Андрей Нуйкин - Посвящение в рыцари

- А если остановить надо, тогда как?

- Дави на тормоза и кричи "Тпру", - весело объяснили деревенские.

Похоже - приносить в жертву случайных прохожих все-таки не столь грустно, как своих родственников. Бабы, правда, поглядывали на нас скорбно, но волю чувствам старались не давать.

Выбрались из села мы налегке - рюкзаки и Карлу, как слишком коротконогого, оставили на месте ночлега. Кобылку вели на узде. Толпа, провожавшая нас, быстро отстала. Звенели жаворонки, пахло свежескошенным сеном, светило солнышко, дрожали колени. У меня по крайней мере. Но и Задира был несколько бледноват и суетлив - тоже нервничал. Лишь Профессор оставался верен себе видимо, не допускал мысли, чтобы проект, разработанный на научной основе, мог подвести.

И вот началось. Сначала мы услышали рев и увидели столб пыли. Потом показался сам Горыныч. Жалко, не было у нас фотоаппарата, описать такое страшилище просто невозможно.

Но все же вообразите слона, скачущего, словно лягушка, или лягушку величиной со слона. Добавьте к этому короткий мощный хвост, пасть, полную хорошо отточенных кинжалов и когти, каждый из которых длиннее моей сабли...

Теперь представьте, что этакое чудище с топотом, от которого вздрагивает земля, скачет прямо на вас, тараща равнодушные, с тарелку величиной глаза, и если вас не охватит ужас, то или у вас никудышная фантазия, или синтетическое, как у нашего Научного Мальчика, сердце. Мельком я видел, как дрожали руки у бесстрашного Задиры, когда он прятал в карман коробок со спичками и вытаскивал из-за пояса боевой томагавк. На свои руки мне смотреть было некогда, дракон стремительно приближался.

- Гони! - шепнул я Задире. - Гони, а то поздно будет!

Задира дернул за вожжи, взмахнул кнутом и кобылка засеменила навстречу верной гибели.

Прижимистый народ - мужики - подсунули нам совсем дряхлую полуслепую лошадь, но, к сожалению, обоняние у нее все-таки частично сохранилось. Мы этого не учли. Когда до Горыныча осталось каких-нибудь пятьдесят метров и Задира уже исчиркал полкоробка спичек, лошадь встала вдруг на дыбы и рванулась назад так, что просто непонятно, как уцелели оглобли.

А теперь представьте картину:

Прямо на нас мчится старушка-лошадь, везущая смертоубийственную бочку (у которой шнур все-таки каким-то чудом подожжен!), в бочку вцепился мертвой хваткой бледный Задира, а следом огромными скачками, брызгая желтой пеной, их настигает страшный, кипящий яростью дракон.

- Прыгай! Прыгай, балда! Взорвешься! - кричу я, с ужасом понимая, что Задира ничего не видит и не слышит. Дальше все происходило, как в кошмарном сне. Мимо нас, гремя и грозя каждую секунду развалиться, промчалась бричка. На промелькнувшем мимо лице Задиры я заметил такую тоску и обреченность, что этого нельзя было вынести. С отвагой отчаяния я выскочил из-за бугра, за которым прятались мы с Профессором, и, судорожно сжимая в руке саблю, устремился навстречу дракону.

Говорят, сумасшедших оберегает их безумие. Похоже, что так. Прямо надо мной раздался рев чудовища. Смрадный вихрь закругил меня и поднял над землей. До сил пор в мельчайших деталях вижу перед собой глубокую пещеру разинутой пасти с клыками в зеленой пене и желтое немигающее колесо глаза. Я плохо соображал, что делаю, наверное, просто пытался оттолкнуть от себя эту кошмарную морду с леденящими душу глазами. Короче говоря, я ткнул перед собой саблей. Острый, как бритва клинок, легко, точно в масло, вошел в выпученный драконий глаз и с мелодичным звоном сломался, столкнувшись с бетоном черепа. В ту же секунду я отлетел шагов на двадцать в сторону. От тяжеленного удара не то лапы, не то хвоста и в глазах моих потемнело.

Дальнейшее я передаю со слов Научного Мальчика, которому со стороны все было отлично видно.

Лишившись глаза, дракон взревел, сделал гигантский прыжок, перевернулся через голову в воздухе и, шлепнувшись на все четыре лапы, застыл. Только утыканный острыми роговыми шипами хвост, бешено колотивший по бурно раздувавшимся бокам, показывал, в какой ярости пребывал Горыныч.

Эти несколько секунд промедления, надо полагать, и спасли нас. Задира понял наконец, что сидит на бочке с порохом, у которой фитиль горит уже возле самого запального отверстия. Спрыгнуть? Но взбешенный дракон уже ринулся с удвоенной скоростью вслед за телегой. На голом поле от него нет спасения - не проглотит, так растопчет! Задира показал себя в этой сложной обстановке зрелым бойцом. Несколькими ударами томагавка он разрубил веревку, которой была привязана бочка, а на очередной кочке столкнул ее с телеги.

Бочка еще не перестала кувыркаться, дымя бикфордовым шнуром, как чудовище, не замедлив ни на секунду бега, подбросило ее лапой в воздух, разинуло пасть и...

Хвост, столь интересовавший Научного Мальчика, и лапы, таившие загадочные пяточные сухожилия, в какой-то мере частично сохранились. От головы же, скрывавшей главный мозг дракона, остались только осколки черепа и обломки страшных зубов.

Телеге взрывная волна придала такое ускорение, что лошадь чудом успевала переставлять ноги. Задира кувырком пролетел по траве метров пять и застрял в кустарнике, густом и колючем.

Научного Мальчика изрядно тряхнуло взрывной волной. (С той поры при каждом резком движении в профессорской голове начинали со звоном перекатываться гаечки и болтики.)

Ни после взрыва, ни после того, как до ближних изб доплелась наша мохнатая кобылка и встала вся в мыле, опустив голову до земли, никто на селе не поверил, что мы одолели дракона.

Затаившись в хлевах и погребах, жители Страховки ждали дальнейшего развития событий. Поэтому когда мы, шатаясь и покряхтывая, добрели до околицы, нас встретили тишина и безлюдье. Задиру это могло только радовать - падение в куст дорого стоило ему, вернее - его штанам, которые теперь больше напоминали туземную юбочку из отдельных полосок.

Я хромал на обе ноги и почти оглох. Ох, тяжела ты, драконова десница! Лишь Научный Мальчик шагал бодрый и счастливый- в носовом платке его были бережно увязаны все четыре пяточных драконьих сухожилия, которые действительно оказались совершенно необычной конструкции, напоминая не столько сухожилия, сколько шарниры. Но возле хвоста у дракона запасного мозга, увы, не оказалось, что, впрочем, тоже важно было знать каждому ученому-драконологу.

- Живы? - удивился мужик, высунувшийся из-под крышки погреба. - Утекли, стало быть, от душегубца? А мы вас уже в помин записали...

- Утекли?.. Мы?! - возмущенный Задира, похоже, даже забыл об изъянах своего туалета (чего явно делать не стоило). - Хо-хо! Эта дракошка ваша норовила утечь, только споткнулась!

Забыв напомнить мужику ту простую истину, что, когда разговор окончен, рот следует закрыть, Задира важно зашагал дальше.