Майкл Муркок - Черный коридор
Нет, это не посмертные маски — на тех если не умиротворение, то хотя бы примирение. Черты изображенных здесь людей искажены ненавистью, вожделением, жадностью.
С одной из масок на него глянуло лицо Джозефины — застывшее выражение безумия сделало его почти неузнаваемым. Здесь и Александр, его младший сын. Открытый рот со струйкой слюны и бессмысленные глаза говорят о слабоумии.
Какая-то замедленная музыка. Под нее невозможно танцевать — и пары просто топчутся на месте. Темп музыки постепенно стал еще медленнее — словно окончательно раскрутилась пружина граммофона, — танцующие почти остановились. Теперь видны их лица — лица весьма состоятельных людей, уверенных в себе и знающих цену всему на свете.
Выражение глаз не разглядеть — их скрывают круглые солнцезащитные очки. За высокими окнами притаилась ночь.
Музыка стихла окончательно.
Ее сменил барабанный бой. Сначала он едва слышен, однако грохот постепенно нарастает.
Но вот барабаны стихли. И вновь музыка — но это заупокойная служба.
Вновь возник приглушенный рокот барабанов. В какой-то момент к мелодии панихиды присоединился высокий, пронзительный крик. Возможно, это плакальщица голосит по усопшему…
Темп звуков резко ускорился, неистово гремят барабаны, им вторят какие-то нечеловеческие вопли.
Люди давно перестали танцевать: они сгрудились в центре зала, их лица обращены к мраку за окнами. Черные очки, шелест голосов, ночь…
«Ночью не слишком поздно случилась беда».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?»
«В ночь обмана случилась беда».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?»
«Ночью в мае случилась беда».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?»
«В мае еще и еще раз беда».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?»
«Одна майская беда».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?»
«Кто-то может принять».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?»
«Кто-то уничтожает это».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?»
«Превращенное в ничто».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?»
«Ничто».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?»
«Кто-то».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?»
«Победил».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?»
«Побеждает».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?» «Заключение».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?» «Н».
Запрос: «В чем точная природа катастрофы?» «Ответ отсутствует». «Ответ отсутствует». «Ответ отсутствует».
«Конец связи. Произведите очистку памяти и обнулите, если требуется».
Люди в центре зала все еще смотрят в окна. Но теперь их лица слегка повернулись к Райну: он с Джозефиной и детьми почему-то стоит возле одного из окон.
Становится понятным, что люди в очках говорят о них. Райн обнимает одной рукой жену, другой притягивает к себе мальчиков: он ощущает опасность, исходящую от толпы.
Громыхание барабанов и звуки оркестра становятся невыносимо громкими, от пронзительного крика ломит уши, темп убыстряется — все сливается в одно оглушительное крещендо…
«Надежда Демпси» стремится к точке пространства, обозначенной как Мюнхен 15040.
Скорость звездолета чуть ниже скорости света. Только на Мюнхен.
Состояние нормальное.
Состояние нормальное. Состояние нормальное.
На пульте замигал сигнал тревоги, освещая красным светом табло с каким-то сообщением. Райн попытался прочесть его, но буквы расплывались и не желали складываться в слова. Что же все-таки произошло? Нахмурив брови, он пытался сосредоточиться. Где-то вкралась ошибка, которую по-видимому не зарегистрировали приборы. Или он при расчетах пропустил нечто существенное. Тревожный сигнал свидетельствовал о том, что со спящими в контейнерном зале не все в порядке.
Усилием воли Райн заставил себя проснуться. Фильм все еще продолжался, и Райн удивился, как многое он успел пережить во сне за столь короткий промежуток времени.
Отзвуки кошмара продолжали напоминать о себе: потное тело ослабло, язык с трудом ворочался в пересохшем рту. Глубоко — до боли в груди — вздохнув, он выключил ненужный уже телевизор и вышел в коридор.
Громыхая башмаками по металлическому полу, одинокий космонавт устремился в массажный кабинет, расположенный на той же палубе, что и его каюта.
Рывком открыв дверь, он вошел в небольшое помещение с узкой медицинской койкой. Райн ложится навзничь и последовательно включает на панели команды «Пристегнуть ремни» и «Массаж».
Автоматически освобожденный от ремней после процедуры, Райн поднялся и вновь зашагал по коридору. Массаж лишь вызвал боль во всех мышцах, но не избавил от тумана в голове.
Теперь по расписанию следовал прием пищи. С трудом запихав в рот все, что появилось на выдвижном столике, Райн отодвинул шторку иллюминатора и выглянул в беспросветную космическую ночь.
Внезапно ему показалось, что снаружи что-то есть — какая-то неясная фигура на миг заслонила от него небольшую группу звезд. Отпрянув от иллюминатора, он на секунду закрыл глаза и вновь вгляделся в безмерное пространство. Ничего.
Как бы он хотел увидеть конечную цель своего путешествия! Но до нее оставались еще два года полета — из пяти расчетных лет. Он знал только ее название — Мюнхен 15040, одна из планет звездной системы Бернарда, наличие которой и приблизительные параметры определены астрофизиками Земли. Они уверяли Райна, что ее условия пригодны для поддержания жизни тринадцати землян, заключенных ныне в недрах звездолета, — тринадцати, из которых бодрствует лишь он.
На мгновение Райн испытал гордость за осуществленный им дерзкий побег с Земли. Но дела призывали его в главный отсек. Он вернул шторку на место и снова вышел из каюты.
Несмотря на потраченные усилия, он так и не смог избавиться от пришедшего во сне чувства опасности.
Для того чтобы еще раз перепроверить все свои действия, Райн, прежде всего, включает на компьютере программу внутреннего контроля. Получив ответ, что все системы в норме, он вводит снятые им в контейнерном зале параметры и вновь осуществляет необходимые расчеты.
Сравнив результаты с предыдущими вычислениями, Райн убедился в их полной идентичности.
Следовательно, он ничего не упустил.
Тревога, вызванная кошмарными сновидениями, постепенно утихла.
Глава 7
Райн ввел отчет в компьютер и еще раз перепроверил свои расчеты. Затем, удовлетворенный результатами вычислений, дал отбой и, тихо напевая какой-то бравурный мотивчик, вынул из ящика свой исповедальный журнал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
