Н Шитова - Уникум

- С чего вы взяли? - буркнул Андрей.

- Бледный ты, руки подрагивают. Неважно ты выглядишь, дружок...

- Кошарский поджал тонкие губы и пытливо взглянул в глаза Андрею. Готов

побиться об заклад, что мысленно ты откручиваешь Березину голову... И в

этом я готов присоединиться к тебе, дружок... - Кошарский снял перчатки и

размял пальцы. - Более того, я готов признать, что Родион Березин это

очень скверная проблема.

С этим было трудно не согласиться. Но поддакивая Кошарскому, можно было навести его на совсем несвоевременные мысли. И Андрею пришлось выкручиваться:

- Да стоит ли связываться? - буркнул он. - Кудесник он, конечно, стоящий, но ведь скотина...

- Ну это я и без тебя знаю. Березин - это алмаз, как ни крути... Но дерзок мальчишка. А дерзок потому что молод и глуп... - усмехнулся Кошарский. - Ты близко к сердцу не принимай. Обломаю я его... - на этих словах голос Кошарского стал ледяным. - Обломаю паршивца, как прутик...

Было похоже, что несвоевременные мысли уже посетили Кошарского без постороннего участия. Андрей встревожился.

- Вы все-таки собирались прибрать его к рукам? - осторожно уточнил он.

- Это обязательно, - сухо подтвердил Кошарский. - Березин меня за живое задел, и даром ему это не пройдет. Мое самолюбие что-нибудь да стоит, как ты считаешь, Андрюша?

Андрей смолчал и отвел глаза. Он со своим-то самолюбием еще не сговорился, так где ему было прицениваться к амбициям председателя.

- И проблему эту я намерен решить немедленно... - жестко бросил Кошарский. - Он мне нужен, Андрей. Весь, с потрохами. И как можно скорее...

Этого Андрей опасался больше всего. Он покосился на Кошарского. Тот нервно тискал кожаные перчатки, грозя проковырять в них дырки. Сразу видно, решение свое он менять не намерен.

- Действуй, Андрюша. Все должно быть организовано на уровне.

- Я думаю, это ваша ошибка, Джан Серафимович.

- Ошибка? - брезгливо переспросил Кошарский. - Кажется, ты меня не понял, Андрюша, или не хочешь понимать. Мне он нужен. Это исключительный гаденыш, и поэтому я хочу его заполучить... Плевать мне на его пакостную натуру! Он пахнет большими деньгами. И я готов потратиться на его перевоспитание! Теперь тебе все ясно?

Андрей молчал.

- Неужели, Андрюша, мои смутные опасения подтверждаются? - голос Кошарского снова стал ласковым.

- Какие опасения? - Андрей попытался придать своим словам побольше равнодушия, но внутри у него все напряглось.

- Если кто-то перестает понимать меня с первого раза, это означает, дружок, что этот кто-то ведет какую-то свою игру... - Кошарский покачал головой и укоризненно добавил: - От тебя я этого не ожидал... Думаешь, я не знаю, что ты Березина для себя припасти хочешь?

Андрей вскинул голову:

- Джан Серфимович, я работаю на вас!...

Кошарский раздул ноздри и ощерился:

- Не держи меня за дурака! Левачок ты гонишь, Андрюша... Обводишь

меня, старика, вокруг пальца... Смелый ты парень. Должен, вроде представлять,

чем может закончиться деятельность подобного рода... - Кошарский помолчал,

потом спросил с нежностью. - Проблемы, милый? Деньжат не хватает? Решил с

дороги, наезженной трудами старого Джана, развилочку проложить?..

- Я исполняю ваши поручения от и до!

- Верно. Но с некоторого времени, ты с еще большим рвением занимаешься собственными делишками. Я не терплю, когда мои люди работают на два фронта! Я наказываю подобную самодеятельность, и очень строго...

Андрей взглянул в глаза Кошарскому и, видимо, не смог скрыть охватившей его злобы:

- Воля ваша, Джан Серафимович. Если вы не хотите, чтобы я на вас горбатился...

- И не думай, дружок, что ты сейчас просто уйдешь и продолжишь гнать левачок. Ты останешься здесь, при мне, и думать забудешь о своей кустарной возне. Иначе будешь иметь неприятности, Андрюша...

Кошарский не стал бы сдавать Андрея и тем самым разглашать тайны хитрого бизнеса, идеологом которого он оставался по сей день. Но Андрей теперь уже не сомневался, что он в руках у старого хрыча.

- Так что подумай, Андрюша. Мне, конечно, жаль твоего мальчишку, но если ты не будешь благоразумным...

- Прекратите, Джан Серафимович! - перепугался Андрей.

Брови председателя взлетели домиком:

- Уж не думаешь ли ты, что я за столько времени не заметил твоего маленького звереныша и не разузнал хорошенько, откуда он взялся?

Андрей стиснул кулаки и промолчал. Возразить ему было нечем.

- Короче говоря, даю тебе карт-бланш, Андрюша, - процедил Кошарский. - Я хочу, чтобы Березин на коленях приполз ко мне, сжимая в одной руке вступительный взнос, а другую протягивая за членским билетом Гильдии...

Кошарский неторопливо натянул перчатки, вздохнул и совершенно спокойно закончил:

- Ладно, заболтатся я с тобой. Жена, должно быть, заждалась. Да и шофер, наверняка, уже уснул в машине, меня дожидаясь. А тебе пора переодеться, а то от тебя скверно пахнет... Всего хорошего, Андрюша. Спокойной ночи, дружок...

Андрей послушно оскалился в ответ, проклиная своего заботливого начальника.

Едва лишь за Кошарским закрылась тяжелая входная дверь, Андрей выскочил

из конторки и бросился в хозяйственную кладовую. Оставаться в пропахших мочой

брюках он не желал, но и собственную чистую одежду он не хотел поганить.

Прежде надо было принять душ, а пока Андрей надеялся найти хоть что-нибудь на смену.

Отперев кладовую, Андрей щелкнул выключателем и окинул беглым взглядом довольно большую комнату, которую едва-едва освещала совсем слепая лампочка. Разглядеть с таким светом ничего нельзя было, и он смог лишь проложить путь через нагромождение вставленных одно в другое ведер, штабеля картонных коробок, мешков и пакетов, перевернутых стульев и кресел.

Приглушенно ругаясь, Андрей пробрался в середину кладовой, распихал ногами какие-то мешки и ведра и остановился на расчищенном месте, соображая, что именно и где следует искать.

Эту комнату хотелось покинуть поскорее. Здесь пахло не только вековой пылью, но и еще кое-чем. Этот запах был неотъемлемой частью человеческого бытия. Он присутствовал, как правило, во всяком подсобном помещении, в разного рода казенном жилье или, например, в пассажирских поездах... И уж самое место ему было в подобных этой кладовке конурках. Происхождение запаха прояснилось сразу. Его источник стоял на виду: в одно из ведер были сунуты плохо промытая и недосохшая половая тряпка и пеньковая швабра.

Подозревая, что уборщицы держат где-нибудь в углу запасное рванье,

Андрей начал обследовать свалку. Но его ждали сегодня лишь разочарования.

Правда, несколько раз ему попадались какие-то трикотажные тряпки с двумя штанинами, но все они были непременно с круглыми дырками на причинном месте. Необъяснимая страсть своих соотечествениц мыть пол непременно штанами, надетыми на швабру, могла серьезно помешать Андрею привести себя в порядок...