Антон Орлов - Антираспад

Он откинулся на мягкую спинку диванчика. Главное – дождаться утра. Утром девчонка уйдет в школу и вернется только поздно вечером. Опять послышались шаги. Лионелла шла нетвердо, хватаясь за светящуюся стенку, но в ее глазах сверкало торжество.

– Харо, я поняла, что надо сделать! – Она остановилась, от нее пахнуло лекарствами и приторными духами. – Психушка, вот где спасение!

– Ты хочешь подлечиться в психушке? – оживился губернатор (давно пора!), но Лионелла сердито проворчала:

– В отличие от тебя, я нормальная. Это Илси надо отправить в психиатрическую клинику. Там всех буйных делают тихими, и она там успокоится. Харо, я хочу нашей девочке только добра! Пусть она опять станет такой, как раньше. Психушка – единственный выход!

Подумав, губернатор понял, что Лионелла нашла идеальное решение. Да, все будет выглядеть вполне пристойно: выйдя из Тренажера, Илси вернулась в школу, приступила к занятиям, и от переутомления (отвыкла от учебы) с ней произошел нервный срыв; ее ненадолго поместили в загородную клинику профессора Улервака. Отлично! Утром он вызвал Улервака для беседы с глазу на глаз; объяснил, что Илси – дегенератка по материнской линии, с детства закомплексованная, неуравновешенная, истеричная. Психиатр слушал, нервно гримасничая, потом заметил:

– У меня уже были такие пациенты, господин Костангериос.

– Я хочу, чтобы вы управились побыстрее. Она должна стать тихой, покладистой, понимаете? Сколько времени на это уйдет?

– Вы сможете взять ее домой через две недели, господин Костангериос.

Илси забрали прямо из школы: Лионелла договорилась с директором, и девчонке сказали, что она должна пройти медосмотр, который все ее одноклассники уже прошли в начале учебного года. На «медосмотр» ее отвезли в клинику профессора Улервака.

– Харо, она там! – сообщила Лионелла, вернувшись после полудня. – Как я за нее рада! Я ведь только добра ей желаю.

Наконец-то губернатор вздохнул с облегчением.

Погода стояла безветренная и не слишком холодная, поэтому, когда сестра не пришла вовремя из школы, Норберт не почувствовал особого беспокойства. Наверное, захотела прогуляться. Правда, раньше она всегда звонила, если задерживалась, – такой у них был уговор.

Трель видеофона… Это оказалась не Илси, а Лера, с которой он на днях познакомился в баре. Он предложил ей встретиться вечером; потом, после недолгого раздумья, набрал номер школы.

Секретарша сообщила:

– Илси Костангериос после уроков отправили на медосмотр, обязательный для всех учащихся, и там у нее выявили грипп Никорьяна в начальной стадии: эта новая разновидность дает серьезные осложнения, и девочку на две недели поместили в больницу.

– В какую?

– Ее близкие знают.

Норберт позвонил в резиденцию. Тетка сказала то же самое, добавив, что в больнице карантин, посторонних не пускают, но через две недели Илси выпишут, не надо за нее волноваться. (При этом Лионелла сладко улыбалась и говорила с нелюбимым племянником преувеличенно ласково.) …Больница загородная, частная, там прекрасный уход, Илси лежит в отдельном боксе. Это и директор школы может подтвердить.

Не слишком доверяя Лионелле, Норберт еще раз позвонил в школу. Директор подтвердил.

Ну что ж, две недели – это недолго. Жалко, что сестра подцепила именно грипп Никорьяна, но сейчас такой сезон, многие болеют. Аманда вот тоже простудилась. Норберт надеялся, что после Тренажера Илси перенесет грипп легко, без осложнений.

Губернатор и Лионелла сидели в холле на третьем этаже, перед стереоэкраном в полстены, и пили кофе с ликилой. Оба находились в приподнятом настроении: губернатор испытывал несказанное облегчение оттого, что рядом нет изменившейся Илси, и наслаждался покоем; Лионелла счастливо ворковала, умолкая только затем, чтоб отхлебнуть из своей чашки.

– Харо, когда она вернется из клиники, она опять станет хорошей девочкой. Тихой, милой, послушной… Никому не будет перечить! Профессор Улервак показывал мне своих пациентов – милейшие люди, все такие тихие! Ты обязательно должен поддерживать психиатрию, это очень полезная наука.

– Помолчи! – поморщился губернатор.

Лионелла заглушала голос ведущего «Столичных новостей», а тот как раз говорил о состоянии здоровья Премьер-Губернатора на сегодняшний день. Приукрашивает! Харо Костангериос получал информацию из Соледада по своим каналам и знал, что старик при смерти.

– А что мне молчать-то? Это ведь не я развалила экономику Чантеомы! – Последнюю фразу Лионелла произнесла ехидным многозначительным тоном, словно на что-то намекала.

– Конечно, не ты, – раздраженно буркнул губернатор. – Тебя к экономике даже близко никто не подпустит!

Взглянув на часы, спохватился: «Вечерние новости Мишеля Перкоиса» уже начались! – и переключился на местный канал. Стиль Перкоиса ему нравился, он всегда получал удовольствие от этой смелой, оригинальной передачи. Особенно губернатора восхищали изобретенные Мишелем новые слова: тот говорил «автоубитие» вместо «автодорожное происшествие со смертельным исходом», «огнебезобразие» вместо «пожар», «налогозлодеяние» вместо «неуплата налогов».

Шикнув на Лионеллу, которая снова попыталась что-то сказать, он уставился на экран. Показывали запятнанный снег, два покореженных электромобиля, алую лужу – очередное «автоубитие»: машины столкнулись лоб в лоб, а между ними еще и пешеход оказался. Перкоис сострил по поводу столь злополучного совпадения, тактично не упомянув о том, что светофора на этом перекрестке нет и никогда не было. «Неплохо я его вышколил», – усмехнулся про себя губернатор. Драка между уличными торговками, не поделившими прибыльное место. Крупным планом – разбитые физиономии, растерзанная одежда. Обмороженный бездомный алкоголик в контейнере для мусора. Опять крупный план. «Огнебезобразие» – остатки сгоревшей деревянной скамьи в Омунсонском парке. Потом на экране появилось молодое энергичное лицо самого Мишеля Перкоиса.

– Итак, дорогие венедийцы, жизнь в нашем городе бьет ключом! Если вы заметите нечто, достойное внимания, – звоните, сообщайте, съемочная бригада немедленно приедет. На прошлой неделе мы объявили конкурс на самую шокирующую новость от телезрителей. Конкурс продолжается, победителей ждут призы! А сейчас – блеснем культурой…

Пошли новости культурной жизни: выставки, премьеры, интервью с белтийским писателем, прилетевшим на Валену в поисках материала для исторического романа, реставрация уникального древнего небоскреба на набережной Чанта. Когда показали облепленный лесами небоскреб, у губернатора испортилось настроение: здание стояло у въезда на мост, построенный взамен того самого, десять лет назад обвалившегося… Если бы Петра осталась жива! Но Харо Костангериос в ее смерти не виноват, он ее предупреждал. Плеснул в чашку из-под кофе неразбавленной ликилы. Торопливо, в несколько глотков, выпил. Отпустило!..