Пётр Гордашевский - Их было четверо

В этот ранний час улицы были пустынны. Но юные заговорщики шли, все время оглядываясь, не увидит ли их кто-нибудь. - Скоро начнут поливать улицы, - торопил Тима. - Прибавьте шагу, ребята! - Ну и что же? - решила Катя. - Вид у нас такой, будто мы идем в горы: рюкзаки за спиной, палатка - все, как полагается. - Тем более обратят внимание, если увидят, что мы входим в "домик"! настаивал Тима. Когда Тима стал открывать калитку, послышалось глухое рычание собак. - Ну, ну, Султан, Джида, это я! - крикнул Тима, вошел во двор и поспешно прикрыл за собой калитку. - Постойте тут, ребята, я уберу собак. Со свертком, где были заранее припасены кости и сахар, он пошел к сарайчику. Когда лаборатория работала, садовник на день запирал своих псов в сарай, чтобы они не пугали посетителей. Тима свистнул, и собаки рысцой потрусили за ним. Тима бросил им еду в сарай. Собаки принялись за угощение, а Тима воспользовался этим и, быстро задвинув засов, вернулся к калитке, чтобы впустить товарищей. Потом открыл входную дверь лаборатории, втолкнул туда ребят и опять велел им ждать. Делал он все быстро и молча. Снова вернулся к сараю. Отодвинул засов. Оставлять собак в сарае нельзя: придет садовник и сразу же обнаружит, что кто-то здесь был. Поднимет шум, и тогда все пропало. Едва Тима открыл сарай, как собаки, несмотря на соблазнительные кости, бросились к дверям лаборатории, злобно рыча и скаля зубы. Тиме даже стало страшновато. Но он повелительно крикнул им: - На место! И собаки нехотя ушли прочь. Тима облегченно вздохнул. Он вошел в лабораторию, быстро захлопнув за собой дверь. Щелкнул замок. Ребята вздрогнули. Этот щелчок как бы отделял их от внешнего мира. Так им показалось. - Ну, как вы тут? - спросил Тима. - Ничего. Ждем тебя. - Да вы бы дальше прошли, а то топчетесь у двери. - Ты же не велел, - сказала Катя. Она заметно притихла. Поднявшись вслед за Тимой по трем ступенькам, Катя, Виктор и Ван, осторожно ступая, вошли в просторный коридор. Через застекленную дверь, которая вела в аппаратную, лился свет. Первое, что они увидели, перешагнув порог аппаратной, - это широкое, во всю стену, окно прямо против двери и дерево, растущее за ним. - То самое?.. - почему-то шепотом спросила Катя. Вся ее веселость исчезла бесследно. Лицо у нее было напряженное, испуганное. - То самое, - спокойно подтвердил Тима. - Вот что, ребята, давайте-ка сюда, в этот чуланчик, спрячем наши рюкзаки и прочее. Я и ключи от лаборатории там оставлю, Тима открыл маленькую дверцу в стене и стал снимать свой рюкзак. За ним последовали и остальные. - Ну так, - сказал Тима, с удовольствием расправляя плечи. - Он мне надоел, этот рюкзак... Катя, давай твой. Катя молча подала. Она остановилась посреди аппаратной, боязливо озираясь, Ван тоже осматривался. Он был здесь впервые. Виктор, заложив руки в карманы, разглядывал пульт управления. - Та-ак, - неопределенно произнес он. - Та-ак... Скажи, Тима, как ты разбираешься во всей этой чехарде? - Почему - чехарде? - удивился Тима. - Здесь все очень просто, а научиться нажимать кнопки и поворачивать рычаги дело нехитрое. - А ты наверняка ничего не напутаешь? - вдруг решительно повернулся Виктор. - Что, струсил? - хитро прищурился Тима. - Не то чтобы струсил, но согласись, не очень-то приятно остаться на всю жизнь микролилипутом. - Разве это возможно? - заволновалась Катя. - Ты же, Тима, говорил, что способ совершенно безопасный. - Я и сейчас это повторю, - возразил Тима. - Ведь