Ирина Скидневская - Игры по-королевски

Рядом с Аной привыкли видеть грустного большеглазого карлика, который, как собачонка за добрым хозяином, всюду неотступно следовал за ней. Он был ни молодым, ни старым. Он не знал своих родителей, много скитался и погиб бы, не подбери его король прошлой зимой замерзающим на пустынной дороге. Вместо благодарности он испытывал к своему спасителю странную неприязнь, словно это король был виноват во всех его несчастьях. Между ними существовало какое-то нелепое соперничество, борьба, которая чрезвычайно забавляла короля. Только появление в замке Аны на время примирило их.

Ана сшила для Мухи одежду воина, и теперь карлик горделиво вышагивал по замку, придерживая на поясе крошечный кинжал и бросая по сторонам дерзкие взгляды.

— Ты должен уметь защитить себя, — говорила ему Ана.

По ее просьбе, для него смастерили маленький лук и настоящие стрелы. Он быстро выучился метко стрелять и теперь ловко отбивался от Рогача, необычной породы пса, которого привезли королю откуда-то издалека. Рогач был огромен и необыкновенно злобен, и когда его спускали порезвиться на воле, весь замок трепетал.

Но это серое чудовище, с гладкой шерстью и остро торчащими на массивной голове ушами, с огромной, постоянно раскрытой красной пастью, робело при виде Аны. Всегда бесстрашный, Рогач замирал на пороге ее покоев, долго стоял в нерешительности, а, дождавшись ее внимательного взгляда, терялся, отводил глаза и, поджав хвост, спешил уйти. Муха провожал его радостными воплями.

Ломающимся голосом, то глуховатым, то свистящим, похожим на шелест ветра, этот маленький человечек рассказывал Ане удивительные сказки, рожденные его неприкаянной жизнью, полной тревог, и потому особенно трогательные. Она слушала его, прикрыв глаза и отрешась от всего вокруг; болезненная бледность покрывала ее лицо, и в такие минуты король, цепенея от безотчетной тревоги, целовал ее тонкие прозрачные пальцы. Не проходящая печаль в ее глазах, какая-то тайна, витающая над ней, распаляли его воображение, и с каждым днем король все сильнее привязывался к этой странной, нежной, сдержанной в словах девушке. Он редко улыбался ей, потому что ее красота, весь ее необычный облик слишком волновали его.

— Благословенная земля… На юге страны особенно много золота, Козья гора богата серебряной рудой, но Сохор отвоевал ту часть. Он все богатеет — мой народ бедствует… Он силой отобрал у нас почти все рудники — то, что было создано тяжелым, упорным трудом, добыто потом и кровью… Мой слабый духом отчим трусливо отдал Сохору то, что не имел права отдавать. И теперь ночь без конца над родиной… бедность, болезни, горе… — говорил Далибор Ане. Они медленно ехали верхом и смотрели на беспредельную белую даль, на цепи гор с их заснеженными пиками и безмолвные леса. День был безветренным, но хмурым. Две одинокие птицы кружили в небе у них над головами.

— Я слышала, по берегам рек моют золотой песок.

Далибор покачал головой.

— Все хотят разбогатеть… Нивы и сады поросли сорной травой, потому что больше никто не хочет их возделывать — все ищут золото. Деревни пустеют. Хлеба мало, и его покупают втридорога у соседей. Старейшины ропщут, но мы не можем ничего изменить.

— Вы не можете воевать с Сохором?

— Нам не на что вооружить войско. Проклятая бедность!

— Должен быть выход. Нужно привлечь соседей и объединиться против Сохора.

— Разумные речи. Только не с кем объединяться. Соседи слева никогда не пойдут против Сохора, они тоже разорены. Властислав умер. — Ана искоса взглянула на Далибора. Глядя прямо перед собой, он продолжал: — Позади, за огромным болотом, которому мы не можем найти конца, глухие леса. Там еще во множестве водятся лани и зубры. Там живут другие племена, что говорят на непонятном языке. Зачем им умирать за нас? А справа — большая страна, раздираемая кровавыми распрями, им тоже не до нас. Если Сохор надумает сейчас воевать с нами, мы станем его вечными данниками…

Ана с тревогой взглянула на Далибора, но ничего не сказала. Король повернул коня, и они направились через небольшой лесок к замку.

Трое всадников незаметно следовали за королем и его спутницей.

— Нужно поворачивать назад, Дора, — сказал один из них. — Еще немного, и нас заметят. Мы и так ведем себя глупо.

— Закрой рот, Ярош. Тебя никто не спрашивает. Не зли меня, — не глядя на говорящего, хриплым голосом быстро ответила маленькая женщина, восседающая на гнедом жеребце, и ее рука привычно метнулась на пояс, где в ножнах висел кинжал.

— Совсем спятила, — буркнул себе под нос мужчина, но воздержался от дальнейших речей и отстал, чтобы оказаться у женщины за спиной.

Подавшись немного вперед, та с жадным любопытством вглядывалась в высокую, статную фигуру Далибора, скользящую вдалеке среди деревьев. Король, одетый в черный плащ, отороченный мехом, держался в седле очень прямо. Нет, ни у кого больше Дора не встречала такой благородной осанки и скупости жестов, говорящих о высоком происхождении и привычке повелевать. Она видела, как он умеет стрелять из лука и биться на мечах… А его мрачный, пылкий взгляд — бездна гордости!… Он переворачивает всю ее душу… Взгляд воина… повелителя… Только этот мужчина мог бы сделать ее кроткой и послушной… безропотной рабой… Ты будешь моим, Далибор, с замирающим сердцем твердила про себя Дора.

— Кто это с ним? — вдруг обратила она внимание на спутницу короля.

— Женщина, — осторожно ответил Ярош.

Это слово привело Дору в ярость.

— Витт, убей ее, — приказала она второму всаднику, молчаливому рябому мужчине. Тот спокойно кивнул и вынул из ножен меч. — Ярош отвлечет короля. А меня здесь нет. Поняли? — И она поскакала назад, чтобы укрыться в кедровнике.

… Ярош сделал большой крюк влево, чтобы незамеченным оказаться рядом с королем. Витт в это время обогнул лесок справа. Неожиданно им обоим повезло: перед королем и женщиной возник глубокий лог. После короткого шутливого спора, с какой стороны его объехать, они разделились. Король поскакал к Ярошу, а его спутница — прямо в руки к Витту.

Не мешкая, Витт пришпорил своего серого крапчатого и на всем скаку вылетел на всадницу. Но она уже была готова к неожиданной встрече: в ее руках невесть откуда появился небольшой узкий меч, и она принялась отбиваться им от нападавшего. Кони, испуганно храпя и взрыхляя копытами снег, бок о бок кружились по кругу. Услышав возгласы и звуки борьбы, король резко осадил своего жеребца и развернулся. Ярош на расстоянии поскакал за ним, наблюдая за ходом событий.

Витт ожесточенно нападал, но женщина ловко уклонялась от его прямых тяжелых ударов и проворно парировала косые. Неожиданно она перекинула меч в левую руку, сделала резкий выпад, а когда Витт, защищаясь, поднял свой меч, мгновенно ударила его в живот чем-то зажатым в правой руке. Витт покачнулся, выронил меч и схватился обеими руками за рану. Кровь ярко окрасила его одежду, тут же застыв на морозе. Он пробовал удержаться в седле, но не смог и тяжело рухнул на землю.