Пол Андерсон - Орион взойдет (с примечаниями переводчика)

В особенности Иерна тронули таблицы логарифмических и тригонометрических функций. Вскоре после войны Судного Дня их переписывали от руки в каком-то глухом уголке общества с изрядно потрепанной печатной книги.

Прислуга расставила напитки, принесла все нужное для курения и исчезла. Занавеси скрыли заслезившуюся дождем ночь. Все заняли кресла и уселись для серьезного разговора.

Роника даже не пыталась держать иноземцев в курсе дела, этому мешало ее стремление опустить в поток собственное весло. Пару раз она вступила в серьезный спор. А спустя несколько часов Микли подвел итог:

- Мы не можем рисковать тем, чтобы наш секрет раскрылся. Не сомневаюсь, что вы не предадите нас преднамеренно. Однако ваше присутствие может предоставить врагу ключи, а маураи будут активны, в особенности после сообщения, переданного Тераи из Юропы. Итак, Иерн, вы получите безопасное убежище, о котором просили. Увы, мы не можем позволить вам установить контакты со своим отечеством, по крайней мере в ближайшее время, но разве вы рассчитываете приступить к ним немедленно? Подождем год или два, посмотрим... куда прыгнет кот. Не сомневаюсь, что вам будет интересно узнать нас поближе. - Он усмехнулся. - В особенности если учесть, кто станет вашим учителем.

Роника ничуточки не смутилась.

- По-моему, я заслужила отдых, - вставила она.

- А как насчет меня? - спросил Плик. - Когда я могу вернуться назад?

- Прошу прощения, но придется подождать и тебе, - ответил Микли. Однако мы усладим твое пребывание здесь, насколько это возможно. - Он прокашлялся. - Наши друзья, безусловно, на первых порах будут более заняты друг другом. Мы предоставим тебе комфорт и развлечения, Плик, а Иерн будет навещать тебя время от времени.

- Понятно, - медленно сказал англеман. - Ну что ж, бренди здесь намного лучше, чем тот, который я могу позволить себе дома. Что до моей Лозы... - Просвистел вздох. Опустошив бокал, поэт наполнил его заново, уже менее твердой рукой. - Вы меня не осудите, если я угощусь еще разок?

- А что будет с Тераи и Ваироа? - поинтересовался Иерн. - Где они?

Заслышав имена врагов, северян словно окатили раскаленным металлом.

- Будут числиться военнопленными, - ответил Микли. - Мы не станем плохо обращаться с ними.

"Итак, война". Иерн и Плик переглянулись. Дождь барабанил по оконным стеклам.

- Надеюсь, что они смогут вернуться домой, когда Орион взойдет, торопливо добавила Роника.

- Умолкни! - воскликнул Микли.

Она кисло глянула на него.

- Молчу, молчу, - ответила она на том же англее. - И все же лгать не стану - ни словами, ни умолчанием.

Сидевший аэроген обхватил себя за плечи.

- Мне бы хотелось попрощаться с Тераи и Ваироа, - сказал он.

- С ними все будет в порядке, они останутся живы, если не ударятся в безрассудство, - обещала Роника. - Возможно, ты сумеешь встретиться с ними, когда получишь возможность вернуться домой... когда весь мир станет свободным.

3.

Остров Ванкуве <Совр. о. Ванкувер на Тихоокеанском побережье Канады.>, за проливом Уэнди Фука <Совр. пролив Хуана де Фука.>, трудно было назвать местом ссылки.

Воспользовавшись чужими именами, Иерн и Роника провели первые три дня в Виттохрии. Одевшись по-местному, Иерн не привлекал внимания здешних космополитов, обитателей города, невзирая на чисто выбритые щеки и относительно короткие волосы. Роника же пользовалась понятным и привычным не более - вниманием со стороны мужчин. На людях Иерн завязывал горло, она поясняла, что муж eе оправляется после хирургической операции н потому не разговаривает. Однако состояние гортани не мешало ему хорошо есть; да и Ложа Волка не стала экономить на них.

Виттохрия являла собой почти полную противоположность Сиэттлу. Этот в основном культурный и в меньшей степени политический, но не торговый центр сохранил, несмотря на все протекшие века, легендарное изящество, которым прославилась Виктория еще перед войной Судного Дня. Уцелевшие с древних времен здания были с любовью отреставрированы; большая часть новых сооружений гармонировала с ними; парки и сады были повсюду.

Роника показала Иерну окрестности, исторические места, знаменитые виды, музеи, университет, в котором училась. Каждый вечер они куда-нибудь ходили - в концерт, на балет или инжунские пляски, а потом возвращались в гостиницу, чтобы насладиться друг другом.

Он уже начал осознавать, что почти "полная противоположность" родине была не более чем заблуждением. Да, люди казались здесь покультурнее и не такими суетливыми, как дома, но в них обитал тот же демон энергии и воли. Он угадывал ее в отчаянных гонках на лодках, заплывах, играх с мячом; в напряженном изгибе моста или статуи; в Зале Предпринимателей, где ежедневно вывешивали сообщения о перспективах на выгодное размещение денег по всему земному шару; в людных, шумных и дымных тавернах, где пиво пили литрами, заливая зельем покрепче; на стенах, сохранивших следы уличных боев Энергетической войны и бунтов против маураев; в свободных походках здешних мужчин и женщин. И в раздраженных взглядах и резких словах, обращенных к редким на улицах маураям.

- А мне жаль их, - сказал однажды Иерн, оставшись вдвоем с Роникой. Должно быть, более скучного дела не сыщешь на всей земле.

- Наверное, - согласилась она. - Инспекторов в наших краях не густо.

Конечно, ставлю серебряную монетку против капустной кочерыжки - все эти маурайские, так сказать, моряки - бизнесмены, ученые и туристы - просто агенты в штатском.

- И как вы с ними обходитесь?

- По обстоятельствам. Кое-кто не будет даже разговаривать с маураем, только плюнет, проходя мимо. Некоторые держатся холодно и вежливо. Но теперь многие стремятся понять маураев и относиться к ним по справедливости. А некоторые откровенно прислуживают им.

- Ну, наверно, иногда завязывается и настоящая дружба... всякие любовные шашни и браки.

- О да, без этого никак... Кстати... - Она потянулась к нему.

...Потом они перебрались в хижину, принадлежавшую Ложе Волка, и провели там остаток месяца - в уединенном, очаровательном уголке на западном побережье.

Земля круто поднималась от моря, за обрывом дремал сонный лес, за ним дыбились горы. У них было все необходимое: припасы, книги, радио, фонограммы и музыкальные записи, лодка и рыболовные снасти. Когда им хотелось разнообразия, можно было проехать на велосипеде несколько километров до грунтовой дороги, к остановке автобуса. Обычно их интересовали красоты природы - огромный остров был заселен весьма редко, иногда они забредали в рыбацкую деревушку, в ее уютный паб.

К этому времени Иерн научился говорить на англише, постепенно обретая уверенность. Роника настаивала, чтобы он обходился в разговорах с ней только англишем, не прибегая к другим языкам, хотя бы половину каждого дня. При людях он, как и раньше, изображал немого, однако к концу месяца она сочла, что можно объявить его выздоравливающим, и разрешила произносить простейшие фразы - голосом, так сказать, еще не возвратившим природной интонации. Она по-прежнему вела за него все разговоры, легко переходя от истинных воспоминаний к бесстыдной выдумке.