Сергей Малицкий - Компрессия

– Ты подлец, – бросил Кидди.

– Ну ты ведь тоже не ангел, – нахмурился Сти. – К тому же имей в виду, что мне пришлось выложить изрядную сумму за последствия твоей невинной шутки. Купе стоило прилично. В то время я не был еще богат. Меня это серьезно напрягло.

– Теперь многое изменилось? – скривился Кидди.

– Все, – спокойно ответил Сти. – Кстати, не забывай, что я спас тебе жизнь, когда ты пытался выпрыгнуть из купе. Знаешь, почему я это сделал?

– Чтобы попрекнуть меня потом, – напряг скулы Кидди.

– Нет! – поморщился Сти. – Это было бы слишком мелко. Я подумал, что это будет для тебя чересчур легкая смерть. На кого я буду расходовать свою ненависть, если ты умрешь? Смерть – это вообще слишком легко. Вот возьми Рокки, он ведь ненавидел меня. Не могу сказать ничего о причинах такого отношения к собственному боссу, кто его знает, до чего он мог докопаться, но ненавидел! А я его пожалел. Не стал мучить, как мучил тебя. Я его убил. Мгновенно. А ведь мог убить тебя…

– И Монику вместе с ним, – прошептал Кидди.

– Неужели? – поднял брови Сти. – А я-то думал, куда она пропала… Что ж, это судьба. Действительно, мое имя – обстоятельства. Я не хотел для нее такой смерти. Впрочем, смерти бывают и страшнее. Моника… могла бы тебе кое-что об этом рассказать…

– Она кое-что уже рассказала.

– Правда? – Сти расплылся в улыбке. – Вот ведь не думал, не думал. Всегда удивлялся, как в такой гордой и прекрасной женщине, как Моника, находит себе место такая нездоровая страсть, как любовь к тебе, Кидди Гипмор! Я кстати, когда поставил ее на колени и насладился ее телом, слегка позавидовал тебе. Если бы меня любила такая женщина, как Моника, я бы все сделал для нее.

– Как ты посмел? – прошептал Кидди.

– Послушай, – поморщился Сти, – оставь эмоции. Или ты не юрист? Во-первых, это не доказуемо. Во-вторых, не тебе меня учить морали. Это такая мелочь! Я так думаю, что убийство Рокки и Моники как-то остальные мои грешки перекрывает. Ощутимо перекрывает. Это тебе вот еще надо найти, чем совесть свою укутать.

– Твоя совесть в укутывании не нуждается? – спросил Кидди.

– Моя совесть мне служит, а не грызет меня изнутри, – скрипнул зубами Сти, но тут же успокоился, и плеснувшаяся прозрачность в его взгляде исчезла. – Давай-ка вернемся к теме. Но сначала я тебе кое-что объясню. Я оплатил сожженное Сиф купе, все уладил и решил отправить тебя куда подальше. В этой чертовой дыре под названием «Оборотная сторона» мне самому пришлось провести не менее полугода, туда я тебя и воткнул. Думал, что сгниешь ты там заживо, так нет. Ты оказался шустрым пареньком, кое-что сумел сделать, а уж карьере твоей в качестве тюремного служаки можно даже позавидовать. Вот это уже меня сильно зацепило. Вот, подумал я, непотопляемый уродец! Именно тогда я решил в тебе разобраться. Как ты выцарапываешься из передряг, понять захотел! За что ж тебя Моника и Сиф полюбили, выяснить! Даже девчонку толковую и с фигурой подобрал и пристроил к тебе, проинструктировал, зацепку дал с кленовыми листиками, с дурацкой, отвратительной музычкой, денежки заплатил – так и она в тебя влюбилась по уши! Я по сей день в недоумении нахожусь! Смотрел записи секса в твоем исполнении, Магда поначалу мне скрупулезно каждую твою эрекцию документировала, так ничего особенного! Способности ниже среднего! В чем дело, Магда, спрашиваю? Уперлась, как орг без блока питания! В покое потребовала тебя оставить! Ее-то ты чем зацепил? Ты знаешь, каких она парней пробовала? Даже я бы с ними не сравнился, а уж тебе до меня далеко, Кидди.

– Ненавижу, – прошептал Кидди, бессильно садясь на матрас.

