Олег Маркелов - Имперская мозаика

— Дикаева? — заговорил, сверкая глазами, командор Раггар. — Но все — от свободных пиратов, до имперских спецслужб — знают, что у нас заключен союз. И нельзя без весомых причин и разъяснений напасть только на одного из нас.

— Не расстраивайся, друг! — Халил Амат горестно покачал головой. — Я все еще надеюсь, что разъяснения последуют и причины будут весомы. Оправдывающе весомы. Хотя ничто не вернет вам верного боевого товарища, а мне почти сына.

— А я считаю, что нужно пойти и самим спросить Тингдта о причинах! — подал голос командор Аттардт. — Если мы будем ждать, Тингдт может воспринять это как проявление слабости.

— Я уважаю вас всех и люблю, Аттардт. — Генетик обвел присутствующих печальным взглядом. — Но признайся среди своих: с мощью командора Тингдта никому из вас не сравниться.

— Да, вы правы! — Аттардт еще больше завелся. — И что, теперь нам глотать плевки Тингдта? Да, по отдельности наши флоты слабее. Много слабее. Но все вместе мы сильнее, чем он. К тому же после обнародования вопиющего факта он не найдет помощи ни у кого.

— Не горячись, Аттардт, — вступил в разговор командор Торн. — Все это надо хорошенько обдумать и взвесить. В деле, где могут погибнуть сотни или даже тысячи разумян, нельзя рубить сплеча. Подождем хоть немного. Быть может, Тингдт все объяснит. Возможно, мы поймем и примем его объяснения.

— Ты вспомнил свою веру, друг? — обратился к нему Раггар — Ты предлагаешь нам подставить под удар вторую щеку? Ты советуешь ждать, когда выколют второй глаз и выбьют второй зуб? А наш великий Тогрдодт не простит нам слабости. Он отдаст нас в услужение Ахгару.

— Я не предлагаю вам ничего такого. И не стоит раз-, говаривать со мной, как с трусливым недомерком! — Взгляд Торна не сулил ничего хорошего.

— Тише, тише вы. Не хватает только нам тут друг другу глотки перегрызть. — Молчавший до этого Инь Огыюк заговорил, успокаивая. — Никто тебя, Торн, трусливым не считает. Иначе не были бы мы твоими друзьями. А ты, Раггар, не забывай, что слишком болтливый язык — не повод для гордости. Тем более у воина. Сейчас, как никогда, давайте следить за своими словами. Я согласен с Торном. Нельзя пороть горячку. Хотя никто не призывает прощать. Но первое, что я для себя усвоил, — в бою надо быть спокойным. У людей есть хорошая поговорка: семь раз отмерь, лишь потом отрежь. У нас говорят: выстрелив, не передумаешь". Так что не пылите понапрасну. Нам следует немедленно начать подготовку к войне. Надеюсь, никто из вас не считает, что разборкой с Тингдтом все и закончится? Как ни крути, мы с ним все равно будем примерно равными противниками. А это значит, что, кто бы ни победил, обе стороны будут предельно истощены. Наверняка еще до конца нашей войны начнется борьба за передел сфер влияния. Найдутся и те, кто захочет занять наши места. И я не уверен, что тогда нам хватит сил выжить. Так что святая месть может стать приговором для нас самих.

— Но промедление не спасет нас. Видимо, Тингдт уже принял решение, — вновь заговорил Аттардт. — Я не удивлюсь, если завтра мы узнаем, что уже есть претенденты на наши места.

— Возможно, друг, — продолжил Инь Огыюк. — Потому и призываю немедленно начать готовиться. А вдруг придет разъяснение от Тингдта — кто знает? Спешить не стоит.

— Господин. — В дверях возник слуга Бергштайна.

— Что тебе? — Халил Амат знал, какую весть принес киборг, но изобразил раздраженное удивление.

— Простите, господин. Экстренное известие от командора Дикаева.

— От Дикаева? — Все удивленно повернулись к слуге.

— От его флота, господин.

— Говори. Тут все свои! — Халил Амат в очередной раз подумал о том, насколько легко управлять эмоциями этих опытных и изощренных в боях воинов.

— Только что получено сообщение. Практически полностью уничтожен флот командора Дикаева. На него напали корабли с метками командора Тингдта. Командовавший в отсутствие командора флотом капитан Престос принял бой. Он нанес врагу серьезные потери, но почти все его корабли погибли. Сумели скрыться один абордажник и чудом прорвавшийся малый пограничный корабль под названием «Тоз». На «Тозе» был сильный пожар. После передачи сообщения он пропал. Возможно, полностью разрушился. О местонахождении абордажника ничего не известно, как и о его состоянии.

Слуга, подчиняясь жесту генетика, выскользнул за дверь. В комнате воцарилась мертвая тишина.

— Вот и продолжение, — выдержав паузу, сказал Бергштайн. — Видимо, никто не собирается давать нам никаких объяснений.

— Хорошо. Я был не прав. — Торн, сдаваясь, поднял руки. — Нам не оставляют выбора. Я готов выступить со своими кораблями против Тингдта. Мне нужна неделя на сборы.

— Да. Долго готовиться теперь некогда! — согласился с товарищем Инь Огыюк. — Мой флот будет готов через четыре дня.

— Значит война! — подвел итог Раггар.

— Война! — практически хором подтвердили остальные.

— Да пребудут с вами все ваши боги! — воздел руки к потолку Халил Амат. Он ликовал, хотя внешне выглядел подавленным. Он ликовал, уже торжествуя свою победу.

Пленных техников с монитора и членов спасательной группы Стингрея поместили в одном зале на перевалочной базе. Их перевезли на другую планету сразу же после захвата. Видимо, у пиратов не было уверенности в своей безопасности.

Небольшой зал, где их теперь держали, скорее всего, выполнял когда-то роль казарменного спального помещения. Тут было в достатке старых армейских коек. Из зала выходили две двери — в длинный коридор и в небольшую комнатку. Комнатка, видимо, принадлежала сержанту. А через коридор можно было попасть в покрытые мрачным кафелем длинные туалет и умывальню. Никто не общался с пленниками, а потому единственное, что им оставалось, — спать или наблюдать через грязные обрешеченные окна за внутренней жизнью базы.

— Как вы думает, сколько нас еще здесь продержат? — спросил Стингрей лишь для того, чтобы нарушить тишину.

— Вряд ли долго… — Фь Илъюк лежал на койке и, отвечая, даже не повернулся. — Они наверняка ищут тех, кто согласится заплатить за нас. В любом случае, нас или продадут, если сумеют договориться, или просто пустят в расход.

— Вы меня успокоили, — усмехнулся Майкл. — Зато теперь мы узнаем свою рыночную стоимость. Я вот только, так и не сумел заметить ничьих меток. Очень мне интересно, кто все это затеял с монитором.

— Скорее всего, это свободные. Уж очень несогласованно у них все. Монитор не смогли удержать. На той планете своих бойцов много потеряли… — Разговорившись, гурянин все же поднялся с койки.

— В общем-то, я о том же думал. И вот еще что. Я не видел ни тут, ни во время погони за нами никаких мутантов. Только рожденные да киборги. А семьи Вольного Мира без искусственных творений нигде не обходятся. Что это?