Павел Комарницкий - Продолжение следует

— Я счастлив приветствовать тебя, о Великий и Мудрый Повелитель Вселенной! — в его любимое кресло неторопливо усаживался Втип. — Владыка Тантала и Платины. Пропустил, ох, недооценил гада, тихоню…

— Чего ты хочешь? — совершенно идиотски спросил Повелитель.

— Ну вот. И такой вопрос задаёт Великий и Мудрый. Ну какой же ты после этого мудрый? Ладно, я понимаю — нервы. Чего не ляпнешь спросонья! Ты хотел видеть Сорок пятого и Ноль первого? Сейчас их принесут.

— Не надо. Зачем теперь уже? Нет никакого смысла, — Повелитель несколько овладел собой. Каждое возможное событие случается, рано или поздно. Вопрос времени.

— Ты умнеешь на глазах, я вижу.

— Вы взорвали кварк-реактор?

— Вообще-то отныне вопросы задаю я, а ты будешь отвечать, — Втип засмеялся, как напильником по стеклу. — Но по старой памяти так и быть, скажу. Да, мы отключили твоё логово от энергосети и взорвали запасной подземный кварк-реактор, чтобы снять защитное поле и обезопасить твои игрушки. С охранными лазерами тягаться трудно. Но вот что тебя удастся взять живьём… Нет, мне везёт, ты не находишь?

В покои бывшего Повелителя вошли двое, неся прозрачные пластиковые пакеты с круглыми предметами, в которых бывший Повелитель узнал головы Истинно Разумных. Он даже догадался, каких именно.

— Ага, хорошо… — Втип удовлетворённо потыкал пальцем в пакет. — Унесите эту падаль. И эту сейчас заберёте.

Втип развалился в кресле, шумно почесался, как двенадцатизначный номерной.

— Любой Истинно Разумный всегда умирает от собственной глупости, Вцим. Скажи, неужели ты так глуп, что считал, будто никто не понимает, что ты задумал, и зачем тебе эта стройка века?

Комбинезон с треском разошёлся, уступая немеряной силе стальных лап-манипуляторов, обнажая тщедушное тело бывшего Великого и Мудрого Повелителя Вселенной.

— Тебе будет больно при каждом неверном ответе, Вцим. Очень больно. Зато недолго, уж такой я добрый.

Я как будто выныриваю из-под давящей толщи воды, холодной и мутной. Передо мной глаза моей жены, огромные, немигающие.

— Ты опять не спишь? — вслух спрашиваю я.

— Не сплю, Рома. Успею выспаться.

— Когда? Уже рассвет…

Действительно, небо во входном проёме стремительно светлеет, уже перебивая пепельное ночное свечение потолка.

— Ну так вставай, засоня! Пойдём смотреть рассвет!

— А вот я тебя! А вот сейчас поймаю!

Нечаянная радость радостно верещит, ловко уворачиваясь от моих рук. Нет, режим питания дело святое, но почему бы не размяться перед завтраком?

Я вхожу в другую комнату, где мы уже встретили рассвет. Ирочка чего-то колдует в воздухе, перед светящимся виртуальным дисплеем.

— Иди сюда, Рома.

Я подхожу, всматриваюсь, и меня пробирает дрожь — из глубины экрана на нас смотрят чёрные глаза без белков.

«Что это? Откуда?» — я сглатываю.

А на экране уже падает громадная вольфрамовая плита, и беспорядочная круговерть вспышек заполняет экран…

«Это мнемозапись твоих видений, Рома»

«Когда успела?»

Ирочка смеётся, переходит на звук.

— Ну ты же привык использовать жену как видеоплеер. Так вот, Рома. Я не простой плеер, а пишущий. Я же специально не спала, всё запоминала. А передать в машину — это уже совсем несложно — она показывает мне изящную диадему на своей голове.

— Что бы я без тебя делал? — я обнимаю её, целую.

— Ловил бы рыбу и чинил механические повозки — смеётся Ирочка. Вдруг разом обрывает смех, переходит на мысль.

«А потом женился бы на земной женщине, большой и мягкой. И думал бы, что счастлив»

«Этого не могло быть, потому что не могло быть никогда»

«Так могло быть с вероятностью практически сто процентов. Мне и сейчас страшно, когда я думаю, что могла тогда просто не уронить тот перстень»

«И этого тоже не могло случиться»

«Папа считал…»

«Да при чём тут папа? Наша встреча только кажется случайной. Разве ты не знаешь, что любая случайность суть непознанная закономерность?»

«Вовсе нет»

«Ну хорошо, пусть не любая. Но вот эта — точно! И вообще, вот ты работала на контроле ситуаций, выправляя вывихи нашей злобной реальности. А почему ты полагаешь, что такими делами занимаетесь только вы? Разве ангелы есть последняя инстанция во Вселенной? Ведь о вас тоже кто-то должен позаботиться»

«Сам придумал?» — Ирочка смотрит серьёзно, ни капли смеха.

«А то!»

— Ты гений, муж мой. Нет, это же надо, плюс ко всему ещё и гений…

— Я попросил бы не выражаться. Я балбес, и на том стою и не могу иначе!

И мы хохочем, как сумасшедшие. Внутреннему напряжению нужен выход.

Нечаянная радость громко и возмущённо верещит, подпрыгивая и хлопая крыльями. Сколько можно? Никакая гениальность не может служить оправданием задержки завтрака. Режим питания нарушать нельзя!

— … Нет, всё-таки на Земле купание куда лучше. Это не вода, это чай!

— Нормально. И вообще, твоя мама не велела пускать тебя в холодную воду. Беременным ангелам это вредно!

Мы с Ирочкой вылазим из воды, шумно хлопаем крыльями, отряхивая воду. Солнце жарит вовсю, и немногочисленные отдыхающие попрятались в тень деревьев, густо подступающих почти к самой воде.

Озерко выглядит мирным и сонным, даже лёгкая рябь не тревожит его поверхность. Да, мы обычно купаемся рядом с домом, от добра добра не ищут. Ну иногда на речку слетаем для разнообразия и разминки, это чуть подальше. И вообще, тут с купанием проблем никаких — озёр и речушек столько…

На сей раз Нечаянная радость отказалась нас сопровождать. Вообще, летучие сони чересчур избалованы тысячелетиями совместного проживания с ангелами. Ну что это такое — не суметь прокормиться в таком лесу! Но сородичи Нечаянной радости повсеместно предпочитают получать еду из рук хозяев, порезанную на кусочки, и чтобы на тарелочке. И из дому эти зверюшки вылетают только на прогулку, да ещё чтобы найти друга-подружку в определённый период. Мир любой кошки — это её дом, и местные летучие сони не исключение.

Мы лежим на крупном песке, обсыхаем, приподняв полураспущенные крылья. Кстати, специальная служба тут следит за состоянием всех водоёмов, дабы вот такие бесчисленные озерки не заиливались, вода была прозрачна и берег чист. Как это достигается, я не вникал.

— Ира, Ир…

— М-м?

— Я что подумал…

— Сейчас? Абсолютно ничего, — она обнимает меня. — Ты просто хотел услышать моё «М-м?»

— Это правда, хотел. Но всё-таки что-то же я мог подумать?

— Разумеется, — она смеётся. — На втором плане у тебя формировалась гениальная идея, насчёт того, что когда тебя выгонят из службы внешней безопасности, ты пойдёшь работать в службу контроля пресных водоёмов. Не так?