Орда встречного ветра - Ален Дамасио
) Сто двадцать один день спустя после того, как фреольский корабль с Нушкой на борту оставил нас у Порт-Шуна, мы вошли, пусть жалкие на вид, с опустошенными запасами в поплавках, но все же живые, в город вне всяких эпох, коим являлся Шавондаси.
Не знаю, чего я, собственно говоря, ждал. Что я увижу пришвартованный на центральной площади Физалис с Легкой эскадрой, увижу улицы, запруженные толпами подветренников в парадных одеждах, что в нашу честь загремят фанфары, когда мы войдем в город под грохот аплодисментов и криков виват, что нам навстречу побегут детишки, что Нушка выйдет из толпы и бросится меня целовать? Но ничего из этого не произошло. Мы были первой Ордой за всю историю, которая вышла по другую сторону Лапсана прямой трассой, двадцать ордийцев без
380
подмен, обученные в Аберлаасе, и никто, никтошеньки нас не встречал…
Медленным шагом мы пересекли первую улицу, затем вторую, вышли на что-то вроде раздолбанного и утопающего в грязи проспекта, вдоль которого стояли какие-то корабли с плоским днищем, которые, как я понимаю, служили здесь домами. Иллюминаторы захлопывались в надвигающихся сумерках. Детей звали домой, велесницы со скрежещущими осями проезжали мимо нас, не притормаживая, и парковались за оградительной стенкой, выстроенной полукругом. Сумеречный, неясный свет, отфильтрованный туманом, быстро темнел, тогда как мы безуспешно пытались найти городскую площадь… Настроение у Голгота быстро упало, и он по итогу схватил какого-то работягу, что складывал снасти в своем лозовом аэроглиссере. Когда мы приблизились, человек чуть ли не подпрыгнул от страха и попятился:
— Мы ищем высшие органы власти этого города…
— Экзарха?
— Допустим.
— Это вы в Шавондаси найдете. Здесь органов власти нет. Мы община рыбаков и водных крестьян.
— То есть мы не в Шавондаси?
— Нет, вы в Шеване.
Бедняга окинул нас странным взглядом, не понимая, кто перед ним мог быть. И, оставаясь в сомнениях, поднял трехметровые лопасти против ветра, уселся в свой транспорт, нажал на сцепление и в конце концов обратился к нам, как если бы оказывал нам величайшую услугу, с крайними предосторожностями:
— Шавондаси в тридцати лье к югу отсюда. Вы пешком?
— Типа того, — плюнул Голгот.
XII
АЛЬТИЧЧИО
— Ты ни разу не слышала про Альтиччио? — не унимался Караколь, пораженный таким невежеством. — Никогда-никогда? Никто у тебя дома ни разу об этом не говорил? Может, хоть какой-нибудь Фреолец заезжий или Диагональщик? Никто никогда тебе не рассказывал об этом городе?
— Нет, говорю тебе! Простите, пожалуйста, я всего-навсего Кориолис, молодая зеленая фаркопщица, и отец у меня на приисках работает… И я ни разу не бывала нигде, кроме своего села, пока не попала в Орду. Я даже не знала, что Фреольцы существуют!
) Караколь весело посмотрел на нее. Она покраснела и сделала вид, что поправляет свою трапецию, чтоб хоть как-то держать марку. Ее новые сани, сделанные по плану Ороси и отшлифованные Силамфром, почти толкали ее в спину, как только она останавливалась: аэродинамика у них была отличная, и трехлопастный толчковый винт, соединенный с колесами, сильно упрощал, если не заменял тягу. Оставалось лишь надеяться, что песок и мелкий гравий, которыми были усеяны все здешние и без того скалистые равнины, не слишком быстро исцарапают всю эту красоту. Караколь посмотрел на меня вне себя от радости:
378
— Эта девочка — полное восхищение в своем роде! Она совершенно ничего совершенно ни о чем не знает. Это просто прелестно!
— Тебе лишь бы посмеяться! Рассказал бы лучше, что там за город, чем издеваться над людьми! — вспыхнула Кориолис.
Караколь только этого и ждал. Под нежными ветрами, что нерешительно колебались между сламино де Лахвис без турбулентностей, слабевшими у холмов к полудню, и зефирином для колыбельных, атмосфера была легкая и приятная. В этой песчанистой полупустыне, размеченной вершинами скал, контровать можно было свободным ходом, без Клинка и без Пака, видимость впереди была отличная, и надежная почва под ногами. Серо-зеленая лужа с ее трясиной, нависшим туманом, зарослями тростника и въедливым запахом плесени казалась теперь где-то в далеком прошлом. Шавондаси и его запруженные улицы, Шавондаси и домики-лодочки, и его радушный прием меж двух вод был всего в шести месяцах контра позади, и все же я о нем уже позабыл. Здесь все было яркое и сухое, оранжево-синее. Все мы, пользуясь случаем, разбились на группки любимых собеседников. Мне нравилось идти с Караколем, и компания Кориолис была по меньшей мере очаровательна… С ними я чувствовал себя хорошо. Они то и дело друг друга подкалывали, а Караколь никогда не бывал столь легок и гладок, как когда чувствовал, что его слушают и ждут:
— Альтиччио — как бы тебе объяснить, принцесса? — черт возьми! Альтиччио… Ну не знаю, сама представь!
— Да?.. И что же я должна себе представить?
— Представь себе реку из ветра… Представь себе вертикальный город весь из башен, гигантских покачивающихся башен по сотне метров в высоту, построенных прямо в русле этой реки! Представь себе дозорные башни из
377
дерева и камня, однобашенные храмы с пришпиленными колокольнями, фареолы, что воют по ночам, переговариваясь! Представь водонапорные башни, стеклянные дворцы, взгроможденные на мраморные пики! Представь хижины, запрятавшиеся в кроне огромных деревьев, с винтовой лестницей вокруг ствола! Представь головокружительные узкие колонны с монахами, восседающими наверху, теми самыми столпниками, стилитами, что читают тебе проповедь, пока ты переходишь по канатному мосту! Вообрази себе жизнь благородных семей, что обитают в башнях, из высших кругов. Их называют Верхнежителями. Они плетут интриги, друг друга охмуряют, спят под самым небом и никогда не касаются земли. Они перемещаются на баркаролах, воздушных шарах, летательных крыльях и на веливело.
— Веливело?
— Да! А еще они ходят по веревочным мостикам, перепрыгивают с террасы на террасу, скользят от одной башни к другой на тросах,
