Месть роботов - Роджер Желязны
Он повернул голову и окинул взглядом силы врага. Плотная фаланга копьеносцев, щиты сдвинуты, тупые концы копий уперты в землю. Сильная позиция, но рассчитанная только на пассивную оборону; когда гвардейцы отступили от стен храма, ни один наемник не бросился за ними, ни один дротик не полетел следом.
— Мы будем наступать клином, — сказал он капитану. Я встану впереди с топором. Этот сержант, — он ткнул пальцем в грудь рослого здоровяка, — понесет мой меч и молот. Остальные пусть подпирают нас сзади и прикрывают с боков. Мы пройдем через их отряд как корабль по волнам. Стройтесь клином! Вперед!
Колонна гвардейцев ринулась вперед подобно тарану с наконечником из закаленной стали. Тедрик врезался в плотный строй тарконцев: несколько наемников упали при столкновении, образуя брешь. Прижатый мощным напором сзади к вражеским щитам, кузнец едва мог шевелить ногами, чтобы сделать очередной шаг: его тело как будто попало в тиски. Однако могучие руки Тедрика были свободны, и резкими, яростными ударами боевого топора он начал пробивать путь ко входу в Храм. За ним двигались самые сильные бойцы королевской гвардии. Их щиты были плотно сдвинуты, мечи и секиры разили врагов, оставляя за собой вал мертвых тел.
Смертоносный клин пробивался все дальше и дальше, к подножию лестницы, что вела на крышу храма, затем вверх по широким ступеням.
Когда гвардейцы достигли вершины лестницы, сопротивление прекратилось. Бросив взгляд на алтарь, Тедрик понял, что церемония еще не закончена. Старый Дивейн в третий раз поднял вверх жертвенный нож, обращаясь молитвой к богу: согласно священному ритуалу, он должен был повторить это еще дважды.
— Убей этих собак! — крикнул Тедрик капитану, показывая на две сверкающие медью фигуры у входа в жертвенную камеру. — Я возьму на себя тех троих у алтаря, а твои парни пусть разберутся с остальными!
Когда Тедрик достиг зеленого алтарного камня, нож был поднят в четвертый раз. Но удар, лишивший Дивейна руки, снес также его голову и левое плечо. Еще два быстрых удара — Тедрик мог гарантировать, что в этот день жертвоприношение не состоится.
Он протянул руку, и сержант, следовавший за ним по пятам, вложил в нее молот. Тедрик повернулся к Священному Лику и принялся за работу. Он извлек из статуи мозг, сердце и печень, а остальное превратил в кучу бесформенных обломков и мелкой каменной крошки. Затем он снова бросил взгляд на алтарь.
Принцесса Роанна Ломарианская, с растрепанными волосами, с лодыжками и запястьями, прикрученными веревкой к массивным медным кольцам по углам алтаря, была растянута на грязной, пропахшей мертвой плотью жертв поверхности камня. Ее взгляд метнулся от обломков божественной статуи к гиганту в сверкающем панцире, залитом вражеской кровью; выражение радости, смешанной с изумлением и ужасом, появилось на лице девушки.
Тедрик перерубил веревки.
— Тебе не причинили вреда, леди Роанна?
— Нет. Я только закоченела.
Взявшись за его протянутую руку, она села, оправляя разорванный ворот платья. Затем, наклонившись, начала растирать лодыжки. Длинные каштановые волосы рассыпались по ее плечам и полуобнаженной груди.
Высокая, крепко сбитая, но стройная — истинный отпрыск древней королевской крови — какая женщина, во имя святой печени Ллосира! Мысленно Тедрик раздел ее, ио его видение было только жалким отблеском представшего наяву величия. Какая женщина! Девственница? Несомненно, иначе Дивейн не выбрал бы ее... тем больше позора этим малодушным ничтожествам при дворе... если бы он был рожден благородным...
Она соскользнула с алтаря, ее глаза внезапно потемнели, как море перед бурей. Обняв гибкими руками шею Тедрика, она прильнула щекой к его панцирю, не обращая внимания на кровь, пачкавшую ее грудь и лицо.
Он осторожно обнял девушку окованной сталью рукой; ее глаза цвета океанской волны были почти на уровне его лица. Боги древности, какая женщина! Страсть бушевала в нем. Какая женщина! Настоящая подруга для мужчины приличного роста!
— Хвала богам! — дыхание с шумом вырывалось из груди короля Фагона, но для человека под пятьдесят, пробежавшего две мили в золотом панцире, он еще сохранил отличную форму. — Хвала всем богам, ты успел вовремя!
— Вовремя, сир, хотя едва-едва не опоздал.
— Назови свою награду, лорд Тедрик. Я был бы рад сделать тебя моим сыном.
— Только не это, сир, только не это. Меньше всего я хотел бы стать братом леди Роанны.
— Назначь его лордом Марки, отец, — быстро сказала девушка. — Помнишь, что гласят саги?
— Да, это будет лучше, — согласился монарх. Он выпрямился, лицо его приняло величественное выражение. — Тедрик, потомок старого ломарианского рода, я объявляю тебя лордом и повелителем Верхней, Средней и Нижней Марки, пэром королевства.
Тедрик опустился на одно колено.
— Благодарю, сир. Будут ли одобрены мои намерения и действия по уничтожению власти Сарпедиона?
— Если ты станешь поддерживать Трон Ломарры со всей силой, которую я вижу в тебе, то я обещаю, что Трон одобрит и поддержит тебя во всем, что ты пожелаешь совершить.
— Конечно, я буду поддерживать тебя, сир, пока я жив и имею силу в руках. Я твой вассал с того мгновения, как кровь впервые заструилась в моих жилах. Мой мозг, моя печень, мое сердце — твои.
— Благодарю тебя, лорд Тедрик. Встань и продолжай.
Тедрик вскочил на ноги. Его меч блеснул высоко в воздухе. Его громкий голос наполнил храмовую площадь и полетел дальше по улицам города.
— Народ Ломарры, слушай глашатая Трона! Сарпедион мертв, Ллосир жив. Никогда больше человек не станет жертвой на алтаре из
