Дэвид Вебер - Дорога ярости

– Дьявол, – кинул он женщине за соседней консолью, наблюдая, как отметка два рвется к астральному пределу Пауэлла Франконии. – Если она не обернется в течение пятнадцати секунд, у нее будет жареный привод на ленч.

– Мы готовы, адмирал?

– Насколько возможно, губернатор. – Вице-адмирал Хорт сидела в своем командном кресле, уже в гарнитуре, и наблюдала за обстановкой. – Хотела бы я знать, что она собирается натворить в этот раз.

– Думаю, это не имеет значения, Бекки, – заметил сэр Амос Бринкман, и Хорт согласилась со вздохом:

– Да, Амос, ты прав.

<Подходим к обороту, безнадежно пробормотала Мегера. Пожалуйста, может быть…>

– Нет! – Контральто Алисии было таким же грубым и желчным, как и ее лицо. Где-то в глубине она раскаивалась в своей грубости, но слезы были давно растрачены. – Выполняй!

– Конечно, это она. Но как она успела?

– Не знаю, Таннис, – ответил Кейта. – Прийти отсюда, после того как она ушла в совсем другом направлении… кажется невозможным. Она весь путь прошла на пределе привода.

– Нужно ли нам предупредить первую орбиту? – спросил Бен Белькасем.

Кейта немного помолчал, затем отрицательно покачал головой:

– Нет. Они уже вычислили ее курс. Мы ничего не добавим для изменения их оборонительной реакции. А правда только дезорганизует их командную структуру в решающий момент. – Он посмотрел на лейтенанта. – Продолжайте замедление, командир, и держите связь наготове. Мы попробуем с ней связаться, когда она выйдет на субсветовую.

Бен Белькасем поднял голову, затем взглянул на Таннис. Она стояла ссутулившись и смотрела на экран. Инспектор подвинулся к Кейта и спросил тихо, чтобы Таннис не услышала:

– Вы надеетесь, что сможете ее отговорить, сэр Артур?

– Честно? – Кейта вздохнул. – Вряд ли. Она слишком низкого мнения об имперском правосудии. Не без оснований, надо признать. А то, что вы рассказали о ее состоянии… – Он еще раз вздохнул. – Нет, я не думаю, что смогу ее отговорить. Но я должен попытаться.

– А вот и она… – Лейтенант Андерс почесал бровь. – Оборот! Вот это да!..

«Мегера» обернулась на грани саморазрушения привода. Скорость резко упала, уменьшаясь в направлении периметра коридорного пространства. Системы и механизмы грохотали. Алисия чувствовала вибрацию, чувствовала боль корабля своими нервными окончаниями, но ее взгляд не колебался.

– Отметка два перешла на субсветовой, – прозвучало сообщение в пункте управления. – Замедление постоянно на уровне двадцать три километра на секунду в квадрате.

Хорт кивнула и откинулась в кресле, потирая подбородок. Странно. Де Фриз слишком старалась замедлиться, если учесть, с какой спешкой она направлялась сюда.

«Мегера» вгрызалась в пространство на пределе перегрузки привода, ее скорость резко падала. В глазах Алисии отражался вектор, простиравшийся на миллиард с третью километров к точке, невидимой на таком расстоянии, и ее улыбка напоминала оскал черепа.

Два астролета летели навстречу друг другу, направляясь к отдаленной звезде Франконии, и в пространство между ними понеслось сообщение. Даже свет на таком расстоянии казался ползущим, но «Мегера» шла ему навстречу, даже замедляясь. Системы управления огнем наружного кольца орбитальных фортов были в состоянии готовности, искали ее, пытались преодолеть ее электронное противодействие, и искусственный интеллект заметил изменения в их оснащении. Пока корабль был вне пределов досягаемости, но неизбежность встречи не вызывала сомнений. Модификация, произведенная за последние три месяца, уменьшала эффективность ее средств электронной войны на сорок процентов.

Мегера хотела доложить Алисии, но в этом не было смысла.

– Смотрите, она все еще замедляется! – воскликнула Таннис Като. – Может быть, мы ошибались?

– Может быть, – сказал Кейта, но увидел глаза Бен Белькасема и покачал головой.

– Вице-адмирал Хорт, отметка один излучает сигнал.

– Что они передают? – Хорт внимательно посмотрела в глаза офицеру связи. Что-то в его голосе насторожило ее.

– Пока не знаем, мэм. Луч остронаправленный, сообщение не нам, мы только уловили край несущей. К тому же оно зашифровано.

– Зашифровано! – Голос Тредвелла прозвучал резко, и офицер кивнул:

– Да, сэр. Мы над ним работаем, но пока не поддается. Код имперский, но ничего подобного нам не встречалось.

– Сообщение шло на «альфа-синт»?

– Да, мэм.

Вице-адмирал кивнула. Она увидела, как Тредвелл и Бринкман обмениваются взглядами, и удивилась. Что здесь происходит?

«Мегера» находилась в зоне обстрела трех внешних фортов, и они запустили сверхсветовые ракеты. Грубое негромкое рычание послышалось из горла Алисии, когда она заметила их смертоносные искры. Они были прекрасны. Их угроза растворялась в стихийной роскоши разрушения, и часть ее стремилась объединиться с ними, приобщиться к их великолепию. Но она не могла. Следовало танцевать с ними, избегая объятий, прорваться сквозь них и добраться до объекта своей ненависти.

Она наблюдала, как Мегера флиртует со смертью, своими электронными хитростями сбивая ракеты с курса, уклоняясь от тех, которые не поддавались на уловки, и боль искусственного интеллекта была ее болью. Но ей было все равно. Боль только вела ее жажду, вне зависимости от источника.

Тисифона хранила молчание, беспомощно болтаясь в мозгу Алисии. Она могла только удерживать слепую ожесточенность Алисии от проникновения в Мегеру. Это предохраняло молниеносные рефлексы искусственного интеллекта от пагубного тумана и позволяло им пока оставаться в живых.

Она никогда не задумывалась, что она создала, что за монстр у нее получился. Она видела мощь разума Алисии, не задаваясь вопросом, что же держит эту мощь в узде. Только сейчас она начинала понимать, что случилось.

Она разрушила сдерживающие факторы. Сострадание и жалость, которые ей мешали, теперь исчезли. Осталась лишь раскаленная, бушующая жажда. Но было и худшее. Она нашла дыру, которую Алисия проделала под стеной, сдерживавшей ее внутреннюю ярость, и не могла ее заделать. Каким-то образом, даже не сознавая этого, Алисия вышла за свои пределы. Она следовала за фурией и подключилась к ее резервуарам ярости, ее разрушению, присвоила себе ее непредсказуемую мощь.

Впервые за тысячелетия Тисифона противостояла другому существу, такому же могущественному, как она сама, смертному разуму, похитившему мощь фурий. И эта мощь свела его с ума.