Владимир Михайлов - Полная заправка на Иссоре

— Не станем искушать судьбу, — отверг этот план Изнов. — Если уж придется выступать в суде — лучше иметь на совести как можно меньше нарушений порядка — или того, что может быть истолковано, как нарушения.

— Не говоря уже о том, — поддержал его Меркурий, — что если даже эта авантюра удалась бы, завтра мы оказались бы в суде без малейшей подготовки. А тут нам все-таки обещали помочь, не так ли? Да и вообще — не стоит по одной частности судить о целом. Подобные сценки случаются в любом мире, просто у себя дома мы имеем возможность с ними не сталкиваться. В былые времена мне и на Терре случалось быть свидетелем…

Быть может, терране и узнали бы, свидетелем каких происшествий довелось быть синерианскому разведчику на их родной планете; но помешал Гост, забренчавший ключами по ту сторону калитки, а затем и отворивший ее. Свой гостеприимный жест он сопроводил словами:

— Ну вот, добро пожаловать!

Гуськом (иначе не позволяла ширина калитки) они прошли за ограду, и за их спинами запор снова заскрежетал и заклацал.

По эту сторону заграждения улица как бы продолжалась, но с той разницей, что окна двух находившихся за забором домов (за ними переулок пересекала и совсем уже глухая стена, без всяких ходов и лазов) были наглухо закрыты щитами или ставнями, а если точно, то были устройства, на Терре некогда называвшиеся в просторечии намордниками. Над той, тыловой стеной возвышалось еще подобие площадки с навесом, на которой, правда, никого не было. По свободному пространству между домами вольным шагом прогуливалось несколько четвероногих созданий зверского вида; при виде вновь явившихся иссорские псы (никем другим эти существа быть не могли) недружелюбно оскалили зубы, однако обошлось без лая, рычания и прочих демонстраций. Дом, что оказался по правую руку от пришедших, производил впечатление безжизненного; несмотря на сгустившуюся уже темноту, из окон его не пробивалось ни единого лучика света. Дом слева вызывал более приятные ощущения — может быть потому, что перед единственным входом в него были установлены две скамейки, на которых сидели туземцы, по одному на каждой. Иссы — так звучало их самоназвание в мужском роде — спокойно покуривали, с некоторым любопытством глядя на возникших перед ними инопланетных гостей.

— Вот вы и дома, йомть — сказал Гост, широким жестом обводя двор и оба строения.

Изнов с Меркурием сочли за благо промолчать. Федоров же не удержался от реплики:

— Вообще-то сей уютный уголок сильно смахивает на тюрьму.

Принудительно выученный языку, терранский советник хотя и калечил нещадно иссорианские звуки, залоги и падежи, но словарем овладел в полной мере. И сейчас употребил не литературный, а просторечный вариант понятия «тюрьма», в буквальном переложении звучавший по-русски как «второй дом».

— Ну да, — подтвердил Гост, улыбаясь. — Это она и есть, а если назвать точно, то вы сейчас находитесь в предприятии акционерного общества «Свобода Лимитед». Второе слово вы можете и не понять, оно взято из граанского языка, но так уж у нас повелось исторически. Иссорский язык обладает очень богатой терминологией, но лишь в определенных направлениях. Хотя (языковая тема, видимо, увлекала иссорианина не на шутку), — хотя с другой стороны язык наш настолько пластичен, что для того, чтобы объясняться на нем, достаточно усвоить всего лишь три ключевых слова — и вас поймут в любом уголке планеты. Что же касается заимствований, то…

— Вы говорите, как профессиональный языковед, — не утерпев, вмешался посол.

— Разумеется. Я таковым и являюсь, и даже обладаю немалой ученой степенью, имею множество трудов…

— Какое же отношение вы имеете к этой… достойной компании?

Гост пожал плечами.

— Как-то кормиться должны и филологи, — сказал он, нимало не смутившись. — Язык же, увы, хорошо оплачивается лишь собредам. Я, откровенно говоря, — продолжил он в приступе откровенности, — пробовал баллотироваться, однако не прошел по нескольким причинам; вот и подался сюда — и, клянусь вам, ничуть не проиграл: дело прибыльное и бесхлопотное, да и потом — все же гуманная деятельность…

— Это необычайно интересно, — поощрил его Изнов. — Но почему же вы не прошли — на выборах в этот… сброд, как вы его называете?

— Расскажу потом, если будет время. Ну, а в двух словах — у меня коэффициент достойности оказался слишком низким.

— Знаете, по впечатлению от нашего разговора я бы не стал утверждать…

— Вы просто не знаете, что такое коэффициент достойности. Нужно иметь за спиной достаточно много лет тюрьмы — только в таком случае вас могут признать достойным и надежным. Причем в этих делах тут строгий учет — невозможно схитрить, приписать себе такие сроки, которых не приходилось на самом деле мотать. А сейчас давайте выполним все формальности. Прошу вас сдать оружие любого вида, если оно имеется, а также все содержимое ваших карманов. Не беспокойтесь: у нас ничего не пропадает, даже деньги; правда, за пребывание и обслуживание с вас — или с ваших наследников — будет взыскано по существующим расценкам. А до тех пор все, что у вас имеется, станет фигурировать на суде в качестве вещественных доказательств, и дальнейшую судьбу вашего достояния, как и вашу собственную, определит суд.

— Ну что же, — впервые за эти минуты подал голос пребывавший, похоже, в состоянии глубокой задумчивости Федоров. — Давайте, друзья, выворачивайте карманы. К сожалению, друг Гост, денег у нас, как можете убедиться, просто нет. Так что ваша фирма на нас вряд ли заработает.

— Отчего же? — искренне удивился иссорианский языковед. — У вас же есть корабль. А он стоит немалых денег — если, разумеется, в исправности. Конечно, перед аукционом наши специалисты проверят его тщательно и всесторонне… Безусловно, жаль, что сорвалась ваша торговая операция, но что поделаешь — судьба.

Меркурий издал звук, весьма напоминавший стон.

— Да ладно, — негромко сказал ему Федоров по-русски. — Еще ведь не вечер.

— Конечно, не вечер, — угрюмо согласился синерианин. — Уже ночь.

— Что за странный язык, на котором вы разговариваете? — спросил Гост. — Это ливерский?

Он глядел на Федорова, слегка прищурившись.

— Один из его диалектов, — ответил Федоров, не задумываясь. — А вам что, не приходилось слышать раньше?

— Возможно, и приходилось… — проговорил Гост. — Не помню.

На этот раз внимательно посмотрел на него уже советник.

— Куда же нам класть все — на землю? — спросил Изнов, вмешиваясь в языковедческий диалог.

— Ребята, — позвал Гост. — Принимайте клиентуру, йомть.

Курцы, поплевав на окурки, неспешно поднялись. Один из них доброжелательно кивнул: