Дмитрий Кружевский - Бродяга

Он грохнул кулаком по столу, заставив лежавшую на нем клавиатуру спешно менять очертания, обтекая по периметру «приземлившуюся» руку.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Не знаю, – покачал головой Рен, – пока ничего в голову не лезет. У этого гада откуда-то почти все коды доступа, так что система, почитай, блокирована, все, что я могу, – это поиграться с некоторыми дверьми, лифтами да системой вентиляции, только это нам ничего не даст. – Он на мгновение замолчал, щуря глаза и продолжая барабанить пальцами по столу, затем, почесав переносицу, хмыкнул. – Знаешь, есть у меня одна безумная идейка, готова рискнуть?

– Мог бы и не спрашивать, выкладывай давай.

– Смотри. – Рен развернул плазмоэкран, демонстрируя Лаймалин выведенную на него схему. – Мы сейчас тут, ангар с бомбардировщиками практически над нами, если воспользоваться вот этой технической шахтой, – его палец скользнул по бледно-синей полосе, – то мы окажемся прямо там.

– Погоди, ты что, собираешься как-то помешать их старту?

– Собираюсь.

– Но как?

Рен резко поднялся из кресла и, взмахом руки выключив экран «запястника», бросил:

– Пойдем, по пути все объясню.

Глава 14

– Значит, все же вторжение?

– Скорее всего, – кивнул Майер. – Точнее, само вторжение началось уже давно, и теперь оно просто готовится перейти, так сказать, в горячую фазу.

Дорнер удивленно посмотрел на Арнольда, словно надеясь, что тот шутит, затем покачал головой.

– Вот даже как. И на чем основаны подобные выводы?

– Да на многом. Если коротко, то это, так сказать, компиляция наблюдений за происходящим в Анклаве более чем за сто лет, – ответил тот, делая глоток из своей кружки. – Наши аналитики давно уже отмечали нарастающую раздробленность нашего общества, его дестабилизацию, причем не только политическую, но и социальную, однако всегда это списывалось на различные внутренние причины. Мало того, многие исследователи отмечали странную потерю интереса к освоению новых планет. Даже крупные государства типа ОСМ и СаГеИ в последние годы свернули свою экспансию и не столько стремятся присоединять или осваивать новые системы, сколько стараются удержать старые. За последний год пять восстаний на их окраинах, которые пришлось подавлять с применением военной силы. К сожалению, мы можем только догадываться об истинных причинах восстаний, так как в данный момент эти системы закрыты и делиться с нами информацией по этому поводу, как ты понимаешь, никто не спешит.

– Это не аргумент, – фыркнул Дорнер. – Беспорядки не такое уж и редкое явление в окраинных колониях, туда ведь частенько всякую шваль спроваживают.

– Да, но не настолько крупных и уж тем более не в системах, полностью зависимых от своих метрополий. Например, Энганда далеко не окраина ОСМ. По сути, планета-курорт с населением чуть более ста миллионов. Из производства только сельское и океаническое хозяйство, а вся основная инфраструктура заточена под туризм. По нашим сведениям, восстание отличалось там особой жестокостью. Вчерашние клерки, турагенты и метрдотели резали туристов похлеще фанатиков из ИcС.

– Бред какой-то.

Комиссар криво усмехнулся.

– Вот тебе и бред. За первый день количество жертв превысило сто тысяч, а пришедшее к власти непонятно откуда возникшее революционное правительство объявило Энганду свободной планетой. В результате после недели безуспешных переговоров в систему был отправлен 7-корпус генерала Агера. Что там дальше произошло, мы не знаем, но, по нашим данным, что-то в этом восстании настолько напугало правительство ОСМ, что они увеличили финансирование своего флота в разы.

Дорнер озадаченно хмыкнул, пару минут молчал, смотря перед собой невидящим взглядом, затем с прищуром посмотрел на Арнольда.

– Импланты, влияющие на сознание человека, говоришь?

Майер кивнул.

– Мы тоже об этом подумали. К тому же у этой версии имеется косвенное подтверждение.

– Даже так! И какое же?

– Где-то спустя месяц после подавления энгарского восстания во всех космопортах ОСМ в срочном порядке были установлены новые сканеры.

– М-да, дела, – потянул Дорнер, вновь запуская руку в карман рубашки. – Получается, оэсэмовцы все знают, но молчат.

– Скорее не знают, а, так же как и мы, догадываются, однако не хотят поднимать паники. Но самое интересное, что буквально пару месяцев назад мы намекнули об этих своих догадках их послу, а в результате получили инцидент на Марсе и случай, разгребаемый твоими ребятами.

– Издеваешься?

– Если бы. Хочешь еще один интересный факт?

– Я уже заранее боюсь, – буркнул Марк, вытаскивая из пачки сигарету и щелкая ногтем по ее кончику. – Хотя все равно давай, а то когда я еще услышу подобные откровения из уст самого комиссара Совета.

– Не ерничай, – усмехнулся Арнольд, поднимаясь из кресла и направляясь к открытому окну. – Лучше бы дымить бросил, а то все тут табаком уже провоняло. Ладно, о чем это я? ах да. Так вот, к твоему сведению, первым чужое вмешательство в человеческий социум вычислил не наш аналитический отдел и даже не оэсэмовцы, а профессор социологии Каменского университета господин Энрих Ланкастер из Романской республики. Полсотни лет назад он издал у себя на родине небольшую брошюрку под названием «Влияние внешних факторов на агрессивность человечества».

– И что?

– Да ничего, погиб в аварии глайдера буквально через пару недель после выхода в свет своего исследования.

– Весело, – хмыкнул Дорнер. – А тираж этой брошюрки, как понимаю, весь пропал в неизвестном направлении.

– Весь, да не весь, одну мы найти все же смогли. – Майер поставил кружку с кофе на подоконник и помахал рукой перед лицом, отгоняя сигаретный дым, устремившийся в открытое окно. – Блин, даже здесь от тебя спасения нет. Марк, хорош травиться этой гадостью и меня травить.

– Хорошо, хорошо, – в притворном испуге воздел руки командор, – слово гостя для меня закон. – Он потушил сигарету в небольшой пепельнице и, убрав ту в нижний ящик стола, спросил: – Так что там в этой брошюре?

– О, там много интересного, особенно выводы. Правда, Ланкастер напрямую не говорит об инопланетном вмешательстве, завуалировав его под определением «суммарное воздействие внешних интерполяционных факторов», но суть-то от этого не меняется. Так вот, в своих выводах профессор определил две основные точки воздействия этих факторов: первая – это СаГеИ, вторая – солнечники. Но что интересно, если в случае с Империей Солнца он вводит понятие НДРП, или нарастающий дестабилизирующе-разрушительный процесс, то в случаи с СаГеИ в этом названии вместо «разрушительный» стоит «созидательный».