– И до ненависти моей тебе далеко, – поскучнел Сти. – Хотя кто знает, перспектива у тебя в этом плане огромная! Я вот, честно сказать, все-таки в отношении тебя две загадки числю. Первая, как ты понял, что в тебе женщины находят; вторая же из слов Билла проистекает. Да, да, он, как паук, в тебя вцепился, вот только Сиф не он на тебя натравил, это я точно говорю, он больше меня страдал, когда она к тебе прикипела. Я ведь думал, что она тебе сердце разобьет, когда тебя на пикник с Михой и Моникой вытаскивал, а она сама свое сердце разбила. Хотя кто его знает, ведь сбежала же?

– Где она? – почти беззвучно вымолвил Кидди.

– Там же, где ее сумасшедший названый папенька, – стиснул зубы Сти. – Всего тебе знать не надо, но кое-что скажу. Билл был недееспособным. С детства. Мамочка его учредила контрольный комитет, который должен был вести дела сыночка. Его недееспособность не афишировалась. Уильям Буардес – это только этикетка корпорации, хотя я ничего не могу сказать о талантах престарелого шизофреника. Он говорил правду, в юности заинтересовал самого Рика Кельма и действительно серьезно пострадал при тех знаменитых опытах. В коме пролежал несколько лет! Ну скажи, разве здоровый человек отказался бы от восстановления здоровья, пусть даже это и сопряжено с некоторым риском? Разве здоровый человек смог бы притащить из своего очередного безумного сновидения ребенка? Иначе откуда он ее взял?

– Кто же позволил бы сумасшедшему воспитывать ребенка? – усмехнулся Кидди. – Я так понимаю, что этот ваш контрольный комитет не только управлял делами корпорации, но и опекал Билла?

– Когда я был назначен на этот пост, Сиф была уже взрослой, – усмехнулся Сти. – Я едва не сошел с ума, когда увидел ее. Билл ее прятал маленькой, и черт меня возьми, если он прятал ее в своем скворечнике или в этой квартире, которую уступил Сиф. Он ее прятал в собственных снах!

– Сти!

Кидди внезапно расхохотался. Он должен был что-то сделать, и дикий хохот был не самым худшим способом самому не сойти с ума.

– Сти! Ты несешь бред. Да, я был в компрессии, да, я был, как ты говоришь, в глубоком сне, но сон есть сон! Неужели тебе никогда не приходилось во сне в детстве прятать под подушку обнаруженные ценности, а утром плакать, не найдя их там? Миха рассказывал мне нечто подобное. Я никогда не видел обычных снов или забывал их, черт с ними, но всему есть предел!

– Предел? – Сти смотрел на Кидди с явным сожалением. – Теперь есть. Этот идиот покончил с собой. Он забрался в капсулу, как-то уладил это с Рокки, не знаю, что ему Билл наплел, и отстучал там от семидесяти до ста лет. После исчезновения Сиф я приставил к нему охрану, хотя старик не особенно переживал уход дочери, пусть и поскучнел, конечно, но охрана не поднималась в его птичий домик! Если бы ты знал, с каким наслаждением я потом сжег это сооружение! Билл, как всегда, снял чиппер, к чему он меня предусмотрительно приучил за год, и улегся в капсулу. Момент выбрал исключительный. Мои помощники подвели меня. Нельзя уехать отдохнуть ни на неделю! Миха, как всегда, ни черта не видел и не слышал, кроме работы. Рокки тоже сказался занятым. Котчери проводил дни в согласовании проекта с управлением опекунства. Олгерт, именно Олгерт хватился старика первым! Я, – Сти рассмеялся, – еще познакомлю тебя с ним. Отличный парень, въедливый, как стакан азотной кислоты, даже Котчери не угнаться за ним, хотя тот тоже умен! Олгерт и обнаружил, что капсула в домике Билла уже пять дней работает в компрессионном режиме, хотя никаких экспериментов на ней запланировано не было! Он сообщил мне, я потребовал извлечь придурка из коробки. Кто же знал, что он прикрепит к запорному механизму бомбу? От Билла ничего не осталось, Олгерт отделался легкой контузией, а мы все лишились режима глубокого сна. Ты все еще не понял, Кидди? У Билла был пропуск в другие миры. Такие же, как Земля. Ты видел некоторые из них. Неужели ничего не понял? Мы скопировали технологию, просто скрупулезно воспроизводя сумму наблюдений за уходящими в глубокий сон. Мы использовали эффект быстрого сна и сумели сжать время, точнее воспользовались возможностью сжатого времени, но у нас нет пропуска. Наша компрессия – это мастерски изготовленная копия. Она существует столько, сколько работает наша аппаратура. Билл еще издевался, смеялся над технической стороной проекта! Говорил, что все нужное – здесь!