Филип Фармер - Т. 13. ЭКЗОРЦИЗМ. Ловец душ. Плоть

В офисе, в котором они очутились, шла бурная деловая жизнь: не менее чем за двадцатью столами многочисленные служащие говорили по телефонам, прослушивали записи, изучали документы, надиктовывали в диктофоны. Хозяйку всего этого столпотворения Карфаксу представили как миссис Моррис — личного секретаря Вестерна. Она проводила их, вежливо улыбаясь, по небольшому коридорчику в приемную, где стоял незанятый стол и компьютер. Наконец еще один очень длинный коридор привел их к небольшой дверце. Турс помахал рукой в объектив камеры, укрепленной под потолком, и дверь ушла в стену.

Комната, находившаяся за ней, казалась просто огромной, и в ней было довольно прохладно. На выбеленных стенах висели только несколько совершенно непонятных Гордону диаграмм. Мебели почти не было — за исключением маленького столика в углу и нескольких стульев, расставленных как попало.

В центре комнаты стоял Вестерн. А рядом с ним — МЕДИУМ.

ГЛАВА 6

Карфакс был вынужден отдать Вестерну должное: он не нагнетал мистическую атмосферу. Никаких экзотических драпировок, столь обычных для обиталища медиумов-людей. Комната пустая и светлая. Тускло-серый декаметровый куб покоится на изогнутом пульте. Все его многочисленные датчики, реостаты, панели, тумблеры, индикаторные лампочки и мониторы, все толстенные кабели, уходящие в пол, зримо воплощали собой НАУКУ. Вестерн не был облачен в развевающиеся одеяния, усеянные астрологическими символами. Не походил он и на лаборанта. Он выглядел так, словно явился прямиком с теннисного корта. На нем были белые теннисные туфли на босу ногу, светло-зеленые шорты и белая рубашка без рукавов. Густые черные волосы курчавились в ее глубоком V-образном вырезе; мускулистые ноги тоже поросли черным волосом.

Карфакс ожидал увидеть на нем анкх с буквой «М», но и того не было.

Вестерн улыбнулся, шагнул навстречу Гордону и протянул ему большую, сильную волосатую руку.

Улыбаясь, он весьма походил на Патрицию.

Несколько минут он беззаботно беседовал с Карфаксом — расспросил о перелете, отпустил обычные комментарии насчет смога и заметил, что жизнь в Лос-Анджелесе только тогда можно назвать терпимой, если не выходить на улицу по шесть месяцев в году и иметь уйму денег.

— Не то чтобы к слову, — сказал он, — но все же… наша двоюродная сестра с тобой уже виделась?

Карфакс не ожидал подобной прямоты. Весь план кампании рухнул в несколько секунд.

Лучше сказать правду — ну хотя бы столько правды, чтобы хватило убедить Вестерна, что он не лжет. Должно быть, Вестерну известно, что Патриция его навещала.

— Да, — ответил он, надеясь, что голос его звучит столь же непринужденно, как у Вестерна. — Вообще-то она заявилась без приглашения и прогостила у меня почти неделю.

Карфакс основательно обшарил свой дом в поисках «жучков». Он не нашел их, не нашел и прослушивающего устройства в телефоне. За Патрицией могли следить до самого Бусириса или разузнать, куда она направилась, в справочной авиакомпании. А если так, любому ясно, кого она собиралась навестить в Бусирисе.

— Я не слишком удивлен, Гордон, — сказал Вестерн. — Не знаю, какого ты о ней мнения, но мне сдается, что после смерти отца у нее не все в порядке с головой. Она его очень любила. Даже слишком. А обстоятельства его смерти могли бы потрясти и человека более уравновешенного.

Но она обвиняет меня в том, что я украл у ее отца чертежи МЕДИУМа. И разумеется — ведь одно из другого вытекает, — что это я его убил. Она тебе об этом говорила? Говорила, конечно.

Вестерн определенно знал, как обезоружить. Кто бы поверил, что за этой прямотой скрывается вор и убийца?

— Говорила, — признался Карфакс.

— И ты собирался — или хотя бы надеялся — использовать мое детище, мой МЕДИУМ, чтобы выяснить, правду ли она говорит?

— Ты очень проницателен, — ответил Карфакс. — Говоря по правде — а мы ведь оба говорим правду, — я не был уверен, что попрошу тебя отыскать моего… нашего… дядю. У меня, знаешь ли, есть и свои интересы.

— Я предоставлю тебе два сеанса, — рассмеялся Вестерн. — Конечно, влетит мне это в копеечку, но я и здесь преследую свою выгоду. У меня есть много причин предложить тебе два сеанса. Прежде всего, если ты удостоверишься, что я прав, твоим последователям будет нечем крыть. Твоя теория, как и многие с ней схожие, умрет, едва родившись. Я и другим своим противникам иной раз предлагаю бесплатные сеансы. Завтра у меня будет сущее столпотворение. Троица иезуитов: выдающийся физик, видный богослов и специалист по части экзорцизма. Я разрешил ему заниматься экзорцизмом сколько влезет.

А кроме иезуитов, будут еще видные англиканские и методистские священники. Придут двое раввинов, ортодокс и обновленец. Да еще последователь Христианской науки, потом мормон и один знаменитый атеист, который пишет научно-фантастические книги. И глава Африканской анимистской Церкви — из Найроби, кажется.

— Не знаю, насколько эта комиссия окажется объективной, — добавил он, помолчав. — В конце концов, будут потрясены основы их религий, включая атеизм, ведь это тоже форма религии. А если это произойдет, они и сами будут потрясены. Религия зачастую лежит в самой сердцевине человеческой личности. Стоит ее уничтожить, и самосознание под угрозой. Мало у кого хватит сил это перенести.

Но на твою объективность я надеюсь. Уж не знаю, где ты откопал свою теорию — разве что научной фантастики начитался…

Карфакс поморщился.

— Извини, — улыбнулся Вестерн. — В самой твоей теории нет ничего смешного, но я считаю, что факты ее опровергают.

Голос его сделался громче, лицо слегка покраснело.

— Боже ты мой! Чего еще людям надо? Федеральная комиссия замучила нас своими проверками. Знаешь, каков их неофициальный отчет? Нравится вам или нет, МЕДИУМ — это средство общения со сверхъестественным. Я, по правде говоря, предпочитаю свой термин вэмс — вселенная электромагнитных существ. Официальный отчет еще не публиковался: любому ясно, что президент меж двух огней. Признает он отчет правдивым или нет — в обоих случаях недовольные найдутся. Но отчет все равно скоро опубликуют: слишком уж перестарались, пытаясь его похоронить.

— Знаю, — кивнул Карфакс.

— Еще бы! Пресса только об этом и толковала. Ладно, тебе ведь не терпится приступить к делу, а мне не терпится прояснить обстановку. Не то чтобы Патриция могла мне серьезно навредить, но неприятностей от нее хватает.

Он повернулся к монитору:

— Хармонс!

Секундой позже появился низенький толстый человечек в белых башмаках, белых брюках и длинном белом лабораторном халате.