Стивен Харпер - Империя Немых

Гнев Видьи вспыхнул с новой силой.

— Это совершеннейшая глупость, — сказала она.

— И прекратится война между Единством и Конфедерацией Независимости, — резко ответила Сей.

Видья застыла на месте.

— Что ты сказала?

— А ты разве не знала? — Сей говорила теперь ядовито-сладким голоском. — Единство только что объявило войну Конфедерации. Уже началось движение войск и кораблей. Активизируются союзнические силы для поддержки обеих сторон. На карту поставлены миллиарды жизней. Я могу… Этот проект может… их спасти.

— Нет, — вмешался Прасад. — Этот проект не спасет миллиарды. Он погубит триллионы. Если не больше.

Теперь настала очередь Сей смутиться.

— Я не понимаю, — сказала она.

— Мечта — это не просто средство коммуникации, — объяснял Прасад. — Она генерирует чувство взаимного соучастия и небезразличия к нашим собратьям. Если не будет Мечты, не останется и любви, радости и сострадания. Люди начнут охотиться друг на друга. Люди перестанут заботиться о детях, вообще перестанут рожать детей. И, спустя несколько поколений, прекратится вся разумная жизнь. А в сравнении с этим война — сущий пустяк.

Сей смотрела на него. Она все еще опиралась о каменный стол. Видья заметила, что правая рука, в которой она держала разрядник, начала затекать, и рискнула переложить прут.

— Я тебе не верю, — наконец произнесла Сей. — Ты лжешь, ты просто надеешься склонить меня на свою сторону. Я не поддамся. Я видела, как умерли от голода мои родители и братья. Я видела, как солдаты Единства насиловали мою мать и сестру. Наш проект уничтожит Мечту и поделом.

В карих глазах Прасада горела непримиримость.

— Погибнет и Ржа, и любая другая цивилизация во вселенной, — сказал он.

— И все равно я повторяю, что ты лжешь.

— Седжал, я закончила, можешь их отпустить, — сказала Катсу, и Видья повернула голову в ее сторону.

Рабы, Кри и Гарин были крепко связаны. Седжал поморгал глазами, затем поднялся, хрустнув пальцами. Пленники, все как один, широко раскрыли глаза, приглушенно вскрикивая.

— Мы не причиним вам вреда, — обратилась к ним Катсу. — Как только все закончим, мы вас выпустим.

— Вы ничего не можете сделать, — сказала Сей. — Проект уже вступил в завершающую стадию. Следующая партия детей попадет в Мечту в течение нескольких минут, если только этого уже не произошло. И они уничтожат Мечту.

Видья больше не могла сдерживаться. Она размахнулась и ударила Сей кулаком в лицо. Голова Сей откинулась назад. Видья почувствовала боль в костяшках пальцев. Сей, оперевшись одной рукой о стол, другую поднесла ко рту — и на ладони появились капли крови.

— Сука, — прошипела доктор. — Я рада, что вы проиграли.

Видья уже собралась ответить, когда Прасад положил ей руку на плечо.

— Жена моя должна сохранять спокойствие, — сказал он. — Не забудь, у нас есть собственный план.

— Вы не сможете остановить проект. — Сей почти смеялась.

— Не сможем? — Видья махнула рукой в сторону детской. — Может, ты знаешь способ, чтобы Немые попадали в Мечту в состоянии криосна?

Светлые глаза Сей широко распахнулись.

— Вы этого не сделаете!

— Ты ошибаешься. — Видья протянула руку. — Катсу, будь добра, передай мне эту пленку. Вы с братом можете помочь нам в детской.

Сей отступила на шаг.

— Я вам не позволю. — Из уголка губ у нее стекала струйка крови.

— Ты не сможешь нам помешать, — ответила Видья не без злорадства. — Стой, пожалуйста, спокойно. Сейчас я тебя свяжу, и если мне придется сначала поработать разрядником, тебе будет очень больно.

— Тесса! — выкрикнула Сей. — Чрезвычайная ситуация. Закрыть доступ ко всем файлам. Включить аварийную систему тревоги. Дезориентировать…

Видья рванулась вперед и нажала кнопку на рукоятке энергетического хлыста. Сверкнула искра, и Сей с криком боли повалилась на пол. Кри попытался что-то выкрикнуть, но его рот был крепко зажат пленкой.

— Выполняю, — ответил компьютер. — Начинаю аварийное закрытие. Система тревоги включается.

— Тесса! — приказал Прасад. — Прекратить аварийное закрытие.

— В доступе отказано. Полномочия по аварийной ситуации недостаточны.

— Черт! — Седжал подбежал к лежащей неподвижно Сей.

— Дети уже входят в Мечту, — сказала Катсу. — Я их чувствую.

У Видьи все внутри сжалось, и она едва сдержалась, чтобы не отшвырнуть прочь свою пастушью дубинку. Как глупо! Как глупо она себя вела! Надо быть полной идиоткой, чтобы сообщить Сей об их планах, пока она еще в силах была им помешать. Теперь же за ее глупость придется расплачиваться всей вселенной.

— Что теперь делать? — спросила она.

— Надо заставить ее снять запрет, — сказал Прасад. — Иначе компьютер не запустит криомодули в действие.

— Дети кричат, — сказала Катсу, направляясь к двери, ведущей в детскую. — Я должна быть в Мечте.

Видья опустилась на колени рядом с Седжалом, он проверял пульс у Сей. Едва дотронувшись до нее, он резко вздрогнул. Еще одно лишнее доказательство ее Немоты.

— Она сумасшедшая, — сказала Видья. — Словами мы ничего не добьемся. Есть ли в лаборатории какие-нибудь наркотики?

— Нет, — ответил Прасад. — А даже если бы и были, я все равно не знаю, как их применять.

— Черт побери! — Видья с силой ударила кулаком по белой керамической стене. — Одна-единственная женщина. Только одна, и она стоит у нас на пути, а мы бессильны заставить ее нам помочь, чтобы совершить то, что положено и необходимо.

— Вы — бессильны, а я — нет, — произнес Седжал у ее плеча.

В Мечте было почти пусто. Обнаженный Кенди стоял у входа в свою пещеру, наслаждаясь жаркими лучами солнца, прогревавшего его до костей. Он понимал, что не должен терять времени, но какую приятную легкость давало одно лишь ощущение того, что он вновь попал в Мечту… Под ногами лежала сухая песчаная земля. Под ослепительно голубым небом далеко простиралась австралийская равнина, пестревшая кое-где скудной пустынной растительностью. Но на горизонте маячила темнота.

Ара погибла. Эта мысль пронзила Кенди будто копье, которое вонзается раскаленным добела острием в легкие и поражает сердце. Она не может умереть. Она — это матушка-наставница Арасейль Раймар до Салман Реза. Его учитель. Его друг. Его вторая мать.

Для реальных людей смерть представлялась естественным явлением, о ней не принято было горевать. Но сейчас Кенди мог думать только о том, как ему больно. Он чувствовал себя загнанным в ловушку, окруженным со всех сторон горем и печалью.

— Ке-е-е-е-е-ен-ди!..

От резкого крика по спине у Кенди пробежали мурашки.

— Ке-е-е-е-е-ен-ди…