Мария Романовская - Обузданные тучи

— Ну, разумеется, — важно ответил Мак. — Это дело решенное.

— Ох, — радостно вздохнул дед, — дожил и я до такой победы. Правда, я всегда верил в то, что советские ученые ухватят дождь за рога!

В палатку, улыбаясь, вошел Ваня и сел, прислушиваясь к разговору.

— Это вы верно сказали, — подтвердил Мак, — кому, как не нашим ученым, было взяться за такое дело.

— Да, да, — покачал головой дед. — Это под силу только нашему социалистическому хозяйству!

— Знаете, — вспомнил Мак — папа мне рассказывал, что давным-давно в Америке один экспериментатор из Лос-Анджелеса начал ставить опыты с искусственным дождеванием. Он построил для этого на лимонных плантациях в Калифорнии специальную башню. Говорят, ему посчастливилось кое-чего добиться, но что же вы думаете?.. Владельцы соседних плантаций овощей подали на него в суд. Дождь, в котором нуждались лимоны, мог опустошить карманы владельцев овощных плантаций. Так дело и заглохло.

— Как же вы создаете дождь? — спросил дедушка Мака.

— Мы электризуем атмосферу, — сказал Мак. — И электризуем именно в такой степени, какая нужна для дождя. Мы нарушаем равновесие электрических сил в атмосфере и заставляем их помогать дождю.

Он почувствовал себя настоящим профессором. Даже волкодавы — и те скромно улеглись у стада, словно собрались слушать его.

— Если хотите, я вкратце напомню, — начал он, — как с давних пор люди пытались овладеть атмосферным электричеством. Много лет, целые столетия изучали ученые электрические явления в атмосфере. Они «ловили» молнии… Знаете, еще в 1762 году ученый Франклин добыл электрическую искру из облака благодаря металлическому проводу, протянутому к воздушному змею. На могиле ученого так и написано, что он «украл с неба молнию». Исследовали ученые и наиболее слабые заряды мельчайших капель, научившись изготовлять для этого самые чувствительные электрометры.

Подробно изучив электрические процессы, происходящие в облаках и помогающие выпадению дождя, ученые начали подумывать об управлении ими. Они влияли на атмосферу и ультрафиолетовыми лучами, и рентгеноизлучением, и радиоактивными газами, и током высокого напряжения. Чего только ученые не испытывали! Наконец папе, который в это время работал с химическими веществами и установкой постоянного тока, повезло овладеть секретом дождя. Думаете, легко было папе?

Для своего изобретения он использовал теорию о том, что крупные капли с большими разноименными зарядами бурно сливаются в больших электрических полях. И сколько же он работал, пока не понял, что на облака можно влиять с помощью летающего великана-генератора.

— Угу, — удовлетворенно хмыкнул дед, — ты рассказываешь, как ученый. В каком ты классе?

— Перешел в седьмой, — ответил Мак, покраснев от похвалы деда.

— Я физику с детства знаю, особенно геофизику — знаете — физику земли? Я все папины книги читаю… А в школе у нас есть кружок. В нем почти все из девятого, десятого классов… Но меня тоже приняли.

Тем временем сверху донесся еле слышный шум. Пропеллеры самолета так не гудят. Звук был своеобразным, похожим на песню какого-то гигантского веретена…

Мак растерял всю свою важность и выскочил из палатки.

— Вот он!.. Видите? Плывет!..

В небе, приветствуя колхозников красным флагом, совсем низко плыл «Победитель».

— О, какой красавец! — сказал дед. — Надежда наша! Только бы ему повезло!

Преступление Дженни

С приездом Ролинского коллектив станции дождевания собрался в полном составе.

Кроме Горного, на станции работали пилот Радик Гандин, электрик Рая, химик Григорий и двое молодых радистов — Толя и Ясь. Все, кроме старика Ролинского, умели управлять летающими разведчиками и к тому же были хорошо знакомы с системой «Победителя». В случае необходимости они могли заменить пилота дирижабля. Штаб станции пополнился еще молодой кухаркой Катюшей, которую Григорий привез из соседней МТС. Бойкая, веселая Катюша быстро освоилась с автоматической кухней и смело взяла в свои руки все хозяйственные дела обитателей станции.

Ролинский часами сидел в разведывательной комнате, закопавшись там, как крот. Он изучал большое количество приборов, которыми ему надо было управлять. Ученый уже сбросил свой старомодный парадный костюм и галстук и в старой желтой пижаме выглядел неряшливым и взъерошенным, как старый воробей.

В разведочной были собраны разведчики нескольких типов. Три легких пилотируемых самолетика, две «Зеленые мушки» и голубой «Голубь» вылетали в нужное время через автоматический люк. «Мушки» были вооружены метеорологическими приборами и летели почти бесшумно, так как рев мотора мог нарушить работу их чувствительной аппаратуры. Быстрый «Голубь» выполнял роль гонца, которого можно было отправить со срочным заданием. Был на борту дирижабля еще один самолетик-автомат. Его при необходимости посылали в небо: самолетик управлялся по радио. За это его прозвали «слепым».

Затем шли маленькие разведчики-аэростаты, шары-зонды и радиозонды и ракетки «Пог», летавшие на большие расстояния. Здесь же рядами выстроились дюары[3] с жидким кислородом. Сбоку стоял автоматический электризатор атмосферы — маленький летающий электростатический генератор. Он остался со времен экспериментального периода работы.

Странно выглядела разведывательная комната. Подвижная стена разделяла ее на две половины и при вылете автоматов герметично закрывала первую, наиболее близкую к электричке. В ней в потоках света ламповых глаз, среди голубого плюша, как башни, стояли, закованные в стекло и металл, колонки приборов-наблюдателей. Выведенные наружу корабля, они вели постоянные метеорологические наблюдения. Неутомимые электрические самописцы записывали причудливыми линиями давление атмосферы, количество влаги и тому подобное… Это было помещение для наблюдений.

Вторая половина была подобна какому-то фантастическому саду. Как бледная полная луна, колыхался маленький дежурный аэростат. Сморщенные обвисшие шары-зонды напоминали уснувших летучих мышей и будто висели, цепко держась лапками. Как огромный гриб-мухомор, сверкал своей шапкой автомат-генератор. «Зеленые мушки» напоминали огромных жуков, а сложенный «Голубь» — длинноногого кузнечика.

Такие странные сравнения то и дело всплывали в утомленной голове профессора, который день и ночь просиживал в разведывательной. Голова у профессора даже заболела, так поражало и раздражало его разнообразие средств разведки.

— Вы, Николай Иванович, кажется, даже не обедали?..