Антон Козлов - Последнее воплощение (Путь бога - 4)

- Внедриться?... - эхом повторил Адонсо. - И ты все это время считала...

- Вначале я тебе не доверяла. Но ты сумел усыпить мою бдительность. Ты постоянно крутился рядом со мной, все время был на виду. И я допустила ошибку - поверила твоей лжи о возможности договориться с послами Побережья.

- Но я ведь действительно... - молодой человек осекся, увидев, что Комета слушает его с презрительной улыбкой. - Ты мне не веришь?

- Как я могу тебе верить, если у меня в глазах темнеет от отравы, которую ты подсыпал в мой бокал? Но ты не радуйся, я все равно сумею убежать. Я - "светлое воплощение". Для меня нет невозможного!

Адонсо даже не пытался встать, словно его ноги онемели. Но он запустил правую руку за пазуху своего дорожного камзола:

- Леди Комета, сейчас я докажу тебе... Я объясню...

"У него там спрятан пистолет! - решила девушка. - Адонсо зажег свечи и поставил подсвечник посередине стола для того, чтобы быстро запалить фитиль."

Ее собственное оружие было сложено на полке возле двери. Комета поняла, что не успеет схватить свой пистолет и зажечь фитиль. Адонсо выстрелит раньше. Оставалась только одна надежда - на неожиданность и непредсказуемость.

Превозмогая дремоту, Комета одним прыжком оказалась у двери, выхватила шпагу из ножен и тотчас же обернулась к Адонсо с обнаженным клинком. На это она потратила всего одно мгновение.

Рука молодого человека в это время начала свой путь из-за пазухи наружу. То ли он не понимал, что происходит, то ли продолжал надеяться на удачу. Комета метнула шпагу, как копье. Длинное тонкое лезвие вошло в грудь молодого человека почти по самый эфес, пригвоздив его к спинке стула.

Зрачки Адонсо расширились от боли.

- Зачем?... - прошептали его бескровные губы. - Я ведь хотел сказать... что... тебя... люблю...

Рука молодого человека рефлексивным судорожным движением вырвалась из-за пазухи. Но это было последнее, что успело сделать гаснущее сознание умирающего тела. Кулак Адонсо безвольно разжался, из него выскользнуло и покатилось по полу золотое кольцо.

Комета оцепенела. Сквозь мутную пелену, вызванную то ли отравой, то ли наполнившими глаза слезами, она смотрела на то, как кольцо подкатилось к ее ногам, ударилось о пыльную подошву сапога и с тонким звоном упало на бок.

И в этот момент сознание Кометы вновь отправилось в волшебный полет. На этот раз она не следила за происходящими в отдалении событиями. Перед ней мелькали картинки, похожие на видеоклип, которые ярко и сочно изображали сложившуюся ситуацию. Адонсо НА САМОМ ДЕЛЕ любил ее. Он НА САМОМ ДЕЛЕ организовал встречу с представителями недовольного дворянства и купечества. Послы НА САМОМ ДЕЛЕ ехали в Нарданал. Но среди дворян нашелся один предатель, который выдал их замыслы властям Побережья. Послы попали в засаду недалеко от деревушки и были перебиты. Шум этой схватки и привлек внимание Кометы.

Сейчас, уничтожив послов, к Нарданалу приближались полторы сотни кавалеристов в черных камзолах и плащах с вышитыми на груди и спине голубыми треугольниками. Комета слышала об этих людях, но никогда раньше не сталкивалась с ними лицом к лицу. Это были гвардейцы Триединой церкви. Они держались вдали от передовой, да и, вообще, подальше от любых военных действий. Но зато они появлялись там, где Триединая церковь подозревала угрозу своему могуществу. Не удивительно, что целый отряд церковного "спецназа" был выслан на поимку Кометы.

Продемонстрировав девушке допущенные ошибки и приближавшуюся угрозу, волшебное зрение отключилось. Комета вновь вернулась в свое тело: одурманенное зельем, слабое и полусонное.

Дальше девушка действовала скорее механически, чем осознанно. Она вытащила шпагу из ножен мертвого Адонсо и, опираясь на нее, как на трость, медленно вышла в общий коридор. Там находились хозяева трактира: Кроз и Урбетта. Эти двое с животным ужасом воззрились на девушку.

Первым не выдержала Урбетта. Она рухнула на колени, потянув мужа за собой, и жалобно заголосила:

- Пощади нас, Леди Комета! Мы не желали тебе зла. Нас заставили.

Они взяли в заложники нашего единственного сына и сказали, что если мы не подсыплем тебе в бокал снотворное, то его отдадут палачам Триединой церкви.

Комету даже не удивило то, что трактирщики знают ее настоящее имя, хотя остановилась она здесь в мужском платье и под мужским псевдонимом.

Девушка лишь спросила:

- Кто эти "они"?

- Люди с запада. Мы не знаем их имен. Они пришли вчера. Двое. В черных одеждах с голубыми треугольниками.

Комета застонала и пошатнулась. Отрава разливалась по ее телу, сковывая движения и усыпляя разум. Даже "светлое воплощение" не могло противостоять ядовитому зелью.

- Алиний... Почему тебя нет сейчас рядом?... Адонсо... почему ты был так застенчив?... Почему не сказал сразу?...

Раскаяние заполнило душу Кометы. Молодой дворянин ради нее много раз рисковал жизнью. Он постоянно находился рядом, рассчитывая хотя бы на один-единственный ласковый взгляд, на одно-единственное доброе слово. Адонсо хотел доказать свою пользу нелюдям и добровольно вызвался исполнить смертельно опасную миссию посла Холмогорья на Побережье. Он организовал встречу, которая могла изменить ход истории всего этого мира. И все это он делал ради любви к девушке, которая считала его вражеским лазутчиком и которая в конце концов убила его.

Комета шагнула вперед, тяжело опираясь на шпагу. Лезвие гнулось, но выдерживало вес ее тела. Кроз и Урбетта опустили головы, ожидая немедленной смертной казни за свое преступление. Но Комета проковыляла мимо них, словно они перестали для нее существовать. У нее была более важная задача: поскорее покинуть трактир и скрыться в лесу, воспользовавшись темнотой.

Но когда Комета спускалась по лестнице, за дверью трактира послышался топот множества копыт. Гвардейцы Триединой церкви окружали здание.

Раздались команды офицеров:

- Во имя триединого господа нашего, благословенного и благословляющего Шира-Вада-Дагна, захватите живьем существо женского пола, именуемое Леди Кометой!

Дверь распахнулась, и в трактир ворвалась дюжина воинов. Их шпаги были вложены в ножны, а пистолеты заткнуты за кушаки. В руках они держали толстые веревки. Увидев на лестнице Комету, воины на несколько мгновений замерли в нерешительности. Должно быть, они рассчитывали, что девушка в бессознательном состоянии находится в своей комнате.

Комета поняла, что у нее остался единственный шанс прорваться на свободу. Собрав остатки сил, она ринулась на врагов. Но ее ноги заплетались, руки утратили твердость, а движения - быстроту. И все же она успела убить и тяжело ранить пятерых гвардейцев, прежде чем в трактире появилось подкрепление. Масса тел погребла под собой девушку, распластала на полу. Когда же гвардейцы закончили свою работу, Комета оказалась опутана веревками по рукам и ногам.