Дмитрий Калюжный - Эквиполь инженера Шилина

И уже ближе к вечеру он, раскинув руки, парил над землёю. Два шара были закреплены на запястьях, третий на левой ноге. Правая из-за этого болталась, и он клал её на левую. В ладони он сжимал маленький управляющий генератор, чтобы в нужный момент снизить напряжение и спуститься.

Внизу от горизонта до горизонта – перелески, поля; окаймлённый ивняком серпантин реки, небольшие озёра; умилительные деревья и кустики. Воздух настолько чистый и прозрачный, что виден каждый листочек. Птички посвистывают, пролетая мимо… А это что за «буль-буль»? А это родничок! Вон он, вон! Сверкнул и исчез…

И хотя в целом ощущения были странноватые: вроде того, что висишь на гимнастических кольцах в положении крестом, да ещё тебя слегка за них дергают – он никак не мог согнать с лица идиотскую улыбку. Не иначе, от избытка кислорода. И мысли в голову лезли какие-то идиотские. Про Винни-Пуха на воздушном шаре. Оса ему в штаны… Или это из другого мультика?.. Он опять захихикал, и тут же придавил это хихиканье: услышат же! При всей кажущейся безлюдности, народу здесь бродит немало: грибники, дачники, рыбаки… Помимо свиристения птиц, журчания воды, шелеста листьев слышались отовсюду невнятные голоса… А он летит совершенно беззвучно!

На самом деле он, конечно, не летел, а висел в воздухе, и его несло куда-то вместе со всей атмосферой. Боб покосился наверх; там облака перемещались куда быстрее, чем он. Поёжился: он не хотел бы лететь с такой скоростью. Опять глянул вниз: а это что за раскоряченные фигуры?.. А-а, грибники в согнутом виде. Хе-хе… Старушка и… и… неизвестно кто. Ребёнок, наверное. А интересно, что они подумали бы, если бы посмотрели вверх? Он им, пожалуй, показался бы ещё более нелепым, чем они – ему!

Позже он проверил по часам: полёт его длился только две минуты, терпеть дольше не было никаких сил.

5.

Утром Боб укладывал вещички, собираясь в Москву. Надо съездить на Рябиновую улицу, чтобы разобраться с Муршудом, а потом забежать в институт и обсчитать всё-таки передачу тепла по толщe этих чёртовых сковородок. Деньги нужны невыносимо; за сплав, которым он экранировал свои шарики, завхоз НИИспецсплавов брал безумную цену.

В его обиталище, хозблок, заглянула тёща.

– Борь, ты когда теперь приедешь?

– Точно не знаю. Может, в четверг вырвусь. И поживу здесь с недельку. Тоня, ты поверь: мне сюда тащиться ради полутора дней совсем неинтересно.

Она замялась:

– Я тебя попросить хочу. Привези мне Ace Combat последний. Я денег дам.

– Привезу, чего не привезти, – вздохнул он. Её страсть ко всяким компьютерным леталкам-стрелялкам была неодолимой. – Давай уж сразу весь список. Чего ты его в руках мнёшь.

– Ух, ты, какой глазастый, – засмеялась она, протягивая ему бумагу и перехваченную резинкой пачечку денег. – Настьку там увидишь?

– Вряд ли.

– Ну, тогда позвони ей. Скажи, она мать совсем забыла.

– Да говорил уже.

– Ещё скажи.

– Слушай, у тебя же есть мобильный! Позвони сама.

– Во-первых, не родительское это дело, взрослым детям о своём существовании напоминать. Во-вторых, мобильный-то есть, а киоска, чтобы купить к нему карточек, нет. Я, кстати, забыла в список-то вписать… Купи мне ещё карточек Би-лайна. Или положи на счёт сразу побольше.

Он огляделся: не забыл ли чего? – застегнул клапаны рюкзака.

– А ты сам почему себе мобильный не купишь? – спросила тёща. – Денег нет? Так ты скажи, я тебе подарю.