не я, а он сомневается. - Тима кивнул в сторону Виктора. Тот снова повернулся ко всем спиной, делая вид, что рассматривает механизмы. - Ой, ребята, - вдруг жалобно сказала Катя, - мне стало так страшно, так страшно!.. - Ах, вот как! - возмутился Тима. - То уговаривала, уговаривала, чуть не плакала, так хотела "необыкновенного"! Вы оба, - Тима жестом руки объединил Катю и Виктора, - кричали об этом целый час, а теперь на попятную? Ну ты - девчонка. Ладно, девчонки всегда смелы на словах, а чуть до дела - так в кусты! А он? Этот важный Виктор, самоуверенный хвастун!.. - Ну-ну, потише! Думай, что говоришь... - И думать нечего! Тоже еще мужчиной называется! Ладно, я вас не уговариваю. Я лично не боюсь - я уверен, что все будет в порядке, и не потому отказывался. Но раз уж вы побледнели при виде простых кнопок - куда уж вам дальше идти! Давайте-ка я покажу вам, как тут все делается, и айда домой! Виктор молчал. В душе у него происходила жестокая борьба. Справедливость Тиминых слов глубоко задела его самолюбие. Как, этот мальчишка, моложе его на год, упрекает его, Виктора, в трусости? Тогда как трусость здесь совсем ни при чем. Надо это понимать! Просто нельзя же из-за глупого хвастовства рисковать чуть ли не жизнью! Катя совершенно растерялась. Жажда необыкновенного вдруг сразу потускнела "Оказывается, это совсем не так просто, как в книжках написано, - подумала она. - Папа мне всегда об этом твердил, а я не слушала..." Только Ван оставался спокойным. Между тем Тима деловито взял книгу и вазу с белыми лилиями ("Кто их принес?" - мелькнуло у него в голове) и поставил все это на большую черную блестящую плиту, похожую на мраморную. Черная плита была врезана в пол под окном, через которое заглядывал высокий клен. В стене, под подоконником, был вделан блестящий полудиск, как бы опирающийся на плиту. Если приглядеться, то посередине полудиска, в том месте, где он соприкасался с плитой, было крошечное отверстие. В него упиралась тончайшая серебряная нить, ярко выделявшаяся на черном фоне плиты. Вдоль стен лаборатории стояли высокие прямоугольные шкафы серебристого цвета Это были аппараты. Тима подошел к пульту управления. Трое молча следили за каждым его движением. Он нажал большую красную кнопку, потом перешел к другому аппарату. Три пары глаз последовали за ним. Тима уверенно повернул какую-то ручку, затем одну за другой стал нажимать кнопки. Пульт ожил. Вспыхнули разноцветные лампочки - красные, синие, зеленые, желтые, задвигались стрелки измерительных приборов: издалека доносился равномерный гул мощных трансформаторов. - Ну, смотрите на эту плиту, - нарочито спокойно сказал Тима. - Вернее, на вазу и на книгу. Три пары глаз устремились на плиту. Смотрели долго, почему-то стараясь не моргать. Потом надоело смотреть. На плите ничего не происходило. Ваза с цветами оставалась такой же, как была, книга тоже. - Ну, - прервал молчание Виктор, - не знаю, как вы, а я ничего не замечаю! - И я! - И я! - отозвались по очереди Катя и Ван. - Не так скоро, - усмехнулся Тима. - Подождите. - Ждем, - согласился Виктор. Он хотел было сделать ироническое замечание насчет барона Мюнхаузена, но воздержался. Так прошло минут тридцать - сорок. Наконец ваза с цветами и книга стали понемногу уменьшаться. Катя даже протерла глаза: уж не кажется ли ей это, не обман ли это зрения. Но, когда предметы уменьшились в десять раз, тут уж не оставалось сомнений. Тима подскочил к пульту управления и выключил аппарат. - Пожалуйста, - сказал