Клиффорд Саймак - Миры Клиффорда Саймака. Книга 8

Кашинг откинул одеяло и встал. Ночь была холодной, и ветер с глухим завыванием носился меж алмазными звездами. Луны не было, в бледном сиянии звезд здания казались призрачно белесыми. Кашинг зашагал по Городу, озираясь по сторонам. «Я могу обойтись без тебя, — мысленно сказал он Городу. — Ты мне не нравишься. Не тебя я искал».

Он думал о людях, которые смогли повергнуть в прах великую и безликую технологическую цивилизацию, подавлявшую их. Они разрушили отвратительный им образ жизни, но не заменили его другим. Они оставили после себя пустоту, вакуум, в котором невозможно существовать, и поэтому вернулись в далекое прошлое, к древнему укладу, едва ли не к тому уровню, с которого начали. Может быть, человечество должно было возвратиться к началу пути, чтобы отыскать новый? Может быть, ему нужно было перевести дух и зализать старые раны? Раны его зажили, но почему оно застыло на месте на целые столетия? Возможно, люди боялись начать сызнова, создать новое чудовище, которое рано или поздно пришлось бы уничтожить опять, боялись спросить себя, сколько же фальстартов придется им сделать.

Впрочем, думал Кашинг, я фантазирую на слишком скудной почве. Вся беда в том, что после Крушения люди совсем перестали думать. Избитые и растерзанные прогрессом, они до сих пор не могут прийти в себя и лишь топчутся на месте.

И что такое эти громадные здания, стоящие в таком уединенном месте? Специальные сооружения, созданные для каких-то загадочных и тайных целей и тщательно охраняемые Деревьями и Живыми Камнями? Непонятно. И что такое Деревья и Камни — тоже непонятно. И Преследователи и Трепещущая Змейка…

Кашинг медленно шел по эспланаде. Прямо перед ним возвышались две огромные башни, крепкие, квадратные, без всяких архитектурных излишеств. Внизу что-то темнело — возможно, ворота или дверь.

Подойдя поближе, Кашинг увидел, что темное пятно действительно дверь и она открыта. К ней вела каменная лестница. Едва Кашинг начал подниматься, в темноте за дверью вспыхнул и погас свет. Он остановился, затаив дыхание, но вспышка не повторилась. Дверь была гораздо больше, чем поначалу показалось: футов тридцать в ширину и сорок в высоту. Кашинг помедлил, потом перешагнул порог и вошел, осторожно пробуя ногами пол, чтобы не споткнуться и не провалиться в какую-нибудь яму. Пройдя несколько футов, он остановился и попытался что-нибудь разглядеть. Но тьма была такая, что он сумел различить только смутные очертания длинного коридора и каких-то предметов, стоявших вдоль стен. Внезапно впереди сверкнул огонек, за ним другой, и вскоре все вокруг было озарено странным неверным светом, исходящим от множества извивающихся лент. Они искрились, переливались и дрожали. На миг Кашинг остолбенел, но потом понял, что это — сотни Трепещущих Змеек, танцевавших в темной комнате, куда вел коридор.

У Кашинга забилось сердце. Приблизившись к двери, он заглянул в комнату. В мерцающем неровном свете он разглядел тяжелый стол, в торце которого стояла фигура, похожая на человеческую.

Кашинг попытался заговорить, но слова будто высохли на языке и превратились в пыль, заполнившую рот и горло. Когда он попробовал заговорить снова, то обнаружил, что забыл, что хотел сказать.

Мягкая рука коснулась его ладони, и послышался голос Илейн:

— Здесь — граница вечности. Один шаг, и мы попадем туда. Ты чувствуешь это?

Он покачал головой. Он не чувствовал ничего, кроме страшного парализующего оцепенения. Кашинг с трудом повернулся и увидел девушку, стройную и хрупкую, в некогда белом, но теперь грязном и изодранном платье. В мерцающем свете ее безучастное лицо пугало еще больше. Но голос звучал чисто и спокойно.

— Мой дедушка сказал: растения сообщили ему, что здесь Вечность. Это выше нашего понимания и за пределами наших ощущений. Это непостижимое состояние, не похожее на ту вечность, которую мы себе представляем. Это не отсутствие времени и пространства, это — всезаключающая бесконечность, без начала и конца…

Вдруг Илейн судорожно вздохнула и так сжала руку Кашинга, что он почувствовал, как ее ногти впиваются в его ладонь.

— Это ни на что не похоже. — Она всхлипнула. — Ни на что внешнее. Это место… нет, не место…

А потом девушка обмякла и начала падать. Он подхватил ее на руки.

Фигура у стола оставалась неподвижной, и Кашингу показалось, что она пристально смотрит на него. Держа на руках Илейн, он повернулся к выходу. Взгляд стоящего за столом жег ему спину, но Кашинг не оглянулся. Он миновал коридор и вышел на эспланаду. Здесь он остановился и опустил Илейн на землю. Девушка не упала. Она стояла, напряженно выпрямившись.

Откуда-то донеслось цоканье копыт, и Кашинг, повернув голову, увидел Энди — тот гарцевал на плитах эспланады, горделиво вскинув голову и помахивая хвостом. Потом Кашинг разглядел бледные тени, сновавшие вокруг Энди, прыгающие над ним и пробегающие под брюхом. Тени резвились, будто свора щенков.

Илейн отшатнулась от Кашинга и молча побежала к лагерю. Том бросился за ней. Навстречу девушке выскочила Мэг. Она широко раскинула руки, пытаясь задержать ее безумный бег.

— Что с ней, мальчик мой? — спросила Мэг. — Что ты с ней сделал?

— Ничего, — ответил Кашинг. — Мы были в Городе, и там она несла свою занудную чепуху, в основном насчет вечности, а потом…

— Вы были в Городе?!

— Да, конечно, — ответил Кашинг. — Они оставили двери нараспашку.

Илейн уселась в своей излюбленной позе — руки на коленях, голова склонена. Эзра вылез из-под одеяла и хлопотал над ней.

— Что вы там нашли? — спросила Мэг. — И что за дьявол вселился в Энди?

— Он танцует со стаей Преследователей, — сказал Кашинг. — О нем не беспокойся, ему хорошо.

— А Ролло? Где Ролло?

— Будь я проклят, если знаю, — пробормотал Кашинг. — Когда он нужен, вечно пропадает. Болтается где-нибудь поблизости.

В воздухе вдруг возник металлический цилиндр, поблескивая рецепторами.

— Убирайся, — велел Кашинг. — Нам сейчас не до баек.

— Я здесь не для этого, — отозвался болтун. — Я принес вам послание от B.C.

— От B.C.?

— Высокочтимого Старца. Он приказал передать вам, что Город для вас закрыт. Он сказал, что мы не можем тратить время на любопытных туристов.

— Но мы не туристы, — возразила Мэг. — И мы скоро уйдем.

— Этого вы тоже не сделаете, — заявил цилиндр. — Вам не дадут уйти. Если вы уйдете, то повсюду разнесете глупые слухи, а мы этого не хотим.

— Итак, — произнес Кашинг, — нам нельзя ни уйти, ни попасть в Город. Что же нам делать?

— Это нас не касается. Это — ваша забота, — ответствовал посланец.