Алексей Кривошеин - Секта для бога

Это придало ей сил. Пот катился с нее ручьями, но Настя усилила старания. Теперь она чувствовала, как откликается тело Егора на каждое ее движение. Она прошлась вдоль спины, и везде, где она касалась Егора, к коже приливала кровь, мышцы расслаблялись, оживали, переставали быть вырезанными из камня.

Настя поверила в свою силу. Она обхватила Егора, прижалась к нему сзади, руки скользнули по широким пластам грудных мышц, коснулись живота.

— А теперь нам нужно прилечь... — Ее горячее дыхание обожгло его ухо.

Егор безропотно поддался движению ласковых рук. Он лег на спину, Настя склонилась над ним. Костер кидал прыгающие блики на его обнаженный торс. Настя залюбовалась совершенной фигурой. Ее рука легла на бронзовую грудь, едва касаясь, заскользила по коже. Настя чувствовала, как его тело отзывается на ее прикосновения. Кожа розовела и нагревалась, кровь приливала к ней, давая тепло. Лицо Егора кривилось, словно он пытался, но никак не мог вспомнить, как же это прекрасно — чувствовать.

Пальцы Насти коснулись его лица. Ее большие глаза звездами мерцали в ночи. Ты вспомнишь, как бы шептали они, мы вместе вспомним. Она наклонилась к нему и поцеловала. Его губы были твердыми, словно вырезаны из дерева. Настя целовала их, еще и еще, пока не почувствовала, как они дрогнули, потянулись к ней. Егор начал отвечать на поцелуй, все еще робко, но искренне. Ее рука гладила его грудь, касалась упругих валиков живота. Тело Егора вздрагивало, размягчалось, словно глина в руках мастера.

Настя принялась целовать шею — Егору всегда нравилось это. Постепенно ее губы стали перемещаться все ниже и ниже. Темные кружочки сосков. Расслабленные и бесчувственные. Она поймала один губами, коснулась языком. Одновременно ее рука ласкала второй. Она почувствовала, как сосок откликается на ее ласки, делается твердым. Настя слегка куснула его, тут же приласкала языком. Грудь Егора поднялась порывисто, вздох слетел с губ. А Настя уже стремилась ниже, еще ниже.

Губы ее скользнули по животу, а руки уже срывали тряпье набедренной повязки. Что за гадость он на себе носит? Противные тряпки летят в сторону, Егор лежит перед ней совсем нагой. Настя касается самых сокровенных мест, пальцы ощущают, как отзывается плоть. Восторг и любовь переполняют ее душу. Больше под ней не бесчувственная, каменная статуя, с ней снова ее Егор. Живой и любящий человек. Не переставая ласкать его, Настя поднялась, их глаза встретились. На лице Егора застыло испуганное выражение счастья и блаженства. Словно он не верил в происходящее, но изо всех сил хотел поверить.

Настя вновь принялась целовать губы, щеки, нос, лоб, везде, куда попадала. Она хотела зацеловать его всего. Егор отозвался на ее порыв, Настя почувствовала прикосновения, робкие и нерешительные. Эти прикосновения вызвали в ней бурю страсти, волна возбуждения захлестнула ее с головой. Все тело дрожало, сокровенные места горели огнем. Насте захотелось коснуться их, унять эту сладкую боль, но она не позволила себе. Он должен сделать это сам. Он теперь хозяин ее тела, только он волен.

Но Егор все еще слишком робок, чувства бурлят в нем, но он словно страшится выпустить их на волю. Настя изнывала от страсти. Ее рука скользнула вниз, на мгновение посетил страх, что его желание уходит. Но рука наткнулась на твердую плоть. Настя порывисто прижалась к нему — если он не желает унять ее сладкую боль, может быть, крепкие прикосновения погасят волну страсти? Но это не помогло. Желание лишь усилилось. Оно жгло тело Насти в яростном огне, но это была сладкая мука. Ее дыхание участилось.

Наконец его руки стали смелее. Настя почувствовала, как он потянул ее кофточку. Она тут же отстранилась от него, подняла руки, чтобы ему было легче снять. Уже не медля, он стащил с нее кофточку, ее полные груди колыхнулись у него перед лицом, лишь тонкая ткань бюстгальтера отделяла его от мягкой, нежной кожи. Настя сама сорвала застежку, костер бросил алые отсветы на обнаженную грудь.

Возьми же, возьми меня! — кричало все ее существо. Его руки коснулись ее груди, поначалу робко, потом более уверенно принялись ласкать. Настя надеялась, что это уймет сладкую боль, но прикосновение возбудило еще больше. Стон сорвался с ее полураскрытых губ. Она замерла, страшась спугнуть это приятное чувство. Горячие волны текли по телу, вызывая из глубин такое блаженство, какого она еще никогда не испытывала. А снизу все сильнее и сильнее жгло, терзало ее плоть самым сладким предвкушением. Настя чувствовала, что трусики ее уже насквозь промокли, внизу — влажное, раскаленное пекло.

Она вскочила, руки поспешно расстегивали джинсы, она сломала ноготь, но даже не заметила этого. Прохлада ночного воздуха коснулась ног, это возбудило еще сильней, страстно хотелось., чтобы его руки вновь коснулись ее. Она ужасно спешила.

Она срывала с себя джинсы, едва не упала на него, прыгая на одной ноге. Потом заставила себя остановиться, встала над ним, ее пухлая рука медленно провела по полной груди. Ее пальчики коснулись трусиков, медленно потянули их вниз. Она не отрывалась взглядом от Егора. Тот лежал перед ней, его плоть налилась силой, едва не лопалась от желания. На лице больше нет страха и неуверенности. Настя почувствовала, что теперь он снова с ней. Полностью и безраздельно с ней. Он намеренно медлит, он принял правила ее игры. Сегодня она хозяйка положения, он выполнит любое ее желание.

Она сорвала трусики, они исчезли в темноте белой молнией. Она склонилась над ним, ее руки коснулись его плоти, осторожно направили, она опустилась на него, впервые за два последних года чувствуя, как в нее входит мужчина. Любимый мужчина. Все тело задрожало, с губ сорвался стон. Снизу отозвался едва сдерживаемый мужской крик. Настя все опускалась и опускалась, вбирая его в себя. Как можно больше, как можно дальше. Его руки поднялись, заскользили по ее обнаженной коже. Она почувствовала нежные прикосновения к бедрам, крепкие пальцы сжали ягодицы, грудь обожгло его дыхание. Настя застонала, горячая волна внизу заставила двигаться, она всем нутром чувствовала это движение, он отозвался на него, добавляя страсти. Он двигался в ней, пробуждал доселе неведомые волны блаженства. Внутри ширился и рос огромный шар наслаждения. Сначала она сдерживалась, потом тихонько постанывала, шар рос и ширился, волна страсти и чувственности захлестнула ее с головой. Она двигалась все быстрее и быстрее. Ощущение любви и блаженства окутало их. Упругая, обжигающая струя родилась в нем, Настя ощутила это за несколько мгновений до того. Она сжалась в предвкушении, задвигалась еще быстрее, его стержень на мгновение потерял твердость — и в ее лоно хлынула обжигающая, животворная жидкость. Настя закричала, не в силах сдержаться, к ее голосу присоединился его, сильный и страстный.