Эрик Рассел - Единственное решение

— Ну, раз уж мы начали разговаривать, я, пожалуй, обзаведусь именем. Можешь звать меня Кларенсом.

— Кл… Кл… Кл…

— А что? Разве плохое имечко? — воинственно осведомилась тень. — А ну, заткнись. Подойди-ка к стене. Вот так. Видишь, как я поднялся? Видишь, насколько я тебя больше? Согни правую руку. Чудненько. А теперь погляди на мою руку. Хороша, а? Да чемпион мира в тяжелом весе полжизни за нее отдал бы!

— Господи! — простонал Тримбл, напрягая бицепс и умоляюще возводя глаза к небу.

— Мы с тобой можем теперь работать заодно, — продолжал Кларенс. — Ты только прицелься, а уж удар я беру на себя. Только становись против света, так, чтобы я был большим и сильным, а дальше все пойдет как по маслу. Бей в точку и помни, что я с тобой. Только ткни его кулаком, а уж я так ему врежу, что он об потолок треснется. Понял?

— Д-д-да, — еле слышно пробормотал Тримбл. Пугливо покосившись через плечо, он обнаружил, что число зрителей увеличилось до десяти.

— Повернись так, чтобы я был позади, — скомандовала тень. — Сначала сам размахнись, а второй раз я тебя поддержу. Вот увидишь, какая будет разница.

Тримбл покорно повернулся к ухмыляющимся зевакам и взмахнул пухлым кулаком. Как он и ожидал, никакого удара не получилось. Он отступил на шаг и снова замахнулся, напрягая все силы. Его рука рванулась вперед, как поршень, увлекая за собой тело, и он еле удержался на ногах. Зрители захохотали.

— Видал? Что я тебе говорил? Не найдется и одного человека на десять, чтобы он знал свою настоящую силу. — Кларенс испустил призрачный смешок. — Ну, вот мы и готовы. Может, посшибаем с ног этих типчиков, чтобы набить руку?

— Нет! — крикнул Тримбл и утер пот с багрового полубезумного лица. К зрителям присоединилось еще пять человек.

— Ладно, как хочешь. А теперь пошли в бар, и помни, что я всегда рядом с тобой.

Все больше и больше замедляя шаг, Тримбл наконец добрался до бара. Он остановился перед входом, чувствуя, как трясутся у него поджилки, а его драчливая тень торопливо давала ему последние наставления:

— Меня никто не слышит, кроме тебя. Ты принадлежишь к немногим счастливцам, которым открылся язык тьмы. Мы войдем вместе, и ты будешь говорить и делать то, что я тебе скажу. И что бы ни случилось, не дрейфь — я с тобой, а я могу свалить с ног бешеного слона.

— По-понятно, — согласился Тримбл без всякого восторга.

— Ну и чудненько. Так какого же черта ты топчешься на месте?

Тримбл открыл дверь и вошел в бар походкой преступника, поднимающегося на эшафот. Там сидела все та же компания во главе с дюжим верзилой.

Бармен взглянул на вошедшего, гаденько ухмыльнулся и многозначительно ткнул в его сторону большим пальцем. Верзила выпрямился и нахмурил брови. Продолжая ухмыляться, бармен осведомился:

— Чем могу служить?

— Зажги-ка свет, — потусторонним голосом прошипел Тримбл, — и я тебе кое-что покажу.

Ну вот! Он отрезал себе пути к отступлению. И теперь придется претерпеть все до конца, пока санитары не вынесут его отсюда на носилках.

Бармен прикинул. В любом случае шутка обещала выйти занимательной, и он решил исполнить просьбу этого коротышки.

— Будьте любезны! — сказал он и щелкнул выключателем.

Тримбл оглянулся и несколько воспрянул духом. Рядом с ним высился Кларенс, уходя под потолок, точно сказочный джин.

— Валяй, — скомандовала гигантская тень. — Приступай к делу.

Тримбл шагнул вперед, схватил рюмку верзилы и выплеснул содержимое ему в физиономию.

Верзила встал, точно во сне, крякнул, утер лицо и снова крякнул. Потом снял пиджак, аккуратно сложил его и бережно опустил на стойку. Медленно, внятно и очень вежливо он сказал своему противнику:

— Богатым меня не назовешь, но сердце у меня на редкость доброе. Уж я позабочусь, чтобы тебя схоронили поприличнее.

И могучий кулак описал в воздухе стремительную дугу.

— Пригнись! — рявкнул Кларенс.

Тримбл втянул голову в ботинки и почувствовал, как по его волосам промчался экспресс.

— Давай! — исступленно скомандовал Кларенс.

Подпрыгнув, Тримбл выбросил кулак вперед. Он вложил в это движение весь свой вес и всю свою силу, целясь в кадык верзилы. На мгновение ему показалось, что его рука пробила шею противника насквозь. Он снова ударил по шестидесятому этажу небоскреба, и результат получился не менее эффективный. Верзила рухнул, как бык под обухом. Ого! И мы кое-что можем!

— Еще раз! — неистовствовал Кларенс. — Дай я ему еще врежу, пусть только встанет!

Верзила пытался подняться на ноги. На его лице было написано недоумение. Он почти выпрямился, неуверенно поводя руками и стараясь разогнуть подгибающиеся ноги.

Тримбл завел правый кулак как мог дальше, так что у него хрустнул сустав. А потом дал волю руке, целясь противнику по сопатке. Раздался чмокающий удар, точно лопнул слишком сильно надутый мяч. Голова верзилы мотнулась, грозя вот-вот отделиться от плеч, он зашатался, упал и прокатился по полу.

Кто-то благоговейно охнул.

Дрожа от возбуждения, Тримбл повернулся спиной к поверженному противнику и направился к стойке. Бармен тотчас подскочил к нему с самым почтительным видом. Тримбл послюнил палец и нарисовал на стойке круглую рожицу.

— Ну-ка, подрисуй к ней кудряшки!

Бармен заколебался, поглядел по сторонам с умоляющим видом и судорожно сглотнул. Потом покорно облизал палец и подрисовал кудряшки.

Тримбл выхватил у него салфетку.

— Попробуй еще раз состроить мне гримасу, и с тобой вот что будет! — энергичным движением он стер рожицу.

— Да ладно вам, мистер, — умоляюще пробормотал бармен.

— А пошел ты… — Тримбл впервые в жизни употребил крепкое выражение. Он швырнул салфетку бармену, оглянулся на свою хрипящую жертву и вышел.

Когда его короткая округлая фигура исчезла за дверью, кто-то из завсегдатаев сказал:

— Это надо же! Набрался наркотиков и теперь, того и гляди, пристукнет кого-нибудь.

— Не скажи, — бармен был напуган и смущен. — По виду разве разберешь? Возьми Улитку Маккифа — он в своем весе мировой чемпион, а с виду мозгляк мозгляком. Мне этот типчик сразу не понравился. Может, он брат Улитки?

— Не исключено, — задумчиво согласился его собеседник.

Верзила на полу перестал хрипеть, икнул, охнул и выругался. Перекатившись на живот, он попробовал встать.

— А теперь к директору! — со смаком сказал Кларенс.

— Нет, нет, нет, только не это! — кроткое лицо Тримбла еще багровело от недавнего напряжения. Он то и дело опасливо косился через плечо в ожидании грозной и, как он полагал, неизбежной погони. Ему не верилось, что он действительно сделал то, что сделал, и он не понимал, как ему удалось выйти из такой передряги живым.