Александр Щёголев - Львиная охота

Зато я теперь знаю, кто он. И по имени, и по должности. Вторым был начальник Управления внутренних расследований мистер Шугарбуш, который, как лицо не зашифрованное, имел право встречаться лишь с арестованными резидентами и лишь в следственных кабинетах…

Что же у нас получается? С одной стороны — несуществующая группа «L». С другой стороны — полковник Ангуло с его головорезами, которым тоже понадобился Покойник. За этими-то кто стоит? Молчите, господа? Что ж, разберемся сами. Кони Вардас слышала, что Жилова должны похитить. Эту тему обсуждали Шугарбуш с Мигелем Ангуло, а похитить пытался Паниагуа. Выводы? Во-первых, южноамериканцы — только ширма, во-вторых, настоящий вожак «Нового Теотиуакана» — это добрый ангел Мигель, и в третьих, его тайный начальник не мог обо всем этом не знать.

Вы любите подстраховаться, подумал я брезгливо. Вы никому и ничему не доверяете. Разрабатывая самую простую комбинацию, вы главным препятствием полагаете — не злую случайность, нет, — а своих же исполнителей. Вот и получили результат, доведенный до высшей точки недоверия (до точки равновесия!), когда одна задача ставится двум террористическим группам, а те мочат друг друга, будто и не родные. Абсурд… И всегда вы хотите, как лучше. Вы у нас вообще люди нравственные, чувствительные, душою болеющие. Однако безнравственные средства, применяемые в качестве исключений, имеют свойство становиться правилом, — прав ты, мой милый Вася… Нет, не интересовало меня все это.

— Зачем мне убирать твою Вардас, если она была нашим осведомителем?! — выхаркнул Эдгар, собравшись с мыслями.

Опять ложь. Нокаутированный босс начинает громоздить явные нелепости, пытаясь спастись. Если бы Кони была осведомителем, то у нее не получилось бы, это очевидно. Будь она осведомителем — не смогла бы похудеть. Зато Шугарбуш, окажи он мне сейчас хоть какое-то сопротивление, возможно, высек бы искорку уважения, возможно даже, что я бы остановился, пожалел подлеца. Нет, он словно был согласен с происходящим. Синдром кролика в чистом виде.

Плоский контейнер обнаружился в боковом кармане его пиджака. Воистину, хочешь спрятать что-то — оставь у всех на виду. Я отщелкнул крышку: в мягком ложе покоился оптический шар, бережно укутанный антилучевыми салфетками — и это несмотря на то, что изнутри контейнер был покрыт защитным слоем! Я вытащил квази-хрусталь двумя пальцами и прочитал название: «Задницы — капризные подружки». Русское порно. Спрятавшееся под ромбиком «Масс-турбо».

Вот и решающее доказательство.

— Я знаю, ты сломал нашего психопрограммиста! — произнес Эдгар истерично. — А правду так и не раскопал! Хочешь, введу тебя в курс дела? Мигель Ангуло показал на допросе, что это он, оказывается, помог Покойнику перебраться сюда из Мексики. Он тогда по Центральной Америке работал, там и подружился с Покойником — и потерял его, потерял, кретин. Он вел свою игру, Жилов! Мозги своим фанатикам подвинул, но и сам рехнулся. Ведь он пытался заполучить метажмурь лично для себя, и пределом его мечтаний было вовсе не мое служебное кресло…

Я вбил квазихрустальный шар Эдгару в рот. Какие мечты пожирают несостоявшихся владык мира, меня тем более не интересовало. Насчет «владык мира» — это и про самого мистера Шугарбуша, разумеется. Оба они хотели получить метажмурь, и оба — чужими руками. Но вот кому предназначалось очередное творение фирмы «Масс-турбо», дремавшее до поры в специальном контейнере? Не мне ли? Пока замолчавший на полуслове босс оплакивал свои зубы, я снял с него ботинок, затем отобрал порнокомиксы, положил эту мерзость на пол и с наслаждением расколотил чужим каблуком.

Дверь ломали.

Следовало поторопиться. Вслед за ботинком я содрал с мистера Шугарбуша штаны вместе с бельем, а его самого — бросил на четвереньки. Голову приговоренного я зажал между своими коленями и взялся за дело. Задницы — ваши лучшие подружки, обязательно утешил бы я его, если б мог себе позволить сказать хоть одно слово. Я порол его тем, что под рукою нашлось — кабелем от их же следящей системы. Прыщавый зад сразу закровил. Исполнение приговора проходило под нарастающий аккомпанемент: снаружи орали и били в дверь чем-то тяжелым. Животное в моих руках выло на всю гостиницу. Один я молчал, ибо нечего мне было сказать мертвой сеньорите Вардас…

Преступная комбинация была сложнее, чем казалась, хоть длинноухие зверьки и принимали решение в явной спешке. Они исходили из того, что маньяк-одиночка предпочтительнее наемника, у которого обязательно есть заказчик. Но где раздобыть маньяка? Все в этом мире приходится делать самому, таково кредо людей, добившихся в жизни успеха, не так ли, мистер Шугарбуш? Пишите рецепт: берем хорошо оболваненного психопата, нажимаем на спуск… Эх, Голдфинч, наивная душа, знаешь ли ты, чем заляпаны твои психолучевые игрушки? Я знал. Воздушный шланг, развязавший бармену язык, помог увидеть краешек и этой картины… Шар с кинокомиксами — всего лишь медиум, посредник. Обычно паранойя развивается медленно, в течение нескольких лет, но есть средство, позволяющее сжать этот страшный процесс до минут. Лучевой психодислептик. Человек вставляет шар в гнездо, включает объемник, и готово, невидимый станок начинает сверлить его мозг, формируя очаги острого психоза. Наденешь наушнички — еще лучше. Бредовые «озарения» параноиков всегда с чем-то связаны, как правило, с чем-то случайным, и есть люди, которые берутся управлять такими случайностями. Это программисты человеческих душ — буквально. Не вздрагивайте, товарищ Луначарский, сами себя они называют эстетическими психопрограммистами. Эстетическое, значит чувственное. Семена, скрытые в видеоряде и музыке, в бессмысленных междометиях и жестах, высеиваются в почву, которую предварительно рыхлит лучевой психодислептик. Человека заставляют посмотреть кинокомикс, а следующий шар он возьмет уже сам. Потому что теперь он болен, но сознание болезни у него отсутствует. А новый шар — это новая порция «озарений». Вот примерная схема.

Почему в качестве основы выбрали именно порно, к тому же фальсифицированное под русский вариант? Причин две. Во-первых, ничтожная художественная ценность не требует профессиональной проработки сюжета и персонажей, а в Соединенной России, как известно, эта продукция вообще изготавливается только кустарным способом. Во-вторых, механическое повторение какого-либо действия уже само по себе способно ввести в гипнотический транс. Обилие однообразных движений, перетекающих из кадра в кадр, характерно для произведений этого жанра, что сильно облегчает дело психопрограммистов. Более того, признался мне бармен, ни в каком другом жанре, кроме порно, не удалось пока добиться результатов.