он с напускным равнодушием, - можете взять в руки эти штучки. Катя первая подошла к черной плите и осторожно, точно боясь обжечься, взяла двумя пальцами вазу, ставшую совсем крошечной. - Не пролей воду! - засмеялся Тима. Виктор поднял книгу и, перелистывая страницы, пытался прочитать, что на них написано. - Пожалуй, не прочтешь без микроскопа... - пробормотал он. Весь вид его говорил о крайнем изумлении, которое он и не пытался скрыть. - Ну, а теперь попробуй обратным ходом! - попросил он. - Обратным ходом, говоришь? - отозвался Тима. - Пожалуйста. Ставьте вещички на место, на изоляционную плиту - так она называется, к вашему сведению. Тима снова проделал какие-то манипуляции с кнопками и рычагами на пульте управления. И снова ожили механизмы, вспыхнули лампочки и загудел трансформатор. Постепенно предметы на плите приняли свои обычные размеры. - Так произойдет и с нами? - спросил Ван. - Произошло бы... - поправил его Тима, ставя на место вазу и задвигая ящик стола, откуда вынута была книга. - Ну что ж, пошли, ребята! - Куда? - в один голос отозвались трое. - Домой, куда же еще? Или в горы, как сказали маме, - Н-нет... - неуверенно начал Виктор. - Я думаю, нам следует остаться. Как ты, Катя? Что скажет Ван? - Ребята! - вдруг снова возбужденно заговорила Катя и стала бегать из угла в угол лаборатории. Когда она волновалась, она всегда начинала быстро двигаться. - Мальчики, да ведь это же чудесно! И совсем, совсем не страшно! Вначале меня ужас взял, правда... Не смейся, Тима, тебе хорошо ты тут не первый раз. А я так просто умирала от страха! Да еще эти собаки... и вообще. А теперь... теперь нисколечко! Нет, правда, ребята! - А я, ребята, не то чтобы испугался. Нет. Я просто подумал - ведь все же я старше вас. Я подумал, стоит ли рисковать? - оправдывался Виктор. - Ну да, брось притворяться! Струсил - так и скажи! - засмеялся Тима и дружески, не сильно двинул его кулаком в бок. Тот недовольно поморщился, но промолчал. Конечно, он струсил. Только ему не хотелось в этом признаваться даже перед самим собой. Вот он и подыскивая всякие объяснения, но они были очень неубедительны. Никто ему не поверил, даже Катя. Но эксперимент, проделанный с цветами и книгой, всех успокоил. И теперь даже странно было бы отказаться от интереснейшего и, в сущности, вполне безобидного приключения. Ведь, может быть, никогда в жизни не представится такой замечательный, необыкновенный случай. Виктор увидел на стене большой рисунок, изображающий дерево с почвой и корневой системой в разрезе. - Это и есть тот самый клен, что растет за окном? - полюбопытствовал он. - Тот самый, - подтвердил Тима. - Клен туркестанский. Ребята столпились возле рисунка. - "Дендрония", - прочла Катя надпись в верхнем левом углу. - Что это значит? - От греческого dendron, - пояснил Ван. - Под словом "дендрония" подразумевается особая область, где живет дерево, страна со своими законами, условиями и так далее... - Профессор, - иронически заметил Виктор. - Завидуешь? - не глядя на него, отпарировал Тима. - Преклоняюсь! - Ребята, чур, не ссориться, успеете потом. Ну, говори, Ван. - Я все сказал. Теперь пусть Тима покажет нам, как мы пойдем. Тима с указкой в руке объяснил, что самое трудное - добраться до корня. А дальше дорога прямая - по корню и вверх по стволу. - Вот видите, ребята, - говорил он. - Дерево изображено здесь во всех деталях в поперечном и продольном разрезах. Нас сейчас интересует продольный разрез, Мы через корневой волосок войдем в