– Спасибо, не надо. Не люблю поводков. А если серьёзно, не нужен мне лишний источник возмущений. Я же с электроникой работаю, – и он направился к двери. Антонина Николаевна посторонилась, пропуская его; напоследок оглядела помещение, и вдруг тревожно воскликнула:

– А это что ещё за дырища в потолке?!

– Где?

– А вот, вот, – потыкала она пальцем.

– Ах, это!

Она выбежала во двор, глянула на крышу, увидела свежую заплатку:

– Что ж ты делаешь, зятёк! Метеориты в мой дом приманиваешь?! Ты это брось, ты создавай проблемы своему институту космических проблем, а здесь веди себя тихо! Спалишь всю деревню, думаешь, люди тебе спасибо скажут?

– Да ерунда, я же всё заделал! – Он приобнял её за плечи. – Клянусь, эксперимент был совершенно безопасный.

– Как же! Безопасный!

– Верняк! А людям со временем будет большая польза…

Позже, по дороге к автобусу он сам себе удивлялся: чего это его на лозунги потянуло? «Польза людям!» Сколько он их наблюдал, люди в основном довольно-таки гнусные типы. Так и норовят любое изобретение применить к стрельбе, и мономагнитные шарики просто дадут им лишний повод популять по врагам своим. А в них сокрыта энергия всей Вселенной! Ай да польза будет людям.

Размышлял он об этом, пока ехал в набитом под самую завязку скрипучем автобусе. Потом, пока стоял в очереди за билетами на электричку в Кашире, и даже в пылу народной забавы «захвати себе сидячее место». Только устроившись у окна вагона, Боб, щурясь от солнца, бьющего с востока, сумел выгнать из головы мысли про тяжёлую судьбу человечества, и задумался о проблемах насущных. Вчерашние эксперименты, конечно, кое-что принесли. Но – мало, мало! Теория энергообмена не прорисовывалась. Надо накапливать массив данных, надо делать расчёты, и не на жалкой персоналке, а на серьёзной машине. Или искать новый принцип управления эквиполем, то есть, опять же, формулировать теорию!

А что до развлечений, вроде полёта… Так это, если подумать, и не полёт, а вроде прыжка с зависанием. Хотя… Ощущения-я! Но даже подобные аттракционы требуют отработки управления, а как это сделать без теории?

И посоветоваться не с кем… Или украдут идею, или «настучат» куда не надо… Хотя, почему с кем?! А Лавр Фёдорович Гроховецкий? Он уже настолько стар, что… «Ой, как неудобно: я забыл позвонить ему на прошлые Октябрьские, то есть, в день „примирения и согласия“, – подумал Боб… И на Рождество не позвонил…»

Глава третья

1.

…Из подъезда офисного здания, что на улице Советской, наискось от костёла святых Симеона и Елены, вышла молодая черноволосая женщина. Она с явным удовольствием огляделась по сторонам. Да, ей нравился этот город, Минск, и созданный ею здесь «Фонд поддержки науки и образования» тоже получился вполне успешным. Оставалось докупить технику, чтобы не только завезти в этот «Фонд», но и передать в ещё один, который она открыла в Чернигове. А самой пора навсегда попрощаться с Минском. Как это говорится по-русски, иногда надо «заметать следы». А здесь она за себя оставит надёжного человека.

Это была сеньора Камилла Гомес, испанская меценатка.

Никому не надо объяснять, как относятся к европейским доброхотам в Минске. Настороженно относятся. Сеньора Гомес прекрасно об этом была осведомлена, и даже одобряла. В самом деле: приедет эдакий господинчик, а потом или нашпионит, как последний гад, или организует подпольное обучение «оппозиционеров». Ха, смешно! Что же это за политическая оппозиция, если её надо обучать, чего она, оппозиция, должна требовать от законной власти, дабы понравиться западным учителям? Это же просто вражеская агентура, а не оппозиция.