Игорь Дручин - Хрупкое время Ауэны. Сборник научно-фантастических произведений

Из распахнутых дверей донеслись обрывки речей, говор и звон бокалов. Он неторопливо направился к дверям, оглядел присутствующих в зале и переступил порог. На него не обратили внимания. Он подошел к столу, налил в стеклянную рюмку крепчайшего напитка и выпил залпом.

У Киу сидела на возвышении рядом с отцом и другими почетными гостями. Слева от нее пустовало его место. Он уже направился было туда, как вдруг на противоположном конце зала тревожно замигали красные огни. У Киу оживилась.

— Вниманию гостей! Сейчас прибудет последний из опоздавших. Это известный всем ученый, строитель корабля богов — Ум Куанг!

Стена раздвинулась, и из лифта вывалился дородный советник по военным делам и вооружению Ал Парин.

— Воистину этот дворец — дворец чудес! — пробасил он. — Хотел пробраться незаметно, так меня выбросили перед всем миром.

— Хо-хо! — загрохотал калхор. — Прости, почтенный, это все дочкины фокусы. Я сам-то опасаюсь здесь часто появляться! А тут что поделаешь? День рождения.

— Вот и я к тому же. Искал что-нибудь позаковыристей…

Он с торжеством поставил на стол черный керамический сосуд.

— Благодарю. Это, кажется «Любимец Аукана»? — снисходительно улыбнулась У Киу.

— Ты уже пробовала? А я хотел удивить… Да, ладно, — разочарованно махнув рукой, советник пошел искать свободное место.

Свет в зале стал гаснуть, а над столами вспыхнули неяркие разноцветные лампочки. На возвышении зала появились девушки в легких прозрачных одеждах. Зазвучала ритмичная музыка… Гости зашевелились, разглядывая танцующих и выбирая девушек на собственный вкус. Девушки извивались в танце, стараясь привлечь внимание мужчин: за каждого полагалась отдельная плата…

Ум Куанг незамеченным выбрался из зала на лестничную площадку. Он спустился к парадному выходу и, кивнул слуге, распахнувшему перед ним двери, вышел на центральную аллею. От испытанного напряжения он почувствовал необычную усталость и присел на скамейку. Над ним загорелись светильники.

«Автоматика», - лениво подумал он, но подниматься не стал. Следовало осмыслить события месяца до логического конца. Советник по вооружению задержался, видимо, не зря. Ведь сегодня испытания… Едва он подумал об этом, как снова накатилось на него что-то тревожное, о котором он забыл, хотя забывать, пока не разобрался во всем, не следовало. Пожалуй, сегодня не время для личных обид. Нужно узнать результаты. Десять суточных переходов или, по мерам богов, триста фуар — не такая большая высота для испытаний. Учитывая спешку, они не повезут заряды па дальний ракетодром, а скорее произведут запуск с площадки ракетного отдела. Должно быть, видно ночью. Он поднял голову и по светящимся полосам, перечеркивающим небо, понял: свет над дворцом вызван не автоматикой, а пуском двух транспортных ракет.

Послышались голоса, и он увидел на освещенном балконе гостей во главе с калхором и его дочерью. Советник по вооружению раздавал темные очки… Свет погас во всем дворце, и почти одновременно небо прочертила новая ракета. Куанг сообразил, что все высыпали полюбоваться зрелищем термоядерного взрыва. Ждать пришлось недолго. Яркая вспышка озарила небо. Светимость нарастала, пока не достигла жгучей ослепительности, от которой резало глаза, а дворец и сад высветились так, будто на них упали лучи десяти Ауканов. Ум Куанг прикрыл глаза, пока не почувствовал ослабления света. После яркой вспышки ему показалось, что наступила полная темнота, но вот дворец снова осветился, вспыхнули газоразрядные лампы и на аллее сада. С балкона доносился удовлетворенный говор толпы. Гости снимали темные очки, обменивались впечатлениями…

— Смотрите, Ум Куанг! — донеслось до него восклицание У Киу.

— Эй, дружище, давай-ка к нашему шалашу, нечего липнуть к скамейке! — Ур Атан захохотал, довольный своим простецким отношением и остроумием.

Ум Куанг поднялся и, вспомнив ритуальное приветствие Высшему Совету, протянул вперед руку и, плавно описав ею полукруг, слегка приклонил голову. Польщенные такой честью гости, хотя и составлявшие правящую элиту, но все же в подавляющем большинстве принадлежащие второму кругу, разразились аплодисментами.

— Ты дипломат, — сверкая драгоценностями, встретила его на лестнице У Киу. — Одним жестом ты приобрел себе столько друзей, сколько другим не удается за всю жизнь.

— Не бойтесь переборщить в почтении. Это еще никому не приносило вреда, — процитировал он философа Ала Рану.

— Пошли. Нас ждут, — сказала она, любовно оглядывая его гармонически развитую фигуру. — Кстати, я думаю, ты не потребуешь исполнения клятвы немедленно и, надеюсь, дашь бедной девушке немного повеселиться на воле?

— У тебя сигнальная система? — спросил он, удивляясь ее осведомленности.

— Фи, — она дернула плечиком. — За кого ты меня принимаешь? Я предпочитаю видеть свои жертвы во всем блеске их падения!

Она вдруг остановилась на лестнице и, оказавшись на ступеньку выше, заглянула ему в глаза.

— Послушай. Как ты миновал ловушки в коридоре, я видела, но как ты обошел садовые? Это практически невозможно!

— Если ходить по аллеям, — усмехнулся Куанг.

— Ты и это учел? — в голосе ее послышалось восхищение.

— И то, что твои звери не больше, чем совершенные записи регофильмов. Впечатление производят натуральное, особенно твоя любимая кошка.

— С тобой неинтересно, — сказала она, состроив гримасу скуки. — Кажется, я поторопилась дать клятву богам. Но если ты кому-нибудь проговоришься, я велю тебя отдать тем старухам. В их натуральности ты, надеюсь, не сомневаешься?

Разочарованная, она взбежала по лестнице и оглянулась.

— Не отставайте, господин со счетной машиной в голове!

Вечерело. Сгущался мрак, повисая клочьями тумана в низких местах. Пуз Таяр включил фары. Какая-то фигура мотнулась в колючий кустарник, ограждающий дорогу.

Таяр потянул на себя тормоз и остановил машину. У дороги, вжимаясь в кусты, сидела испуганная девушка. Он шагнул к ней, она отшатнулась и глухо вскрикнула. Теперь, приблизившись, он рассмотрел ее лицо. Смуглое, бронзово-красное, слегка удлиненное, с глубокими черными глазами, оно, пожалуй, было красивым, даже искаженное страхом и болью… Не раздумывая, он схватил ее за руку и выдернул из кустов. По тому, как изогнулось ее тело, Иуз понял, что только невероятное терпение и страх перед ним сдерживают ее от крика. Не говоря ни слова, он подвел ее к машине и открыл дверцу. Едва он выпустил ее руку, она припала к его ногам и, обхватив руками за щиколотки, уткнула лицо в его сандалии.

— О господин, о господин! — всхлипывая, повторяла она. Вдали замаячили огни, и Иуз Таяр поспешно приподнял ее и втолкнул в автомобиль. В свете фар встречной машины он заметил, что одежда ее была вполне приличной даже для людей его круга. Когда машина удалилась, он зажег в салоне лампочку. Девушка была совсем юна, с тонкими, необыкновенно привлекательными чертами лица, с красивыми бронзовыми руками, которые она пыталась спрятать в традиционной накидке.