Джеймс Гарднер - Час Предназначения
– Что мне делать? – вздохнув, спросил я.
– Танцевать, – ответила она. – Это просто. Найди немного листьев и вплети их себе в волосы.
Я посмотрел на землю, затем на окружавшие нас ели и сосны.
– Иголки подойдут?
– Это тоже листья.
Я подобрал горсть рыжих гниющих иголок и снова вздохнул – потребовались бы недели, чтобы полностью вымыть их из моих волос. Стараясь не морщиться, я высыпал мусор себе на голову и пригладил ладонью.
– Этот танец надолго? Мне нужно назад в поселок.
– Я думала, у тебя канун Предназначения, – сказала Лита. – Разве оно не завтра?
– Кое-что случилось.
– Кое-что, касающееся и Каппи тоже?
Я осторожно взглянул на нее.
– Почему ты спрашиваешь?
– Потому что я хотела, чтобы Каппи исполнила в этой церемонии роль мужчины, – ответила Лита. – Она даже позаимствовала одежду у своего отца, чтобы соответственно выглядеть.
Что ж, одна тайна разрешилась. Я вспомнил, как одевался в мужское платье, будучи девочкой-подростком. Тогда я пряталась за дверцами шкафа и вздрагивала при каждом шорохе, но все же надела костюм целиком – штаны, рубашку, куртку, плащ. Встав наконец перед зеркалом, полностью одетая, я чувствовала себя и мужчиной и женщиной одновременно… Да, я была восхищена увиденным, ощущением тяжести куртки на моей груди. Легко понять, как женщиной, одетой в мужскую одежду, может овладеть дьявол; однако я была достаточно сильна для того, чтобы этому сопротивляться, но Каппи – нет.
Я почувствовал, как от воспоминаний о моем тайном грехе во мне нарастает возбуждение, и попытался поскорее отвлечься.
– Если двойственность настолько священна, – сказал я, – насколько правильным будет использовать Каппи в роли мужчины?
– В любой церемонии внешний вид намного важнее реальности. – Лита пожала плечами. – И Каппи хотела принять в ней участие. Действительно хотела.
– Игнорируя канун Предназначения?
– В дополнение к нему, – поправила Лита. – Всего лишь на час или около того. – Она бросила на меня взгляд, словно размышляя, стоит ли говорить больше. – Суть в том, – наконец тихо сказала она, – что девушка, которая хочет стать следующей жрицей, просто обязана нарушить некоторые правила. В особенности странные правила Патриарха, касающиеся ночного бдения накануне Предназначения.
– Каппи? – переспросил я, не веря своим ушам. – Следующая Смеющаяся жрица?
– Почему бы и нет?
– Потому что… потому что…
Я не мог сказать ей этого прямо, но женская религия – не более чем мешанина из глупых ритуалов. Патриарх терпел ее лишь потому, что желал избежать враждебных настроений среди женщин. Он часто говорил, что женская религия его забавляет и звание Смеющейся жрицы значит для него не больше, чем звание городского пьяницы или местного дурачка. В течение многих лет поселок гордился своими жрицами и любил их, но сейчас любовь сменилась формально-уважительным отношением.
Каппи не могла поступить столь неразумно. Во всяком случае, для меня в этом не было ничего хорошего. Да, я не собирался оставаться с ней после Предназначения, но все равно пошли бы разговоры и пересуды.
– Каппи не подходит для подобного занятия. Разве больше никого нет?
– Я и так чересчур с этим затянула. Доктор Горалин… – Лита откашлялась. – Горалин посоветовала мне начинать приводить свои дела в порядок. А по традиции следующую жрицу выбирают из ближайших кандидатов на Предназначение. Так что я могла выбрать только Каппи. Или тебя.
– Тогда почему ты выбрала ее, а не меня?
– А ты бы согласился?
– Ни за что!
– Вот и ответ. – Лита наклонилась над джутовым мешком, лежавшим на земле, и достала из него красный пояс, украшенный звериными когтями – от громадного желтого медвежьего когтя с обломанным концом до серого коготка, который мог бы принадлежать мыши или синице. – Не двигайся, – сказала она и повесила пояс мне на плечо.
Она немного повозилась, пытаясь получше расположить когти. Я затаил дыхание, чувствуя себя не вполне комфортно от ее близости и от того, что она воспринимала меня как куклу. Мне не нравилось, когда женщины столь сосредоточивались на моей одежде, – создавалось впечатление, будто одежда настоящая, а я – нет. Чтобы снова привлечь к себе ее внимание, я спросил:
– Если тебе требовалось выбрать преемницу, почему ты так долго ждала?
На меня пристально смотрели водянистые глаза.
– Однажды я уже выбрала себе преемницу… Но ничего не вышло.
– Почему?
– Она хотела использовать свое положение для того, чтобы настоять на определенных переменах. Я пыталась убедить ее, что быть жрицей – это духовный пост, а не политический, но Стек не стала меня слушать.
Стек? Так-так…
– Если этот пост находится в надежных руках, он может быть и политическим, – послышался голос за моей спиной. – Ты слишком боишься раскачать лодку, Лита.
Голос не был ни мужским, ни женским. Я вздрогнул и обернулся.
– Спасибо, что позаботился о моем инструменте, – кивнула нейт, поднимая скрипку, которую я оставил в кустах.
Рыцарь тоже был здесь, и оба они стояли позади ели, за которой я до этого прятался.
– «Так мы с тобой на Кипре», – сказал рыцарь. – Отелло, акт второй, сцена первая. Здесь, конечно, всего лишь Кипарисовая топь, хотя Шекспир имел в виду остров Кипр. Так что это просто каламбур. И, должен отметить, довольно забавный.
Мы тупо уставились на него. Наступила долгая тишина.
– Ну да, конечно, – наконец пробормотал он. – Вам просто завидно, что вы сразу об этом не подумали.
Глава 4
ТАНЕЦ ДЛЯ ГОСПОЖИ НОЧИ
– Тебе нечего тут делать, Стек, – сказала Лита.
Нейт – Стек – пожала плечами.
– И тем не менее я здесь.
– Зря.
Смеющаяся жрица, шаркая ногами, двинулась в ее сторону, шурша подвешенными к поясу стручками. Я в замешательстве отвел взгляд. Эта одежда казалась вполне уместной, пока мы с Литой были одни в лесу; но стоило появиться посторонним, как она стала выглядеть жалкой и потрепанной. Не имело никакого значения, что этими посторонними были нейт и Господин Недуг. Наверняка им более привычны роскошно одетые городские женщины с причесанными и уложенными волосами, высокие, с изящными фигурами. Теперь же, когда они увидели меня в обществе маленькой коренастой старухи, увешанной стручками и ромашками, я почувствовал себя униженным до глубины души.
Лита, однако, не испытывала ни малейшего смущения. Указывая коротким пальцем на нейт, она сказала:
– Разве ты не помнишь, чему я учила тебя, Стек? Я учила тебя задавать вопросы. «Какая будет от этого польза?» Этот вопрос всегда должен быть первым. А затем второй: «Какой будет от этого вред?»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});