Юрий Линник - В начале было время
Утром хроноскоп был оснащен астрометрическим оборудованием. Зарий весь день рассчитывал действительное положение звезд, выбранных для проверки гипотезы. Близилась ночь, которая должна была принести успех или разочарование. В случае успеха можно будет сказать без всякого преувеличения: проведен один из самых значительных экспериментов в истории человечества!
Зарий пригласил для участия в наблюдениях опытных астрометристов. Погасли закатные краски. Кторий, самый верный и самоотверженный сотрудник Зария, включил хроноскоп. Зарий еще раз проверил работу точных микрометров,- и навел систему на Сириус: он уже был близок к кульминации.
Все с напряжением смотрели на шкалу прибора. Сейчас в фокусе хроноскопа был видимый Сириус!-то есть его фотонный слепок, сколок. Истинный Сириус за девять световых лет несколько изменил свои координаты. Автоматическая система слежения двигалась за Сириусомфантомом уже в течение получаса!-приборная шкала хроноскопа молчала. Тогда выключили систему слежения и стали исследовать окрестности Сириуса.
- Есть эффект! - радостно воскликнул Кторий. Астрометристы немедленно повернули микрометрические ключи.
Глядя в окуляры микрометров, они продиктовали Кторию снятые координаты.
Зарий не чувствовал никакого волнения, - душа его звенела, отвечая гармониям звездного неба.
Астрометристы взялись за вычисления.
Зарий еще раз посмотрел в Астрономический календарь: параллакс Сириуса он знал на память, но сейчас мысленно повторил все расчеты.
Несколько минут прошли в напряженном ожидании.
И вот - результат!
Хроноэффект обнаружен как раз в том месте, где сейчас находится истинный Сириус.
Черная пропасть, зияющая девятью световыми годами, была одолена в мгновение ока.
Сириус был рядом, - все явственно ощутили небывалую близость звезды, ее лучезарное добрососедство.
Космос казался понятным и добрым, - лед отчужденья растаял в эту ночь на всех его бескрайних просторах.
Орион широкими шагами шел к Аламаку,- и в переливе его изумительных звезд угадывалась благожелательная улыбка.
Зарий вспомнил свою находку в северной Архии. Давняя ночь у пирамид встала в его памяти. Промелькнула вся жизнь - с ее лишениями и радостями. Скоро ему исполнится семьдесят. Голубые глаза по-прежнему светились молодостью. Душа полнилась новыми устремлениями,- Время вливало в своего первооткрывателя неизбывную творческую энергию.
В эту ночь проверили еще несколько звезд, - эффект всегда совпадал с расчисленными координатами. Начинало светать, - Орион уже по грудь ушел за окоем. Он теперь не оказался недосягаемым! - Зарий знал, что Аламак сможет ответить ему.
Бессонная ночь не оставила никакой усталости. Астрометристы давали разъяснения заждавшимся журналистам,- но Зарий вежливо отклонил предложенное ему интервью. Он отправился в мастерскую Синкрезия.
Художника взволновал рассказ друга.
- Почему ты не пригласил меня участвовать в наблюдениях? - обиженно спросил Синкрезий.
- Я боялся, что неудача может поколебать твою художническую интуицию. Конечно, опасения были напрасны. Ведь ты чувствуешь Космос лучше, чем мой хроноскоп! И ты помог бы пережить мне возможную неудачу, рядом с тобой она показалась бы случайной и преходящей.
Один из современников вспоминает Зария тех лет: "Высокого роста, хорошо сложенный, худощавый, всегда чисто одетый, подтянутый, гололобый, очень коротко подстриженный, с гордо поднятой головой, он походил на военного высокого ранга в отставке, хотя в армии никогда не служил. Ходил он быстро, при встрече со знакомыми любезно раскланивался, пожимая руку, если не спешил. Вежлив был всегда. Работая у телескопа и в лаборатории, завораживал всех мягкими и ловкими движениями".
Друзья вызвали из поездки Гилеция, - он с партией археологов-подводников работал на экваторе Аламака.
Весть о достижении Зария быстро облетела всю планету, - поэтому Гилецию ничего не нужно было объяснять.
Он с порога бросился обнимать друга:
- Поздравляю! Мне теперь неловко вспоминать о своих сомнениях.
- Ну что ты! - остановил его Зарий. - Я чувствую себя твоим должником, - еще с той поры, когда ты возражал на мои рассуждения в северной Архии. Ты знаешь? Я всю жизнь спорил с тобой,--то молча, то вслух. Без этого напряженного диалога я не пришел бы к сегодняшнему дню.
- Я был для тебя всего лишь точкой отталкивания! - засмеялся Гилеций.
- Для меня это было жизненно необходимым. Не соглашаясь со мной, ты всегда блестяще обосновывал свою позицию, - остальные оппоненты не утруждали себя анализом. Благодаря твоим возражениям я научился фокусировать свои мысли.
Во время этого дружеского объяснения Синкрезий готовил к показу новую картину. Он выключил свет и зажег свечи. Слюдяное полотно, казавшееся пустым, внезапно ожило. И вот великая власть мастерства перенесла друзей в северную Архию! Синкрезий как никто другой чувствовал красоту Севера. Вот и сейчас он прекрасно передал поэзию древних скал, глядящих в бирюзовое зеркало озера.
- Это полуостров Каприз! - воскликнул Зарий. Поблизости от изображенного места он нашел каменные часы.
- А загадка Тишьи так и не разгадана... - задумчиво сказал Гилеций, переносясь мыслью в годы юности.
В ответ на эти слова Сиикрезий немного повернул плоскость картины. Друзья ахнули! - над причудливыми скалами Каприза вдруг вспыхнуло звездное небо. К Зарию вернулись ощущения предыдущей ночи,- звезды были рядом, они плавали в комнате. Зарий понял, что с помощью искусства Синкрезий тоже научился преодолевать изоляцию!-он приблизил Космос к Аламаку, превратив свои полотна в чистые слюдяные линзы.
Синкрезий включил маленький лазер, - это было новшеством в его технике. И вот над Капризом вспыхнула новая звезда. Она была аметистового цвета, ее окружало матовое гало. Звезда плыла по странной колеблющейся траектории.
- Тишья! - прошептал Гилеций.
Художник оживил предание глубокой древности. И как убедительно он это сделал!
Наблюдая за движением Тишьи, Зарий обнаружил в нем нечто странно знакомое. Он вспомнил ленту самописца с танцующими кривыми, - записывалась информация, передаваемая Орионом. Тут было явное сходство, подобие! Конечно, не буквальное, - скорее стилистическое: в движении звезды и в записи на ленте чувствовалась общая ритмика, структура. Быть может, за двумя явлениями стоит одна информация? И Тишья была вовсе не звездой, а своего рода голограммой?[ Трехмерный оптический образ, получаемый с помощью лазерного излучения. ] - это Орион передавал в оптическом диапазоне свои прекрасные позывные!
Зарий удивился, почему эта мысль не пришла к нему раньше: ведь в его архиве были копии с древних карт, изображающих траекторию Тишьи. Согласно преданию, путь по траектории звезда проделала многократно, - это тоже ассоциируется с повторением позывных. Лишь благодаря картине Синкрезия разные явления встали в одну причинно-следственную цепь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});