Сергей Костин - Чокнутый

Что теперь станет с джунглями? Кай изменится жизнь после всего происшедшего? С Проклятыми покончено. Мистер со своими мутантами быстро наведет порядок в своем племени. Будут спокойно обитать в темных и сырых пещерах. Новое время, новые мысли. Жители? А что жители. Вернутся к своим делам. К их делам. Жрать, спать и справлять естественные надобности. Иногда охотиться на жертву. Иногда самим становиться жертвами. Прекрасное занятие. Серые странники уйдут на окраины и там станут в спокойствии воспитывать детенышей, рассказывая им долгими ночами о славных героях минувшей войны. И может быть, они когда-нибудь будут вспоминать его, Мила. Вспоминать странную белую пантеру, которая натворила в джунглях столько разных дел.

А он? Что станет с ним, с Милом? Неужели он так и останется в шкуре пантеры? Оно, конечно, ничего, но все же быть человеком гораздо интереснее. А почему, собственно? Интересная работа? Да пропади она пропадом, эта работа, из-за которой отстреливают башку. Женщины? О них вообще лучше не думать. После той ночи с Шейлой даже как-то стыдно и думать об этом. Все остальные прелести человеческой жизни? Сомнительные прелести, надо признать.

Мил вздохнул. Поворочался, принимая более удобное положение.

Но успокаиваться еще рано. Остаются Пришельцы. Что делать с ними? Судя по всему, пройдет совсем немного времени, и Пришельцы станут превращаться в мутантов. Планета не отпустит их так просто. Сначала появятся единицы. Их станут изучать, восхищаясь игрой природы. Потом их с каждым днем будет становиться все больше и больше. И вскоре наступит такой момент, когда новые мутанты схлестнутся с оставшимися людьми. Будущее такого столкновения даже трудно представить. И выиграют мутанты. Это ясно. И когда они почувствуют свою силу, то возьмут в руки оружие. А тогда… Тогда джунглям полная крышка. Будь ты хоть гигантской мышью, хоть героической белой пантерой.

– Чокнутый! Где Чокнутый?

Мил нехотя оторвался от приятного дела, которое он называл размышлением в дремоте. По поляне носился Альвареза, яростно размахивая руками-пропеллерами и истошно вопя, полагая, что вопли лучшее средство, когда кого-то разыскиваешь.

– Да здесь я. Здесь. – Можно подумать, тяжело разглядеть единственное белое пятно на сплошной зелени.

– Чокнутый! – Альвареза даже не соизволил извиниться за столь резкое отвлечение Мила от дремоты. – Там такое! Такое!

Что может быть в джунглях такого, что сможет настолько возбудить и так легковозбудимого орангутанга?

– Мышь? – предположил Мил, лениво подтягиваясь.

– Да нет же. – Альвареза уже внаглую тряс Мила за грудки, пытаясь выбить из того остатки благословенной дремы. – Там… Пришельцы там! Прилетели… Сами… Вот на такой дуре!

Альвареза растопырил, насколько мог, лапы, пытаясь указать размеры так называемой дуры. Но, очевидно, размах конечностей был явно недостаточен, и обезьяна почти обессиленно выдохнула:

– В общем, здоровая зараза.

– Жужжит? – Мил мгновенно стал серьезным.

– Жужжит.

– Наверху вертится?

– Как чумной.

– И морда прозрачная?

– Как у стрекозы.

Последнее упоминание окончательно утвердило Мила в том, что к ним пожаловал вертолет правительства. По сведениям Мила, которые, правда, несколько устарели с того времени, когда он попал в джунгли, такой вертолет имелся только у губернатора. А это значит, что следует приготовиться к новым переменам. И возможно, к неприятным переменам.

– Где? – коротко бросил Мил.

– Там, у старого дуба, ободранного с северной стороны. – Альвареза выдохся и рухнул плашмя, нечаянно врезавшись в землю носом. Если орангутанги по каждому поводу падают в обморок, понятно, почему у них такой симпатичный стройный носик.

До назначенного места Мил добежал минут за десять. По дороге к нему пристроились Квар и Ночной Родж. Они бежали рядом, ни о чем не спрашивая. Ни о чем. И так все ясно. Пришельцы не прилетают каждое утро к завтраку.

Вертолет умудрился сесть почти впритык к деревьям. Крошечный пятачок свободного пространства был настолько тесен, что прилетевшие люди на нем не поместились и теперь стояли, спрятавшись от палящих лучей звезды, дающей планете тепло и свет, под роскошной кроной дуба.

Их было трое. Губернатор в стандартном костюме поселенца. Один солдат, судорожно сжимающий в руках бластер. Слегка испуганный и нервный. Но не настолько, чтобы открывать беспорядочный огонь по любому движущемуся объекту. И еще человек в черном. Невзрачный, незаметный и оттого еще более опасный. Потому что Мил с самого раннего детства запомнил: нет ничего опаснее человека в черном. Невзрачного и незаметного.

Появление Мила в сопровождении жителей было отмечено негромким возгласом.

– Это он?

– Да, – ответил губернатор, зачем-то поправляя пиджак, который сидел на нем без единой складки.

Мил медленно приблизился и остановился шагах в трех. Он посчитал, что слишком близкое присутствие животного, даже того, с кем ищешь встречи, не будет приятно человеку.

– Что угодно? – Человеческий язык стал даваться ему с большим трудом. Отсутствие практики и некоторые физиологические особенности строения тела пантеры не располагали к нормальному произношению.

Услышав его голос, люди слегка вздрогнули. Пожалуй, только человек в черном не выдал ничем своего волнения. Только капелька пота стекла с его лба. Но может быть, это только жара.

И говорить стал именно он:

– Вы, белая пантера, в недавнем прошлом существо, обитающее в джунглях под именем Чокнутый, еще в более прошлом офицер космической полиции Мил Суховски, которого все считали погибшим при выполнении секретной операции?

Мил кивнул. Лишние напоминания о том, кем он был, никогда не приносили ему радости.

– Мы, представители правительства, хотели бы поговорить с вами относительно некоторых проблем, возникших на планете в последнее время.

– Почему я?

Человек в черном слегка замешкался:

– Ну… Насколько нам известно, именно вы являетесь предводителем повстанческого отряда. Именно вы стали живым героем этой планеты. И… – Человек посмотрел на губернатора. Тот кивнул. – И именно вы, офицер, знаете тайну так называемой станции переработки.

– Я давно уже не офицер, – поправил Мил. – Что вы от меня хотите?

– Давайте присядем? – предложил губернатор и тут же отдал приказ солдату, который взирал на жителей широко распахнутыми глазами. Солдат, не запахивая глаз, вытащил из вертолета раскладной стол и стулья и быстро соорудил походное рабочее место. Человек в черном и губернатор тут же взгромоздились на стулья.