Алексей Калугин - Форс-мажор (сборник)

– Нам не нужно угадывать, что содержит в себе послание, – покачал головой Архенбах. – Мы просто должны его прочитать.

– До нас, как я понимаю, это никому не удалось?

– Верно, – хищно щелкнул зубами Архенбах. – Креативисты из «Истока» полагают, что это не было сделано по трем причинам. Первая – технологии, ранее используемые для картографирования реликтового излучения, не позволяли зафиксировать малые и сверхмалые температурные флуктуации. Второе – во Вселенной существует только одна строго определенная точка, находясь в которой можно прочесть послание полностью. И, наконец, третья – для этой цели должен быть использован особый метод дешифровки.

– И все это теперь у нас есть? – недоверчиво прищурился Чейт.

– Есть, – Архенбах вынул из-под чешуи и аккуратно выложил на приборную консоль цилиндрический информационный накопитель со стандартным лазерным разъемом. – Координаты точки считывания информации ты уже ввел. В накопителе находится программа, которая соответствующим образом обработает полученные данные и произведет дешифровку.

– А как насчет картографирования реликтового излучения? – поинтересовался Чейт.

– Все здесь, – Архенбах указал на большой, металлически поблескивающий кейс, с которым взошел на борт «Глейзера».

– Здесь… – Чейт задумчиво посмотрел на кейс и покачал головой. – По-моему, Архенбах, нас решили поиметь.

– В каком смысле? – не понял гронец.

– В самом прямом, – Чейт поднял на приятеля грустный взгляд. – Слишком уж все просто.

– И что тебе не нравится? – недоумевающе развел руками Архенбах.

– Смотри, что получается. – Чейт показал гронцу ладонь с растопыренными пальцами. – Мы прибыли в указанную нам точку пространства, – загнут первый палец. – Установили на обшивке корабля выданные нам приборы и подключили их к общей операционной системе, – загнут второй палец. – Сделали необходимые замеры, – загнут третий палец. – И произвели дешифровку, используя готовую программу, – Чейт загнул четвертый палец и показал Архенбаху последний, без которого кулак не складывался. – Концы с концами не сходятся.

– Какие концы? – совсем растерялся гронец. – С какими еще концами?

– Нас либо собираются надуть, либо хотят использовать, – Чейт окинул взглядом отсек, не заметил ничего вызывающего подозрения и снова посмотрел на кейс. – Ты знаешь, что в нем?

– Конечно, – кивнул Архенбах.

– Ты в него заглядывал?

– Само собой. Я видел, как упаковывали оборудование.

– И после этого кейс все время был у тебя на глазах?

– Ну, не все время…

– Открой его, – потребовал Чейт.

– Зачем?

– Открой немедленно!

– Да ты не нервничай. – Архенбах взял кейс за ручку, положил на колени и, щелкнув запорами, откинул крышку. – Доволен?

Чейт внимательно осмотрел странного вида детали, аккуратно уложенные в ячейки из амортизирующего пластика, и не стал скрывать своих подозрений.

– Ты знаешь, что это такое?

– Естественно, – тяжело вздохнул Архенбах. – Мне объяснили, как пользоваться этим прибором. Нам нужно только собрать его, установить, сориентировать должным образом и снять показания.

– Не нравится мне все это, – удрученно покачал головой Чейт. – Похоже, дружище, мы ввязались в очень нехорошую историю.

Архенбах раздраженно щелкнул запорами и поставил кейс к стене.

– Что именно тебе не нравится?

– То, что за пустяковую, по сути, работу нам платят не скажу что безумные, но все же немалые деньги.

– Ах вот оно что! – откинув голову назад, Архенбах рассмеялся, да так, что раз пять щелкнул челюстями.

– Почему бы твоим креативистам самим не прочесть это фантастическое послание? – возмущенно взмахнул руками Чейт.

По его мнению, смех друга был совершенно неуместен в сложившейся напряженной ситуации.

– Все очень просто, – Архенбах перестал смеяться и вытер выступившую из глазных желез слизь. – Я, должно быть, забыл сказать, что основным требованием руководства «Истока» было строжайшее соблюдение тайны. Никто не должен знать, куда и зачем мы летим, и уж тем более никому не должно стать известно содержание полученного нами послания. Ну, ты же понимаешь, бог весть, что там может оказаться. У креативистов имеется немало идейных противников, которые, понятное дело, не упустят возможности выставить их на посмешище.

– А что, если там ничего нет?

– Еще одна причина для того, чтобы сохранить все в тайне. «Исток» имеет неплохие… очень неплохие источники финансирования. Арендовать корабль, нанять команду и оплатить наше молчание им ничего не стоит. Деньги уже переведены на счет, который ты проверил. Карточка будет активирована сразу по выполнении работы.

Чейт задумчиво постучал пальцами по краю приборной консоли. Затем, без всякой надобности, переключил пару тумблеров на пульте.

– То есть ты можешь поручиться за то, что во всем этом нет никакого подвоха?

– Абсолютно, – заверил Архенбах.

– Что ж, тебе, в отличие от креативистов, я готов поверить, – Чейт улыбнулся. – Уже хотя бы потому, что в свое время у тебя имелась возможность меня съесть. Которой ты почему-то не воспользовался.

– Боялся заработать изжогу, – оскалился Архенбах.

Путь через одиннадцатое измерение до выбранной креативистами точки пространства занял четыре дня, восемь часов и двенадцать минут. Корабль без каких-либо проблем вышел в обычное пространство, блеснул тормозными выбросами, остановился и повис в кромешной космической темноте, издалека похожий на зернышко, брошенное на черную скатерть. Сориентировавшись на месте, Чейт определил, что до ближайшей пересадочной станции «Мнемос-12», расположенной неподалеку от одноименного звездного скопления, двенадцать дней лету в обычном пространстве. Через одиннадцатое измерение тот же путь можно проделать примерно за четыре часа. Но кому придет в голову ввести в бортовой компьютер координаты абстрактной точки в пустоте, вблизи которой никогда не было, да и вряд ли когда появится что-то интересное?

Надев скафандр, адаптированный под весьма специфическую анатомию гронца, Архенбах выбрался на обшивку, чтобы установить считывающий реликтовое излучение прибор.

Сославшись на необходимость провести профилактическое тестирование внутреннего контура теплоизоляции, Чейт остался в корабле. Сидя в кресле, он хрустел чипсами, не понравившимися Архенбаху, и недовольно морщился всякий раз, как что-то бухало у него над головой.

Признаться честно, Чейт полагал, что вся эта затея с посланием Бога, зашифрованным в реликтовом излучении, яйца выеденного не стоит. Но ежели кто-то готов платить за эту глупость деньги, так почему бы не повалять дурака? Главное, чтобы конечный расчет был произведен в полном соответствии с начальной договоренностью. На основании собственного опыта Чейт знал, что представители любых религиозных конфессий становятся крайне расчетливыми, когда дело касается денег, и весьма несговорчивыми, ежели что-то начинает идти не так, как они задумывали. Как-то раз Чейт даже дал себе зарок – больше никаких дел, связанных с религией. Ни за что и никогда! И, право слово, если бы не Архенбах, с которым его связывало очень многое в прошлом и которому он безгранично доверял, Чейт не взялся бы за работу, предложенную креативистами.