Владимир Яценко - Бог одержимых (сборник)

— Похоже, ты закончила свою работу?

Она посмотрела на меня, и сразу стало неуютно.

Рамзия уже полностью пришла в себя, отъелась и превратилась в привлекательную молодую женщину. Она привыкла к большой палатке, и мне пришлось "переехать" в Ленкину.

— Да, — сказала Рамзия, — я прочла это.

— Ого! — сказал я.

— Это не "ого", Коля. Это дорога к звёздам.

— Ого! — нахально повторил я. — Инструкции по изготовлению каменных топоров и звездолётов в пещерных рисунках?

— Это допущение оказалось ошибкой, — тускло отозвалась Рамзия, думая о чём-то далёком. — Это не инструкции, как я полагала вначале.

— Ни инструкций нам, ни текста, а побольше масла в тесто! — бодро отбарабанил я первое, что пришло в голову.

…Подумаешь! Меня не интересовали чужие тайны. Абсолютно! Тут со своими бы разобраться. Причём тут тесто, например? И почему я вспомнил о масле? Что-то я давно не видел масла…

— Да ты поэт?! — фальшиво удивилась Рамзия. — Над чем сейчас работаете, маэстро? Что готовите?

— В основном, эпитафии, — душевно сказал я. — Много заказов в последнее время. Видно, сезон…

Завтрак мы готовили по очереди, обед — всегда я, а ужинали, чем придётся. Такая очерёдность установилась из-за бестолковости Рамзии: она никак не могла отыскать в палатках съестное и всё время жаловалась на гниль вместо овощей, ржавчину на консервах и плесень на пакетах с сушёными продуктами. Так что добыча пищи со склада была на мне — перед обедом я переносил из палаток ребят столько припасов, чтобы их хватило до следующего утра.

Сегодня была моя очередь, поэтому мы завтракали гречневой кашей с изюмом и пили компот из сухофруктов. У нас была мука, и я раз в два-три дня жарил лепёшки, которые заменяли нам хлеб. Лепёшки закончились ещё вчера. Время замешивать тесто. Наверное, поэтому я о нём вспомнил? Но если масла нет, то… как же я жарил? На чём?

— Коля, это дорога в безумие, — ворвалась в мои размышления Рамзия. — Не нужно по ней идти. Ты не виноват.

— Знаешь, — мой голос звучал уверенно и ровно. — Давай-ка лучше о твоих надписях на заборах поговорим.

Это была не первая её попытка меня успокоить и отвлечь от главного. Безуспешная, конечно. Ни в чём она меня не убедила. Её тёплый взгляд и душевный тон не могли поколебать уверенности, что всё кончено. Я видел бессмысленность своих усилий. Какой в них прок? У меня не было нужных слов. И я не мог их придумать. Потому что нужные мне слова не были предусмотрены Мирозданием…

— Это не сообщение працивилизации, — сказала Рамзия. — Долгое время я думала, что имею дело с текстом, который передан нам, людям, нашими предшественниками, цивилизацией, которая была до нас. И перевод не ладился. Но как только я допустила, что это прямое обращение, так сразу всё стало на свои места, — она допила компот и продолжила. — "Метеорит", который внизу, под нами, — живой. И полагает себя транспортом. Он и в самом деле "транспорт", только не в смысле геометрического перемещения предмета из одного места в другое. Он совмещает в одной точке времени и пространства объекты, подлежащие совмещению. Представляешь? Это прорыв к звёздам! Мы с такими усилиями обживали Орбиту! Посёлки на Марсе, станции Венеры, пояс астероидов… столько жертв! А тут… знание, как человеку мгновенно переместиться в любую точку Вселенной! С неограниченным запасом жизнеобеспечения! Со всем оборудованием и жильём, прямо отсюда, с Земли! Без двигателей, кораблей и многолетнего пути. Мы можем завтра же начать расселение по Галактике целыми городами! С прилегающими полями и сёлами, налаженной инфраструктурой и энергетикой. Только представь: наутро целый город просыпается на девственной планете: целина и ресурсы! Новая жизнь!

Кажется, я кивнул. Наверное, даже улыбнулся.

Вот фантазёрка! Марс и Венера… будто я не знаю, что после развала Союза к Луне никто не летал. И правильно. Нечего там делать.

Чужие звёзды, далёкие планеты… кому нужны эти миры с диковинными деревьями и невиданными животными? Зачем людям фантастические ландшафты, застывшие в терпеливом ожидании тех, кто бы мог ими восхититься? Чтобы однажды пятёрке идиотов вздумалось бодрить кровь адреналином, а шестому, чудом уцелевшему, остаток жизни провести в мучительных раздумьях, как сообщить родителям о смерти детей? Содом и Гоморра! Пусть лучше все сидят дома!

И умирают в правильной очереди.

— Никак не пойму, — неприятным тоном сказала Рамзия. — Чего у тебя больше: печали или эгоизма? Такое впечатление, что кроме собственных переживаний тебя ничего не интересует.

Она рассеяно водила вилкой по тарелке и по всему было видно, что на этот раз завтрак мне не удался. Впрочем, у меня будут ещё две попытки: обед и свежие лепёшки!

— А что у человека есть, кроме его переживаний? — спросил я. Просто так спросил, типа "веду непринуждённую беседу с девушкой". — Что человека интересует больше его самого? И звёзды человеку разве не для того нужны, чтобы в своей тусовке похвастать: "я был там"! И ради этого выпендрёжа осваивать космос? Жечь горючее и рисковать счастьем тех, кому дорог?

— Нет, ты и вправду с Кольца упал! — сказала Рамзия. — Какие ещё "звёзды"? В школе не учился? Не знаешь, что пространство без массы не существует? В лучах звёзд энергии для жизни вакуума недостаточно. Нельзя пересечь то, чего нет. Человечество навсегда заперто внутри орбиты Плутона. Это было известно ещё в самом начале космической эры, с вояджеров, которые так и не смогли покинуть Солнечную Систему. Мы триста лет искали дорогу. И я нашла её!

Я с удовольствием смотрел на Рамзию: как они удивительно похожи! Ленка вот также "заводится" с какой-нибудь ерунды, а потом рвёт и мечет, если не чувствует моего ответного восторга.

— Я это сделала! — звонко сказала Рамзия. Было похоже, что она потрясена своим открытием. — Я нашла источник информации, который научит людей шагать с планеты на планету без механизмов и с неограниченным багажом… у меня нет слов!

— У меня тоже, — хоть в чём-то мы были солидарны! — А что за "источник"? Кто нас научит?

— Источник живёт под горами, — ответила Рамзия. — Если верить сурам, он ждёт избранного, чтобы исполнить просьбу. В этот раз ты попросишь секрет абсолютной локомоции, то есть именно то, для чего Источник сам был когда-то создан.

— Понятно, — соврал я, а потом до меня "дошло": — Я попрошу? Я?

— Больше некому, — сказала Рамзия. — Я и сама ещё в этом не до конца разобралась. Такое впечатление, что отбор идёт на генном уровне. Избранного, в отличие от всех остальных, Источник слышит и, соответственно, исполняет его просьбу.