Андрей Басов - Сказки старого дома

— Видный молодой человек.

— Ваш покорный слуга, Ваше Величество.

— Хорошо когда покорный, — пробурчал король и прошествовал дальше.

Кардинал обернулся и еще раз внимательно взглянул на меня. Обход гостей королем закончился. Опять троекратный стук жезла церемониймейстера.

— Королева Франции Анна Австрийская!

Начался обход гостей королевой. И она тоже приостановилась около нас.

— Ваш племянник, графиня Аманда?

— Да, Ваше Величество.

— Приятный молодой человек.

— Ваш покорный слуга, Ваше Величество.

— Я вас запомню, — и прошла дальше.

Церемония представления закончилась, и все хлынули в бальный зал. Тройной стук.

— Королевский менуэт! — и заныла непривычная моему уху музыка.

— Королевский — это значит, танцуют только король и королева, — шепнула мне на ухо возникшая вдруг из ниоткуда Луиза.

— Луиза, вы знаете маркизу Анриетту ла Арк?

— Конечно. В прошлом году она потеряла мужа. А она что, здесь? Я не была на представлении гостей.

— Здесь. Это ее мы поймали на улице Капуцинок вместо Ришелье.

— Надо же, какая интересная история! Тихо, к нам идет церемониймейстер.

— Виконт де Бурже?

— Да, в чем дело?

— Его Преосвященство просит посетить его в рабочем кабинете. Я провожу.

Луиза мигом куда-то испарилась. Поворот налево. Потом направо. Несколько ступенек вверх. Большой зал. Большая дверь и меня вводят в кабинет могущественного министра. Он сам сидит в глубоком кресле с высокой спинкой за огромным письменным столом. По стенам шкафы с книгами. В углу огромный глобус.

— Можете присесть, сударь, пока я думаю, с чего начать.

— Монсеньор, всегда проще всего начинать сначала.

— Остроумно. Вас здесь представили как виконта Сержа де Бурже, приехавшего из России. Да и ранее мне сообщили, что лицо с таким именем появилось в замке графини де Жуаньи.

— Невозможно отрицать. Появился и в замке, и здесь.

— Вот меня и интересует ваше странное появление. Оказывается, что границы Франции человек с таким именем не пересекал, а в родословных книгах человека с вашим именем последние пятьдесят лет не значится. Что тут можно подумать?

— А что тут думать, монсеньор. Появился не через границу, а имя фальшивое. Разве это имеет какое-то значение, если меня не собираются обвинить в каком-нибудь преступлении?

Похоже, я слегка озадачил собеседника таким прямым признанием. Попробую озадачить его еще больше.

— Должен признаться, монсеньор, что-то похожее на преступление я всё же совершил. Не выполнил данное обещание. Некрасиво. Моя приятельница, подруга Сюзанны де Пуатье, попросила меня при первой же возможности передать вам письмо от Сюзанны. Но эта первая возможность произошла в такое странное время и в таком странном месте, что поручение просто вылетело у меня из головы. Так что, пользуясь случаем, передаю вам письмо сейчас, — и, перегнувшись через стол, отдал кардиналу письмо.

В дверь постучали. Вошел слуга с какой-то бумагой на подносике. Открыл рот, но сказать ничего не успел.

— Положите на стол и закройте дверь, — рявкнул Ришелье и погрузился в чтение письма Сюзанны.

— Где они? — подняв на меня глаза, со скрытой угрозой в голосе спросил мой собеседник.

— Не знаю. Меня попросили передать письмо — я передал. Но грешен — прочел. Думаю, Сюзанна на днях вернется в Париж. Угроза заговора Гастона Орлеанского была, но миновала. Ведь скорее всего, из-за существования этой угрозы и был арестован сын графини де Жуаньи и многие другие. А вот о своем сыне и его матери вы в такой ситуации почему-то не позаботились. Забыли? Совершенно посторонние люди подумали об этом.

— Я смотрю, вы не только шутник, но и кое-что знаете, а о чём-то пытаетесь догадаться. Ни для кого во Франции не секрет постоянная угроза для трона, исходящая из Орлеана. Почему вы решили, что эта угроза миновала?

— Так вы же получили в субботу письмо из Орлеана, в котором Гастон, по сути, безоговорочно сдается вам в плен, — тут политик без нервов всё же немного опешил.

— Как-как? Откуда вы знаете про письмо из Орлеана.

— А кому же, как не нам, знать! Ведь это мы вынудили Гастона Орлеанского написать его.

— Вы вынудили! Кто это — "вы"?

— Я и мои друзья.

— А-а, понимаю. Компания графини де Жуаньи. Письма о дружбе Гастона Орлеанского не стоят и гроша. Он никогда своих обязательств не выполняет.

— Нет, Ваше Преосвященство, вы, похоже, еще не всё поняли. Вы не сопоставили события, расстояния и время. Письмо от Гастона вы получили через день после убийства отца Жозефа. Это как раз то время, которое требуется всаднику, чтобы только-только добраться с вестью до Орлеана и сразу же вернуться с письмом обратно. Письмо такого содержания и с такой быстротой может написать только человек, охваченный паническим страхом, а вовсе не намерением ввести в заблуждение. Понимаете?

— Понимаю. Он испугался моей мести за убийство дю Трамбле. Правильно. Всё указывает на него, но он свою причастность отрицает. Однако тут вы проговорились. Сказали, что вынудили Гастона, а вынудить вы могли только сами, убив дю Трамбле.

— Опять неверно. Мы вынудили, использовав в своих целях факт смерти отца Жозефа от чьей-то руки. Сразу же через приспешников Гастона донесли до него возникшую ситуацию, чем она ему грозит и как из нее выбраться. Вот вы и получили от него письмо, а Франция получила возможность отдохнуть от интриг и заговоров Гастона. Думаю, вы никогда не найдете тех, кто убил дю Трамбле.

— Почему?

— Потому что их нельзя искать. Да и подозреваемых слишком много. Чуть ли не половина королевства. Вряд ли вы станете ставить под удар свою репутацию государственного человека и мудрого политика.

— Не понимаю о чём это вы.

— Если вы начнете искать настоящих убийц дю Трамбле, то Гастон сразу поймет, что вы его не подозреваете в убийстве своего друга. Угрозы вашей мести нет, и Гастон опять примется за свои козни. Перед вами выбор: спокойствие королевства или жажда мести.

— Странно. Со мной так бесцеремонно еще никто не пытался разговаривать. Я просто обескуражен и вместе с тем как-то необычно заинтригован. В сообразительности, логике вам не откажешь.

— Спасибо. Но мне всё же хотелось бы прояснить дальнейшую судьбу сына графини де Жуаньи. Так есть или нет сейчас внутренняя угроза спокойствию государства?

— Похоже, что на сдерживающий Гастона Орлеанского страх можно какое-то время рассчитывать.

— Когда будет отпущен на свободу сын графини Жуаньи?

Кардинал встал, подошел к глобусу и в раздумье стал бесцельно вертеть его. Наконец он на что-то решился.