Лау Миллер - Талискер (Последний человек из клана - 1)

Ответа не последовало, и Дункан рискнул приоткрыть один глаз.

Малки стоял у него в ногах и широко улыбался. В солнечном свете призрак казался еще менее реальным. Лучи пролизывали его насквозь, от чего становилось не по себе.

- Не очень вежливо с твоей стороны так разговаривать со старшим, упрекнул дух. - Хорошо, что я не обидчивый.

Талискер застонал.

- Так или иначе, сейчас не время со мной препираться. Тебя идут арестовывать.

- Что? - Талискер резко сел.

- Прости. Я тебя огорошил? Но они правда выехали.

- Но за что? Что я сделал?

- Ничего особенного, дурак ты этакий. Разве что нажрался вчера в моем обществе. - Малки был совершенно серьезен. - Ночью убили девушку, совсем молоденькую. Похоже на твой "почерк" - уж не знаю, что они имели в виду.

- Кто они?

- Полицейские. А что это значит?

- Не важно. Откуда ты знаешь, Малки? - Талискер вылез из постели и, не обращая внимания на холод, принялся сдирать с себя пропотевшую одежду, в которой ходил весь вчерашний день.

- Ну, я в некотором роде настроен на тебя, и все, что относится к тебе, касается и меня. Как круги на воде, понимаешь? - Малки явно гордился своим объяснением. - Они говорили о тебе, вот я и услышал. - Призрак пожал плечами.

Талискеру снова представилось, как голова Малки слетает с плеч, и его замутило.

- Кто?

- Полицейские. Один был иностранец.

- Чаплин?

- Да. Ты куда, Дункан? - Талискер направился к двери, натягивая на ходу бежевую куртку.

- Делаю ноги, пока не поздно, - мрачно отозвался тот, не оборачиваясь.

- Это не выход. Настоящий горец никогда бы так не поступил.

Талискер остановился у двери, изумленно глядя на призрака.

- На дворе двадцать первый век, Малки. Я не могу разрубить их на мелкие части своим верным палашом. Ты не понимаешь, о чем говоришь.

- Прекрасно понимаю, - возразил тот. - Я знаю, Дункан. Я знаю все. Ты невиновен.

Талискер не верил своим ушам. Он пятнадцать лет мечтал, чтобы хоть кто-нибудь, кроме него, произнес эти слова. Надеялся услышать их от Шулы. Неожиданно Дункан осознал, что их произнес тот, кого он считает плодом своего воображения, и устыдился.

- Теперь ясно, кто ты. Ты - какая-то часть моего эго. Проекция моих собственных желаний. Я так хотел, чтобы кто-нибудь мне это сказал... Талискер опустил взгляд, цепляясь за медную дверную ручку как за последний оплот достоинства. - А я думал, что только дети придумывают себе друзей...

Малки в ужасе уставился на него.

- Господи Христе, ну, парень, и проблем с тобой! Слушай, не могу поручиться за других жертв, но вчера ты был со мной. Я не знаю, прости... да и знай я, все равно не имел бы права тебе рассказать. А сам ты не помнишь? Такие вещи не забывают.

- Раньше помнил, - прошептал Талискер. - Но слишком запутался. Очень трудно объяснить. Одно я, должно быть, знаю точно.

- Что?

Талискер снова посмотрел на призрака и попытался улыбнуться.

- Я невиновен, Малки. Да, я в этом уверен. - Он вернулся в комнату и швырнул куртку на спинку стула.

- А теперь повтори, только более твердо.

В дверь постучали. Талискер замер в ужасе.

- Боже мой, Малки, что делать?

- Вариантов у тебя немного, - пожал плечами призрак. - Помни, что ты невиновен. И держись своего. Я отправлюсь с тобой в участок, чтобы тебя поддержать.

- Спасибо, - пробормотал бывший заключенный.

Он подошел к двери, открыл ее и встретился взглядом с полными ярости глазами Чаплина. Однако Дункана это не слишком волновало - он тоже не пылал любовью к инспектору полиции. Они стояли лицом к лицу, не сводя друг с друга глаз, и так сильна оказалась их взаимная ненависть, что сержант почувствовал что-то и даже сделал шаг назад. Некоторое время оба молчали. Пятнадцать лет простирались между ними высокой стеной обиды и презрения. Многое они не успели сказать друг другу тогда, давным-давно.

В конце концов Талискер отступил и поманил пришедших за собой.

- Входите.

Острое чувство ненависти сменилось серой пеленой покорности. Оба полицейских хорошо знали это выражение лица, характерное для отсидевших большой срок, но Чаплина оно всегда злило. Ему хотелось побольнее ударить.

- Чем могу быть полезен? - спросил бывший заключенный.

- Боюсь, придется отвезти вас в участок, мистер Талискер. - Чаплин окинул комнату взглядом. Его внимание привлек плакат на стене, и он подошел к нему поближе. - Сержант, наденьте на мистера Талискера наручники. А, Микеланджело. Красота! Его надо смотреть в оригинале, Талискер.

- Совершенно не обязательно, - пробормотал тот, когда сержант подошел к нему, доставая наручники из кармана.

- Боюсь, так положено по инструкции... Репродукции не в силах полноценно передать цвет. На самом деле самые яркие цвета - белый и красный, они наполняют всю картину жизнью.

Малки стоял на кровати в стороне от всех, то слегка взмывая в воздух, то опускаясь.

- Разве они имеют право так поступать? Разве не нужны доказательства?

Талискер невольно задумался, что случится, если кто-нибудь пройдет сквозь призрака.

- Нет, не обязательно, - пробормотал он.

- Что? - резко спросил сержант. - Я надеюсь, вы не будете сопротивляться, мистер Талискер? На вашем месте я бы не стал. Мы с коллегами провели утро возле канала, собирая по кусочкам труп девушки, так что пребываем не в самом лучшем настроении.

Он натянул на руки арестованному что-то вроде полиэтиленового пакета и туго его затянул. Талискер нахмурился.

- Ну что, готовы? - спросил Чаплин, улыбнувшись. Белоснежные зубы сверкнули в лучах утреннего солнца. Этот человек умудрялся напоминать хищного зверя даже в смокинге.

Талискер открыл было рот, желая что-то сказать, но передумал.

- Что такое? - ровным голосом спросил Чаплин.

- Все начинается сначала, да?

Чаплин глубоко вздохнул. Он окинул арестованного внимательным взглядом и кивнул:

- Да.

По отделению пронесся слух, что Чаплин взял Талискера, и не меньше пятидесяти пар глаз внимательно наблюдали, как арестованного выводят из машины.

Внутри участка никто им и слова не сказал, словно дурная слава Талискера коснулась и Чаплина. Полицейские занимались своими делами, связанными и не связанными с задержанием подозреваемых. Мимо вели грабителей в наручниках, прошла парочка угонщиков автомобилей. И всем было не по себе от присутствия в участке предполагаемого маньяка-убийцы.

Талискер ничего не замечал - мир был как в тумане. Он шел куда вели, тихо радуясь, что Чаплин его не трогает и ничего не говорит. Но почему? Что ему надо?

Молодая женщина-полицейский, попавшаяся им навстречу, была вынуждена уступить им дорогу, чтобы разойтись в узком коридоре. Она первая среди всех встреченных мило и естественно улыбнулась. Наверное, не знала, кого ведут. Талискер устало поглядел ей вслед. Обернувшись, он увидел, что Чаплин смотрит на него с плохо скрытым отвращением. Ясно, что тот подумал, но какая, в конце концов, разница?