Екатерина Казакова - Коммандос из демиургов

– Хочешь, открою часть именно твоей Судьбы?

Я замерла, казалось, даже сердце, перестало биться, уж больно заманчивым было предложение, но потом взяла себя в руки:

– Нет, не надо. Иначе мне будет неинтересно жить и трепать нервы окружающим.

Глава 26.

Гуманизм – это когда сначала делаешь контрольный в голову,

потом отрезаешь бензопилой конечности, а не наоборот!

(из Памятки киллеру)

Вернувшись во дворец, я чуть было не попала под раздачу от бушующего Сосискина. У него сорвалась жутко важная сделка, и он теперь рвал и метал, требуя срочно расстрелять Наместника.

– Сколько можно сидеть в этой жопе мира? У меня там рушится бизнес, а вы все гузками трясёте и думаете, что вам надо делать! Дайте мне полномочия, я переговорю со знакомым прапорщиком, и завтра у нас будет два бомбардировщика! Нет, три! Я даже готов перетащить сюда авианосец, если тут есть лужа подходящего размера! Но я категорически не готов нести убытки!!! Кто мне возместит мои потери, если тут одни голодранцы?

Выслушивать плач Кощея над золотом совершенно не хотелось, и я отправилась к драконам.

Телохранители резались в какую-то интересную для них игру, представляющую собой гибрид "Монополии" и шахмат. Мне обрадовались, как родной, и с ходу предложили научить правилам. Причина такого энтузиазма открылась через пару минут, когда до меня дошло, что играть придётся на деньги. Но если в первую игру я в детстве играла, то про вторую знала только цитату из фильма, что ходить надо лошадью. Продув целый золотой, я опечалилась, подумав, что за это будет, если пёс пронюхает про моё мотовство – затосковала и свалила к себе.

В комнате я уселась на огромный подоконник и стала бездумно пялиться на улицу. Пейзаж за окном не радовал, шёл снег, а я терпеть не могу зиму. Дома, когда она начиналась, всегда впадала в хандру и считала дни до прихода весны. Я и штаб- квартирой выбрала остров только потому, что там всегда царствовало лето, а если над ним начинало хмуриться небо, бежала оттуда, как жертва от маньяка. И вот теперь мне предстоит хрен знает сколько времени терпеть белое время года, черти бы слопали демиургов с их подковерными играми!

Настроение упало ниже плинтуса. Мне до слез вдруг захотелось повидаться со своей семьёй, и плевать, что родственники вскроют мне мозг нытьём про внуков, они моя семья и другой у меня никогда не будет. А потом со страшной силой потянуло на Родину. Организм требовал подышать смогом, а душа – мега-тусовки в клубе. Но на сегодняшний день в ассортименте были широко представлены: морозный воздух, сугробы по самое не балуйся и королевский обед, грозящий плавно перетечь в очередной бесполезный вечер.

От наступления депрессии меня отвлекла мелькнувшая в окне тень.

– А этому козлу что тут надо? – скривилось отвращение.

Ответить не успела, мою левую лопатку обожгло болью. В груди что-то забулькало, и я почувствовала во рту металлический привкус крови.

– Мать, нам воткнули перо под ребро, – пароходной сиреной завыл организм, до которого дошло, что меня только что хотели убить.

В глазах потемнело, и я сползла на пол.

Умирать, я вам скажу, больно, причём не просто больно, а очень больно. Мозг бился в истерике, забыв, что нас с ним грохнуть нереально, и, видимо, поэтому забыл отключить все нервные окончания. Каждая клетка корчилась от разгоревшегося внутри пожара. Сознание уплывало, а обморок, сволочь, не торопился.

Зато торопились мои друзья. Первым влетел Дракон, увидев мою тушку, лежащую на полу в луже собственной крови, он взревел так, что ко мне вместо забытья чуть дядя Кондратий не прискакал. Оранжевая вообще превратилась в статую, застывшую в безмолвном крике. Пришлось выводить народ из комы. Собрав остатки сил, я вымученно улыбнулась и прохрипела:

– Может, кто-нибудь вытащит уже из моей спины эту хрень?

– Да, да, конечно, сейчас, потерпи, – бестолково заметался Владыка, почему-то и не думающий выдёргивать из меня горящую огнём железку.

– Дашка!!!! – раздался истеричный вопль Сосискина, и в мою щеку уткнулся влажный нос. – Не смей, слышишь, не смей умирать!

– Мучачос, не истери, мы с тобой столько бабла вбухали в наше вечное пребывание на земле, что будет верхом идиотизма сейчас скопытиться, – из последних сил я попыталась утешить друга.

– Кинжал отравленный, – это хором Головастик и Кефир.

– Найти того, кто это сделал! – Ифик.

И тут мне показалось, что у меня вырвали позвоночник, я заорала так, что с балдахина взметнулись клубы пыли – кто-то, наконец, догадался лишить мою спину своеобразного пирсинга. Как пишут в любовных романах – "Меня, наконец, накрыла благословенная тьма", а над королевским обиталищем разверзся ад. Дальнейшее мне известно со слов очевидцев.

Едва я закатила глаза под образа, телохранители начали принимать вторую ипостась, грозя своими отрастающими хвостами и крыльями порушить замок. На подмогу им спешили собратья. Открывались порталы, и из воздуха, как горох, сыпались драконы других миров. В скором времени они заполонили дворец и площадь перед ним. Апофеозом стал визит стаи последних драконов Изменчивого, прилетевших черт знает откуда. Моё бездыханное тело взяли в кольцо, и родственнички жаждали крови святотатца, посмевшего ранить их любимую сестрёнку.

Одновременно с этим маг и гоблин выяснили, что кинжал был отравлен ядом, от которого нет противоядия. До кучи у меня не переставала идти кровь, а отрава проникла во все органы. Магия на меня не действовала по причине моей иномирности и подарочка родни, а хирургов тут не было. Нарисовался парадокс – умереть я не могла, но и оживать не хотела.

Дроу и Федор, не дожидаясь приказа короля, взяли власть в свои руки, и придворные под конвоем пышущих праведным гневом драконов, строем отправились в пыточные. Сосискин кусал всех подряд и обещал загрызть, если ко мне сейчас не придут на помощь Склифосовский и Бурденко.

Наконец, до Дракона дошло, что помочь мне может только Пра. Он срочно метнулся к подруге, и та быстро провела анализ моей кровушки и буквально на коленке создала антидот. Всучив Владыке противоядие, лекарства и кровь для переливания, она благословила на хирургическое вмешательство. Оперировали меня Ырк, Норкс и Кефир, медсестрой выступала Тайка. Мало того, что эти уроды не дали мне наркоз, и посреди процедуры я пришла в себя и заорала так, что у одной драконочки раньше времени из одного места выпало яйцо, так у них ещё не оказалось подходящих инструментов для ювелирной штопки. Мне банально дали по голове, а Дракон тупо прижёг рану огнём. Типа лазером прошёлся. Того, кто первым сказал, что огонь драконов целебный, следует сжечь заживо. Кровь-то у меня идти перестала, что-то там срослось и зафункционировало в нормальном режиме, но ожог я получила не слабый.