Андрей Прусаков - Древолюция

— Дома забыл, — заулыбался ближайший браток. Левый резец его блеснул золотом.

— Почему превышали скорость?

— А захотелось! И что ты нам, сержант, сделаешь?

— Я уже вызвал ОМОН!

— Да что ты! Долго им ехать придется, — ухмыльнулся браток. — Зря ты это затеял, сержант, ох, зря. Мы из‑за тебя на стрелку опоздали. Так что с тебя штраф.

— С меня? — изумился Чугунов.

— А с кого же? Так что ты хорошо попал, кореш!

— Не буду я ничего платить! Я при исполнении!

— А не будешь — места тут глухие, сам знаешь. Никто и не удивится, если один мент пропадет…

Гаишник сглотнул вставший в горле ком… и пришел в себя. Габаритные огни двух машин скрылись за поворотом. И пусть. Разобьются — их проблемы.

— Папа, к нам делево идет!

Звонкий голос маленькой Танюшки раздался на веранде. Николай и Надя переглянулись и засмеялись. Танюшка обожала придумывать всевозможные истории. То купавшуюся без лифчика туристку русалкой назовет, то уверяет, что ворона что‑то сказала человеческим голосом.

Их дом стоял на окраине поселка, ближе всех к лесу. Озеро тоже было неподалеку. Красивой голубой чашей оно лежало между бескрайних лесов и болот, и вытекающая из него река Гоча уносила воды озера далеко на юг и впадала в Тавду. Поселок назывался Засекино. Отсюда до ближайшего райцентра Дымова было километров двадцать.

Гладь озера призывно сверкала на ярком солнышке, погода стояла жаркая, и сегодня они собрались купаться.

Вдруг раздался звук, заставивший хозяев разом подскочить и выглянуть в окно. Николай остолбенел: через рухнувшую изгородь в огород протискивалось огромное дерево! Он повернул голову и увидел Танюшку. Засунув палец в рот, она спокойно стояла и смотрела на чудо. Вожаков рванул дверь и выскочил во двор.

— Папа, делево ходит! — пальчик Танюшки указывал на монстра, и девочка даже подпрыгивала от радости. Николай сгреб ее в охапку и забежал в дом, но то, что он увидел за эти несколько мгновений, отпечаталось в его мозге навсегда. Толстый черный ствол дерева бугрился и жил, словно под корой перекатывались мощные мускулы, а корни шевелились и извивались, словно щупальца гигантского осьминога. Дерево цеплялось ими за землю и стену сарая и продвигалось вглубь участка.

В полной тишине семья замерла у окна. Неизвестный науке монстр, сминая цветы и посадки, медленно проследовал через огород к забору соседа, отставного майора Жигунова, и так же бесцеремонно проломил его.

— Что это такое, Коля? — спросила Надя. Муж медленно покрутил головой: такого он никогда не видел, и сомневался, что такое кто‑нибудь видел еще.

— Сидите здесь!

— Ты куда? — спросила Надя, накрепко прижавшая Танюшку к себе. — Не ходи, Коля!

— Я только посмотрю!

Он вышел на крыльцо и выглянул из‑за дома. Ходячее дерево оставило после себя удивительный, ни на что не похожий след: будто кто‑то протащил огромный клубок извивающихся змей. Николай увидел верхушку дерева, возвышавшуюся над домом соседа — она выглядела вполне обычно, лишь ветви с зелеными листиками раскачивались от тяжелой размеренной поступи гиганта. Что же это такое? И куда оно двигается?

Никогда в жизни Николай не слышал о шагающих деревьях, и не поверил бы никому, пока не увидел собственными глазами. Он терпеть не мог дурацких баек и россказней, и даже как‑то поссорился с соседом Жигуновым, утверждавшим, что видел в озере сома размером с лодку. А теперь в его огороде хозяйничает дерево–мутант.

А может, это вовсе и не дерево? Просто нечто, очень похожее на дерево. Но что? Инопланетянин, что ли? Голова шла кругом и хотелось протереть глаза. На соседском участке раздался крик, выведший Вожакова из ступора. Николай сразу догадался, кто кричал. Голос Тамары Григорьевны, жены отставного майора, был хорошо известен всему поселку. Его Надя частенько еле сдерживалась, чтобы не отвечать на реплики соседки, обожающей совать нос в чужие дела. А если дерево раздавило ее или схватило щупальцами? Да зачем она дереву? А зачем дереву ноги?

Понимая, что логику искать долго и бессмысленно, Николай огляделся и, подхватив лежащий на колоде топор, медленно двинулся к забору, разделяющему участки.

Соседка, Тамара Григорьевна, в халате и шлепанцах лежала в грядке с картофелем и верещала громче милицейской сирены, так что наверняка подняла на ноги весь поселок. Но дерево не трогало ее, его даже не было рядом. Уцепившись гибкими корнями за сарайчик, оно зачем‑то раскачивало строение до тех пор, пока сарай не рухнул, поднимая облако пыли. Соседка неожиданно замолкла, вскочила и выбежала на улицу через калитку. А на крыльце возник пожилой майор с двустволкой в руках. Вскинув ружье, он одновременно выпалил из двух стволов. Дерево–мутант дернулось и, словно теряя равновесие, взмахнуло корнями. Один из длиннющих отростков ударил соседа в грудь и, выронив оружие, он скатился с крыльца и остался лежать на траве.

Убило!? Николаю стало страшно, но одновременно необъяснимый и дикий азарт не дал ему отступить. Он подскочил, размахнулся и всадил в ствол топор, тут же отпрянув в сторону. Лезвие топора вошло до омерзения легко, как будто он ударил не дерево, а нечто мягкое, живую плоть… Длиннющий корень достал Николая, хлестнул по ногам и сбил наземь. Вожаков застонал. Ему показалось, что чертово дерево сломало обе ноги, но все же поднялся и почти на четвереньках, хромая, бросился бежать.

У самого дома Вожаков оглянулся и увидел, что дерево идет следом. Монстр медленно настигал и уже подбирался к забору. Скорчившись от боли и прихрамывая, Николай забежал в дом.

— Быстро закрой дверь! — крикнул жене. Та испуганно замерла у окна. Вожаков сам задвинул щеколду и потащил семью вглубь комнаты. Эх, почему у него нет ружья!

— Что с тобой? — Надя заметила, что он прихрамывает.

— Оно идет сюда!

Ходить было больно. Но если бы ноги были сломаны, он бы не встал. Значит, ничего, заживет. Чертова ходячая деревяшка! Он вспомнил, как неожиданно легко вошел в ствол дерева его топор, и его едва не замутило. Теперь топора нет. А что есть? Коса? Кувалда? Так они в сарае. В доме только кухонные ножи. Через стекло Николай увидел, как дерево движется вдоль дома, а из ствола торчит его, Николая, топор. Да что там ружье! Такому монстру, наверно, и пуля — что слону дробина.

Жена с дочкой сидели на кровати, прижавшись друг к дружке.

— Папочка, а оно нас съест?

Он посмотрел в испуганное лицо дочурки.

— Не съест. Не бойся. У него ротика нет.

С треском вылетело окно, и черный корень–щупальце влез в комнату. Танюшка взвизгнула.

Надя потащила дочку к противоположной стене. Отросток медленно шарил по комнате, ощупывая предметы, опрокинул стул, снес горшок и раздавил блюдце на окне. Самого дерева он не видел, и казалось, в доме хозяйничает гигантская змея.