Светлана Дильдина - Песня цветов аконита

— Нет. Я просто разумно смотрю на вещи. Мир не стоит на месте. Секрет ваших кораблей уже доступен нашим мастерам — пусть не во всей полноте. Вы можете выгадать пару лет…

— Если не будет войны.

— Хотите рискнуть?

Ши-Тау поднялся, оперся руками о стол.

— Еще не решил.

— Разумнее не вести войну на две стороны, а договориться — и вам, и нам одинаково выгодно.

— Каков ваш ранг при дворе? — резко спросил Ши-Тау.

— Невысок. Пятая ступень.

— И вы имеете смелость и полномочия говорить со мной от лица повелителя? Да еще возите с собой этот знак? Кто вы, гром разрази?

— Я вышел из Малых покоев дворца. Вам известны такие? — голос холодный. Ши-Тау засмеялся.

— Вот оно что. И сейчас он все еще смотрит туда, где вы? Теперь понимаю.

Нагнулся вперед:

— А вы ценный заложник, ежели что.

— Нет.

— Нет?

— Ради меня никто не станет менять русла рек. И за мою жизнь вы ничего не получите. Кроме мести.

Ши-Тау был не из тугодумов. В его взгляде промелькнуло нечто, близкое к жалости:

— Я слышал о нравах двора. Но это не по мне. Того, кто мне дорог, я не отдам никому. Глотку перегрызу.

— Благословенный поступит не так. Но все это лишнее, если мы сможем договориться. Слово он держит всегда.

— А вы?

Йири чуть улыбнулся:

— Подумайте. Как мне ответить, если доверия нет?

— Хорошо, — кивнул Ши-Тау. — Ваше слово, как я понимаю, равно сейчас слову правителя. Стало быть, я говорю с ним. Так что он может мне предложить?

— У вас половина людей нашей крови. Все ли довольны, когда нападают на соотечественников?

— Не все, — усмехнулся Ши-Тау. — Порой приходится усмирять недовольных.

— Я предлагаю мир. Ваши корабли могут стать надежной стражей границ, в чем-то превосходящей нашу.

— А какая нам от этого выгода?

— Со стороны повелителя — поддержка и милость. Не трогайте только шаварских купцов с птицей на парусе. Остальные — ваши.

— Вам приходилось видеть бой? — с усмешкой спросил Ши-Тау. — Как спокойно вы говорите — возьмите тех, оставьте этих! Приятно вершить судьбы других, сидя на берегу?

— Мне нечего сказать. В море я не был.

— Вы будете только помехой — но я не отказался бы прихватить с собой такого, как вы. Вам, птенчикам двора, полезно посмотреть на настоящую жизнь!

— Мы отвлеклись, — с безупречной улыбкой напомнил Йири.

— Вы все же слишком заняты соседями с запада.

— Я повторю — наша вражда сейчас не касается моря. Если начнется война — придется плохо. Но пока ее нет, повелителю выгоднее бросить все силы на то, чтобы уничтожить вас. Ради будущего спокойствия.

— Флот Тайё-Хээт силен, — с неохотой признал Ши-Тау. — Пока и мы не слабы — но, если на нас начнется охота, нас могут обложить, как зверя в норе. И это на море! Тьфу!

— У вас есть союзники — их немного. Мы не станем охотиться на них — но им лучше не трогать нас. А вам — наша поддержка и все остальные.

— Не против достоинства — идти на сделку с пиратами?

— Моего достоинства? — Йири спросил это так, что Ши-Тау счел за благо не переспрашивать. Мальчишка ему приглянулся — неглупый и держится хорошо. Сейчас он открыт, можно больно ударить — да незачем.

— Пираты охотятся на пиратов… такое бывало. Согласен, — он треснул ручищей о стол. — Но пока вы останетесь здесь. Гостем, — он широко улыбнулся. — Если все пойдет как надо, слово даю — ненадолго.

За тонкой перегородкой запели грубые голоса. Йири прислушался, невольно насторожился — разудалая песня, такие обычно поют, когда хмель в голове.

Ши-Тау заметил настороженность, повел рукой в широком жесте гостеприимства.

— Не заботьтесь ни о чем, отдыхайте спокойно. Они, конечно, привычны головы отрывать, но моего гостя не тронут. — Он с сомнением оглядел Йири. — Двое слуг с вами. Достаточно? Больше и для меня некстати.

— Достаточно, — улыбкой ответил Йири. — Я могу обойтись и без них.

— Неужто? — на лице пирата отразилось сомнение.

— Я говорю правду. Мне не то чтобы нужны слуги. Но лучше, чтобы кто-то из своих видел меня постоянно.

— Ах, вот как! Слежка, значит? Неужто не доверяют — и это посланнику с эмма?

— Доверяют. Вам не понять, — он вгляделся вдаль. — Какое большое море…

Йири не представлял себе, что творится в Столице. Только догадывался, что поначалу была буря при дворе, а ныне письма летают от Найи в Сиэ-Рэн и обратно, что Найи видится с Ши-Тау, — а сам больше не занимался переговорами. Конечно, его держали в курсе событий, но он достаточно знал свой народ и нравы вершителей судеб, чтобы подозревать — в приходящих изредка посланиях ему говорят не все.

Ши-Тау спросил, почему не он сам будет вести переговоры. Йири ответил — не имеет права. Эмма, конечно, знак высочайшего доверия, но сам Йири не волен подписать ни одну бумагу.

— То есть вы зажгли этот костер, а другие должны подбрасывать дрова или, напротив, следить, чтобы не случилось пожара? — смеялся Ши-Тау.

В заливе Хитэн море чаще бывало спокойным. За полтора месяца Йири лишь раз видел шторм и позавидовал морякам, у которых хватает смелости носиться по волнам во время такого разгула стихий.

С Ши-Тау они виделись часто. Пожалуй, чаще, чем было необходимо — обоим казалось интересным узнать, что за птица другой. Разговаривали. Несмотря на привычку к грубым словам, предводитель пиратов оказался человеком умным и интересным. Охотно делился знаниями, без всякой рисовки рассказывал случаи из собственной жизни и без смущения вспоминал случаи смешные.

Йири видел серых дельфинов, играющих среди волн, и коричневых птиц с длинными узкими крыльями — взмахи крыльев казались ломкими. Птицы охотно летели к тому, кто кидал им кусок лепешки или серебристую рыбку.

Когда-то он думал о море, мечтал попасть на побережье. Сейчас видел бесконечную водную гладь каждый день, пусть краешек моря — глубокий и широкий залив. Но родным ему море не стало.

— Сердце ваше не здесь, — заметил как-то и Ши-Тау.

— Не здесь, — согласился Йири, следя за чайками, играющими с волной.

— А вы не понесете наказания за смелость? Я знаю, у вас карают даже за победу, если человек нарушил приказ.

— Я не нарушал ничьей воли.

— Разве не велено вам было сразу же возвращаться в Столицу?

— Нет, — после недолгого молчания произнес Йири.

Ши-Тау смерил его внимательным взглядом.

— Какого демона! Эти придворные куклы способны даже настоящего человека превратить в деревяшку! Оставайтесь с нами! Если тот, кто остался там, настолько безразличен к вашей судьбе, что же цепляться за его милость, как за сокровище?!

— И что же мне делать здесь? Убивать? Или подсчитывать награбленное?