наружные клетки корня, оттуда проникнем в центральную часть его. Там находятся сосуды, по которым вода поднимается из корня к листьям. Сосуды и доставят нас наверх. - А что здесь показано, в поперечном разрезе? - Строение среза дерева. Вот наружная пробковая кора, первичная и вторичная кора, кольцо камбия - образовательной ткани, древесина, в самом центре - сердцевина. Более подробно познакомимся со строением клена там, внутри него самого. Если решили идти, то не будем терять зря время, весело закончил Тима. - Давайте снаряжаться в поход. Он деловито подошел к шкафу и извлек оттуда костюмы спортивного вида, изготовленные из мягкой, очень прочной серебристой ткани, непромокаемой и не поддающейся действию кислот, щелочей и других химических веществ. Тима отобрал четыре костюма, подходящих каждому по росту. Затем он достал шлемы - большие шары из какого-то прозрачного материала. В той часта, которая приходилась надо лбом, был вмонтирован фонарь Внизу, как раз против рта, находились два герметически закупоренных отверстия. Тима выдал каждому специальные перчатки, ботинки и тяжелые пояса, похожие на охотничьи патронташи. Затем велел всем снять свои часы и заменил их другими. - Они водонепроницаемые, - объяснил он. - Ну, одевайтесь, я помогу вам и все объясню. - Мы снаряжаемся, как на охоту, - заметила Катя, примеряя пояс. Он был широковат для ее тоненькой талии, и Тиме пришлось просверлить в нем лишние дырочки. - Теперь возьмите каждый по баллону, - хлопотал Тима. - Его нужно приладить за спиной, как рюкзак. Вот - смотрите внимательно. В каждом баллоне три отделения. В левом - жидкий кислород для дыхания. В среднем питательный концентрат. В правом - очень вкусный напиток, если пить захотите. Из каждого отделения баллона протянуты длинные трубки. Видите? Их нужно пропустить сквозь специальные отверстия в воротнике. Две питательные трубки справа, одна кислородная - слева. На концах они герметически закупорены. - А как их открывать? - спросила Катя. - Сейчас покажу, сначала надень шлем, или скафандр, как хочешь назови. Ну, просовывай голову, Катя. Только сначала надень сеточку на волосы, а то они будут мешать. И вы, ребята, выньте сетки, они здесь, в кармане; - Шлем стеклянный? - спросила Катя. - Нет. Пластмассовый, очень прочный. Вот теперь смотрите все, как пользоваться трубками. Я на Катином шлеме покажу. Видите закупоренные отверстия на шлеме, возле рта? Ребята кивнули. - Ну, так вот, - объяснял Тима, - прижмите к левому отверстию конец кислородной трубки. Обе крышечки, и в шлеме и в трубке, автоматически откроются и отойдут в разные стороны внутри шлема... Получилось? Теперь потяните трубку обратно посильней, она очень плотно закрепляется, случайно не выскочит. Так. Она вышла из отверстия в шлеме, и крышечки разом захлопнулись. Просто? - Очень, - сказала Катя. - Так же и с питательными трубками будете обращаться. Для них правое отверстие в шлеме. Понятно? Ребята поупражнялись и решили, что все это очень ловко устроено. Крышечки так и щелкали. - Ну, хватит, - сказал Тима. - Теперь нужно шлем соединить с воротником костюма. Это тоже просто. Края шлема плотно прилегают к воротнику, герметически. Воротник, как видите, свободный - он не мешает поворачивать голову, и шлем тоже свободный. Он не будет мешать. На воротнике справа кнопка включения фонаря. Зажги, попробуй, Катя!.. Так. Проверьте, ребята, все ли у вас в порядке. Да, постойте! Главное чуть не забыл. Снимайте шлемы! Нужно ведь сначала надеть наушники.