занавес. Оскар сидел посреди комнаты, скрестив ноги, и как только охранник отодвинул занавес, чтобы поставить на пол поднос с едой, Оскар просунул руку в образовавшуюся щель.

— Убери свою руку, — произнес охранник.

— Выслушай меня, — настаивал Оскар. — Мне надо поговорить с твоей матерью.

— Убери свою руку.

— Ты передашь мою просьбу?

— Убери свою руку!

Оскар повиновался, и занавес задвинулся.

— Что-то непохоже, чтобы они хотели вступить в переговоры с нами, — заметил Мэтт.

— Не беспокойся, — сказал Оскар. — Завтрак подан. Буди остальных.

На тарелке лежала та же неаппетитная серая смесь, что и раньше.

— Раздели завтрак на пятерых, Текс. — скомандовал Оскар. — Лейтенант может прийти в себя и захочет есть.

— Мне не хочется есть, — Берк с отвращением посмотрел на пищу.

— Отлично. Тогда на четверых. — Текс кивнул и выполнил распоряжение.

Курсанты принялись за еду; наконец Мэтт откинулся назад, рыгнул и задумчиво произнес: «Сейчас неплохо бы выпить апельсинового сока и кофе, но в общем пища не так уж плоха».

— Я не рассказывал вам о том, как дядя Боди попал в мексиканскую тюрьму в Хуареце? Разумеется, по ошибке.

— Разумеется, — согласился Оскар. — И что было дальше?

— В тюрьме их кормили кашей из мексиканских прыгающих бобов. Дядя…

— И у него испортилось пищеварение?

— Ничуть. Он ел тарелку за тарелкой, спустя неделю перепрыгнул через четырехметровую стену и отправился домой, в Техас.

— Поскольку мне довелось встречаться с твоим дядей Боди, я вполне этому верю. Как бы он поступил при таких обстоятельствах, в которых оказались мы?

— У меня нет никаких сомнений в том, что он стал бы любовником их старушки и через три дня отдавал бы приказы направо и налево.

— Знаете, я тоже проголодался, — объявил Берк.