Александр Щёголев - Инъекция страха

Итоговая формулировка теоремы складывалась с очевидностью, достойной математического справочника, заставляя ослабленную болезнью душу снова и снова содрогаться…

«Стоп, стоп, стоп! – приказал себе Андрей. – А что, собственно, с тобой произошло? Почему ты испугался, каких слов или действий? Все случившееся было слишком иррациональным, чтобы терять из-за этого остатки гордости. То ли так понимай, то ли этак. Кто поможет разобраться? Сашу, что ли, пригласить в гости – ха, ха! – поведать ему о своих проблемах?.. – Андрей непроизвольно улыбнулся и расправил плечи. – Грустная получилась шутка, но – шутка. Рано сходить с ума, господа, рано: пока я жив, как говорят англичане, здравый смысл со мной».

Он выключил газ, снял чайник с плиты и сделал себе чай.

В самом деле, какой мотив мог быть у Саши для убийства своего товарища по детским играм? Месть – непонятно за что? Посчитал Андрея предателем, который тайно помогал врагам? Тогда это недоразумение должно быстро и безболезненно разъясниться. Или его привело желание убрать свидетеля? Опять же – свидетеля чего? Ошибка!

Кстати, действительно ли у Саши неприятности? Может, он придумал себе свой страх, заразив этим вирусом бывшего одноклассника, может, он убегает от того, чего в реальности не существует? Тогда вообще нечего было психовать. Ну, съехал человек с катушек… Впрочем, наоборот, в этом случае опасность возрастала многократно. Параноик, у которого под мышкой в кобуре болтается… даже не под мышкой, а в кармане, с досланным патроном… Нет, знаете ли, лучше пусть будут неприятности! Что-нибудь простое и понятное, вроде порочащих связей с украинской разведкой. Пусть главной версией происшедшего останется недоразумение, ошибка…

«Что я знаю о нем? – задался Андрей новым вопросом, вытягивая логическую цепочку звено за звеном. – Что я, в принципе, мог бы про параноика Сашу разболтать его великим и ужасным врагам?»

Вопрос вернул воспоминания…

…Казалось бы, после школы они должны были распрощаться навсегда. Один поступил в Политехнический институт, на физико-математический факультет, другой – в Военно-медицинскую академию. Поступить в престижный медицинский ВУЗ Саше помогли не только спорт и характеристика из военкомата, но и связи его родителей-врачей. Учились оба нормально, без падений и без взлетов. Как ни странно, Саша не был среди отстающих, становился врачом наравне со всеми, хоть в школе, мягко говоря, и не отличался тягой к знаниям. Честно работал, не злоупотребляя своим положением местной спортивной звезды. Детский невротический комплекс «быть не хуже других» тащил его по жизни, как катер водного лыжника. Что касается гребли, то Саша вообще вскоре бросил ею заниматься – радикулит замучил, по научному «остеохондроз», профессиональное заболевание всех гребцов. Он мудро решил плюнуть на подачки спорткомитета, зато сберечь позвоночник. И добрался, в конце концов, до интернатуры.

Ему благополучно удалось избежать распределения на авианесущий корабль с ядерным реактором на борту, мало того, папины связи сулили ему богатые перспективы – остаться на кафедре, поступить в аспирантуру, и катиться по накатанному желобу скромных советских карьеристов, тем более, в партию он уже успел вступить. Однако случилось нечто непредвиденное. Непредвиденное прежде всего для родителей будущего доцента или профессора, точнее, для его матери. С матерью, кстати, у Саши всегда были несколько странные отношения (примерно, как и у Андрея), которые со временем осложнялись и осложнялись, поскольку оба они, и мать, и сын, были несколько странными людьми. Итак, сын врачей решил с получением диплома и звания завершить на этом свою военно-медицинскую карьеру. Его нашли и ему предложили – словно точно знали, что он согласится. Он согласился. Конечно, в те годы мало кто отказался бы от столь заманчивого предложения, исходящего от столь могущественного ведомства, но ведь в данном случае на другой чаше весов лежала аспирантура…

Откуда Андрей знал все эти подробности? Очень просто: не смогли бывшие друзья расстаться навсегда, не дала им Судьба такой возможности. Во-первых, квартиры родителей располагались в одном районе, который тогда назывался Октябрьским (самый центр, романтика трущоб), во-вторых, вели свободный образ жизни, не связанный необходимостью целый день торчать на работе (все-таки студенты) и, в-третьих, любой из их возможных маршрутов вел через один и тот же транспортный узел (большая красивая площадь с красивым старинным названием). Волей-неволей, но они регулярно сталкивались на улицах – до смешного доходило, будто заранее договаривались о встречах. Встречались – и разговаривали, обменивались последними новостями, хвастались редкими успехами. Вот и получилось так, что один вынужденно следил за жизненным путем другого.

Итак, Комитет Государственной Безопасности предложил выпускнику-медику карьеру в своих структурах. И тут же устроил ему проверку на искренность – насколько сильно его желание приобщиться к тайной власти. Проверка была в форме медкомиссии. И не проверка, собственно, а нормальный советский кретинизм. Один из врачей нашел, что у товарища младшего лейтенанта якобы плохие гланды. Плохие – значит, удалять. Ах, у вас за двадцать четыре года было всего две ангины? Вырезать, и никаких споров – это вам не поликлиника, молодой человек! Не хотите – так и запишем. И до свидания, вернее, прощайте навсегда… С другим врачом разговор получился куда напряженнее. В старой медицинской карточке, которую на Сашу завели еще в детской районной поликлинике (надо же, выкопали откуда-то из архива!) обнаружилось, что у будущего бойца невидимого фронта был когда-то «хронический баланопостит». Это из области урологии, чуть-чуть стыдное заболевание, хоть и самое обычное, распространенное. Говоря по-русски – воспаление головки полового члена. «Да, – согласился Саша, – имел место такой диагноз». Который быстро сошел на нет, стоило мальчику потерять девственность. А в чем проблема? А в том проблема, что необходимо немедленное лечение. Причем, в виде легкой неопасной операции. Обрезание – вот лучшее лечение. Саша возмутился: если у сексуально озабоченного пионера действительно скапливалась кое-где смегма, вызывая время от времени воспаление кое-чего, то у него, взрослого мужика, нет подобной «проблемы» давным-давно! Он попросту забыл, что такое «баланопостит» – спасибо, напомнили. Но ему объяснили: мол, сейчас забыли, а как попадете в жаркий климат, да еще в места, где нет женщин, так сразу и вспомните. Существует, мол, такая опасность, если есть предрасположенность. Не спорьте, убедитесь сами – отверстие крайней плоти несколько сужено. «А ведь вам в жарком климате работать, товарищ…» Впрочем, обрезание оказалось необязательно делать, молодого человека прекрасно понимали. Достаточно сделать подрезание, т. е. удалить уздечку крайней плоти. И вообще, ясно же было сказано – каждый вправе отказаться от предложенного лечения, но тогда комиссия, разумеется, даст отвод…